«Магазинные воришки всего мира»

текст: анна сотникова

На стриминговой платформе Amazon Prime вышла обаятельная драмеди «Магазинные воришки всего мира» про четверку американских подростков, озаглавленная в честь песни культовой британской группы 80-х The Smiths. Режиссер фильма и меломан Стивен Кайяк (на его счету документалки про Скотта Уокера, The Rolling Stones и Backstreet Boys) по сути так признается в любви группе, духу юности и моде 80-х. Анна Сотникова присмотрелась к стилю главных героев фильма — а заодно прошлась и по фронтмену The Smiths Стивену Патрику Моррисси.

Осень 1987 года. Денвер, штат Колорадо. Компания приятелей, только что окончивших школу, получает ужасные новости: где-то на другом конце земли, в Великобритании, распалась их любимая группа The Smiths. Первой об этом узнает Клео (Хелена Ховард) — и из всех четырех друзей впадает в самый глубокий траур. В очередной раз флиртуя с Дином (Эллар Колтрейн) — продавцом магазина грампластинок, откуда она регулярно крадет кассеты, думая, что тот не замечает, Клео говорит, что вечером стоило бы устроить громкие поминки по The Smiths. Эту информацию они трактуют по-разному: Клео вместе со школьными друзьями — робко сомневающимся в своей сексуальности парнем, его девушкой, с которой они встречаются уже около 10 лет, но ни разу не занимались сексом, и еще одним парнишкой, который завтра уходит в армию, — всю ночь ходят по клубам и барам. Везде, где могут, они ставят песни любимой группы — врубая на полную громкость в машине, переключая джукбоксы, захватывая диджейские пульты в клубах и стереосистемы на домашних вечеринках. Дин же не разменивается по мелочам — он пробирается посреди ночи на местную радиостанцию KRXY, транслирующую хеви-метал, и заставляет диджея (Джо Манганьелло из «Настоящей крови») под дулом пистолета ставить пластинки The Smiths часами без перерыва.

К слову, именно эта история произошла на самом деле: в 1988 году 18-летний фанат The Smiths Джеймс Кисс пробрался в студию радиостанции KRXY с пистолетом, взял в заложники диджея и заставил его ставить только песни любимой группы. В реальности Джеймс Кисс в какой-то момент осознал происходящее чуть трезвее, выбежал на парковку и сдался полиции, Дин же в фильме доводит свой план до конца и собирает под окнами радиостанции целую толпу поклонников группы, скандирующую «Верните нам The Smiths».

В «Магазинных воришках всего мира» речь идет о распаде: распад любимой группы пятерых молодых людей заставляет их прочувствовать распад в своей жизни — в случае отчаянного и суицидально настроенного Дина это распад личностный, в случае Клео и ее друзей — это распад их компании: один из них уходит в армию, другой — вместе с девушкой переезжает к родственникам в Британию, сама Клео же мечтает жить в Париже, но не может даже просто уехать из Денвера. «Есть ли у вас друзья?» — спрашивают Моррисси в телевизионном интервью. «Все мои друзья играют в группе The Smiths», — отвечает он. «То есть других друзей у вас нет?» — «Нет».

Надо отдать должное: у режиссера «Магазинных воришек всего мира», мастера музыкальной документалистики Стивена Кайяка есть определенная доля мужества. Выпустить в 2021 году фильм о любви к группе The Smiths — значит заранее обречь себя на критику. При всем уважении к остальным участникам квартета, The Smiths — это прежде всего Стивен Патрик Моррисси. А Стивен Патрик Моррисси в последние годы прославился не столько музыкой, сколько своими яростными высказываниями — исламофобскими, иммигрантофобскими, антикитайскими, антипакистанскими или просто погранично-расистскими. Его прежний бунтарский антиглобализм на глазах превратился в ксенофобный изоляционизм, а демонстративная любовь к животным (Моррисси практикующий и активно проповедующий веган) кажется не то следствием, не то причиной ненависти к людям. Кажется, от кэнселинга озлобленного пенсионера спасает только начисто утерянный обществом интерес к его персоне.

Однако оставим в стороне текущий момент и оценим хладнокровным (насколько это возможно) взглядом реальные исторические факты: The Smiths — одна из ключевых для американской альтернативной музыки поп-групп. В Британии они — как, впрочем, и Моррисси сам по себе — довольно быстро стали частью массовой культуры. Еще при жизни группы Моррисси появлялся на ток-шоу рядом с Джорджем Майклом и мелькал в сериалах дневного эфира. А уже после распада группы, в начале 1990-х, когда страна переживала нашествие бритпопа, музыканты Suede, Oasis, Blur признавались в любви к The Smiths практически под копирку.

В США все было немного иначе: The Smiths за все время своего существования ни разу не пробрались в чарты Billboard, по телевизору — вопреки тому, что демонстрируется в «Магазинных воришках всего мира», — их никогда не показывали, и узнать об этой группе можно было только из импортных журналов, ну или при помощи знатоков из музыкального магазина. В каком-то смысле The Smiths — это главная музыка американских колледжей того времени: группа, которая казалась экзотической и необычной и отвечала запросам моды и мировоззрения последних лет правления консерватора Рональда Рейгана, когда сам Рейган уже смертельно надоел всем, кто при нем вырос.

The Smiths сами по себе задали определенный вектор моды: в тэтчеровские 1980-е, когда гонка за статусом заменила собой все прочие смыслы жизни, основополагающей нормой в одежде и стиле была британская версия яппизма: белые рубашки, строгие платья, солидный деловой стиль. The Smiths пошли против этого, выбрав для себя стиль тедди-боев 1950-х: ботинки челси, простые джинсы с высокой талией, штаны с подтяжками без ремня, облегающие свитера, дубленки — а также массивные украшения и незаменимый черный айлайнер. Несмотря на то что сейчас это выглядит максимально стильно, в то время это выглядело дешево — The Smiths и их поклонники противопоставляли мейнстримовой статусной одежде тех времен амфетаминовый шик секонд-хендов. Невиданное доселе проявление молодежного бунта — одеваться практически точно так же, как когда-то родители.

Рейганомика, среди которой росли американские подростки, о которых идет речь в «Магазинных воришках», отличалась от тэтчеризма только размахом, однако их родители были не тедди-боями, а хиппи, так что стиль любимых музыкантов они не скопировали, а скорее локализовали — отсюда мешковатые пальто и куртки, огромные рубашки и пиджаки, штаны на пару размеров больше и прочее. Герои «Магазинных воришек» — из небогатых семей, да и живут они в пригороде Денвера, где вместо европейских блошиных рынков и нью-йоркских модных винтажек — один мегамолл. У них нет возможности достать другую одежду или другие украшения (за весь фильм они не переодеваются ни разу), поэтому наряжаются они как в последний раз, надевая на себя не столько винтажную одежду, сколько ту, которая выглядит винтажно: дешевые бусы и металлические украшения, поношенные топы без рукавов, яркие дешевые рубашки. «Ты забыл завязать бабочку», — говорят девушки своему другу. «Вы чего — это же просто стиль», — отвечает он.

«Магазинные воришки» рисуют вполне достоверную картину, как могли одеваться эти молодые люди в это время, — мы легко можем представить себе группы, помимо The Smiths, которые они слушали: The Cure, Cocteau Twins и так далее. Расслабленному стилю героев-неформалов противопоставляются закованные в одежду, как будто в броню, мужиковатые металлисты, готические девушки, косящие под Роберта Смита, кожаные глэм-рокеры, нормис в бомберах и другие слабо идентифицируемые неформалы в джинсовках со значками. На самом деле молодежная мода в США 1980-х была еще разнообразнее и субкультурнее — люди, слоняющиеся всю ночь по барам, клубам и вечеринкам, по-хорошему не могли не встретить рэперов, рейверов или постхардкорщиков, любящих Fugazi.

Однако создатели «Магазинных воришек», прямо как диджей-заложник, не могут сменить пластинку — весь мир в этом фильме вращается вокруг группы The Smiths, и кроме нее никто ничего больше не замечает: песни, которые не влезли в саундтрек, цитируются в диалогах. Что делать, перед нами ода слепому музыкальному фанатизму. На месте The Smiths могла бы оказаться любая другая группа, но последняя ночь свободы героев, после которой их жизнь уже никогда не будет такой, как прежде, посвящена именно манчестерской четверке, и с этим придется смириться — насколько бы неактуально это ни выглядело.