Цитаты и выходы: Фран Лебовиц
На Netflix вышел проект Мартина Скорсезе «Представьте, что вы в городе». Семь серий бесед и видеопрогулок по Нью-Йорку с лучшим компаньоном, которого только можно для этого представить, — беззаветно преданной Нью-Йорку писательницей и журналисткой Фран Лебовиц. Переехав в Нью-Йорк в начале 1970-х, она начала карьеру как директор по рекламе журнала о политике и культуре Changes, а позже стала колумнисткой Interview по приглашению Энди Уорхола. Оказавшись в поп-культурной тусовке, она стала коллекционировать истории приятелей и собственные заметки — и уже в 1978-м выпустила свой первый сборник эссе — The Metropolitan Life. Ее саркастическая интонация быстро стала узнаваемой и полюбилась читателям.
Стиль высказываний Лебовиц и ирония по отношению ко всему окружающему, всем окружающим и к себе подкрепилась аналогичным отношением и к моде. Она давно подобрала своего рода униформу, с которой не расстается по сей день: джинсы, жакет Anderson & Sheppard и рыжие казаки (при случае они могут заменяться на пару Timberland или любые другие грубые массивные ботинки), а если повод особенный, на Лебовиц непременно будет смокинг. И хотя в последние годы поклонники Лебовиц уже не надеются увидеть новую книгу автора (ее последняя книга вышла в 1994 году, и с тех пор Фран борется со страхом чистого листа), она продолжает сыпать остротами и точными замечаниями в многочисленных интервью и публичных выступлениях обо всем, что происходит в мире, от движения #MeToo и правления Дональда Трампа до собственной лени и проблем белых людей.
Об исторических событиях
Одни исторические события очень редко можно сравнивать с другими. Если бы все это понимали, люди в целом меньше заблуждались бы и, возможно, реже говорили бы «Это похоже на Холокост». Нет ничего похожего на Холокост. Не то чтобы не было других трагедий, других геноцидов. Вот только каждый был особенным, ни на что не похожим. Геноциды подобны снежинкам — каждый уникален, в природе нет двух одинаковых.
О стереотипах
Все стереотипы о людях одинаково опасны — просто одни абсурднее других <...> Гордиться и осуждать нужно индивидуально, поступать так с какими-либо группами — это и есть сама суть расизма. Я говорю это, хотя сама виновата в том, что получаю удовольствие от мысли: Дональд Трамп все еще не еврей.
О карантине
В основном я читала. Кроме того, я говорила по телефону с людьми, которые в течение последних десяти лет говорили мне, что ненавидят разговаривать по телефону. И я потратила много времени, думая о том, как осмыслить происходящее. Потому что это очень удивительно быть в моем возрасте — мне шестьдесят девять — и переживать что-то совершенно ни на что не похожее.
О старении
Одна вещь, которую я точно заметила в себе и которая правда случается, когда вы становитесь старше: не то чтобы вы хотели умереть, но вы точно меньше привязываетесь к жизни. Вы меньше паникуете от мысли о смерти.
О Трампе
По правде говоря, Рейган был образцом глупого президента. До Рейгана ни у кого не возникало мысли, что президент может быть глупым. Президент мог быть ужасным: мы ненавидели Никсона, но никто не считал его глупым. Мы просто считали, что он плохой. Но он не был глупцом. И глупо как минимум так же опасно, как и плохо. С Трампом же эти качества идут в комбинации.
О лучшем литературном обеде на свете
Я представляю себе отличный литературный обед так: Фран ест одна и читает книгу <...> Когда я ем в одиночестве, то провожу много времени, выбирая, что почитать, прежде чем сесть за свой скудный обед. И мне гораздо проще выбрать книгу, чем приготовить еду. И я никогда ничего не ем без чтения. Никогда. Даже если я ем яблоко, мне нужна книга.
О чтении
У меня всегда были проблемы из-за чтения в школе, у меня были проблемы из-за чтения дома. Моя мать стучала в дверь и говорила: «Я знаю, ты там читаешь!», в самом деле. Во взрослой жизни у меня проблемы с чтением, потому что я не пишу, когда читаю. Так что для меня часто чтение сопровождается чувством вины. Но я научилась жить с этим. Я почти все время чувствую себя виноватой.
Единственные моменты, когда я читаю, не чувствуя себя виноватой, — это в самолете, потому что чем еще я могу там заниматься?
Об электронных книгах
Очевидно, я предпочитаю бумажные книги. Однажды на своем шоу Джимми Фэллон подарил мне Kindle. Действительно подарил. Я сказала: «Я знаю, что ты дал мне его, потому что у меня его нет. Знаешь, чего еще у меня нет? Бентли».
Обложка журнала acne paper
О движении #MeToo
[До #MeToo] мне никогда не приходило в голову, что это [отношение к женщинам] когда-нибудь изменится. Понятие «женщина» не менялось со времен Евы — вплоть до событий восьмимесячной давности. И мне никогда не приходило в голову, что это изменится когда-либо. Могу вам сказать, что это [#MeToo], наверное, одна из самых удивительных вещей в моей жизни.
О покупках
Я не покупаю искусство. Мало того что я не покупаю, никогда даже не думаю о покупке <...> Хотя однажды я ходила в музей с очень богатым человеком, который сказал мне, что ненавидит музеи, потому что вещи в них не продаются. На самом деле я бы сказала, что он был зол на то, что музей не был магазином. А для меня даже магазины являются музеями. Я не самый заядлый покупатель в мире, если не считать книг. Если бы экономика потребления зависела от меня, мы были бы в глубокой депрессии.
О работе
Как вы знаете, я очень ленива, ненавижу работать. Меня спрашивали: «Вам нравилось водить такси?» (в 70-х Лебовиц работала таксисткой в Нью-Йорке — прим. The Blueprint). Я терпеть не могу любую работу, окей? У меня никогда не было работы, которая мне нравилась.
О СПИДе
Каким образом СПИД повлиял на культуру? Я бы перефразировала, сказав так: что такое культура без геев? Это Америка, какая культура? Не только в Нью-Йорке. СПИД полностью изменил американскую культуру. Люди всегда говорят «поп-культура». Как будто у нас есть какая-то высокая культура, от которой ее [поп-культуру] можно отличить. Последствия СПИДа походили на последствия войны в маленькой стране. Мол, в Первой мировой войне сразу погибло целое поколение англичан. А от СПИДа целое поколение геев умерло практически сразу, в течение нескольких лет. Особенно среди тех, кого я знала. Первыми от СПИДа умерли художники. А они были самыми интересными людьми.
ФРАН ЛЕБОВИЦ для календаря Pirelli-2016
фотограф: Энни Лейбовиц
О первом костюме Anderson & Sheppard
Когда я в первый раз попросила Anderson & Sheppard сшить мне костюм на заказ, они отказались. Думаю, дело было не во мне — они сказали, что не производят одежду для женщин и что они когда-либо делали одежду только для одной женщины, это была Марлен Дитрих. На этом разговор был окончен. Но вы когда-нибудь слышали о женщине, которая сдается после одного отказа? Так что много лет спустя они согласились на это [принять у меня заказ].
О выборе одежды
Нет ничего, что мне нравилось бы больше, чем часами просматривать образцы [тканей]. Я обожаю выбирать между 17 оттенками серого.
Фран Лебовиц на Vanity Fair party, 2015
ФРАН ЛЕБОВИЦ НА ЦЕРЕМОНИИ DVF AWARDS, 2014
Фран Лебовиц на показе Diane Von Furstenberg FW, 2014
О легализации однополых браков
Если ты хочешь жениться или выходить замуж — пожалуйста, мне все равно. Честно говоря, не понимаю, зачем люди женятся. Когда я была молода, никто этого не делал. Мне это кажется таким ограниченным.
Об искусстве сейчас
Тебе 25. Делай что-нибудь, что разозлит или удивит. Не изобретай заново велосипед. А то складывается такое ощущение, что теперь культура состоит из старых вещей. Это, по сути, коллаж. Искусство, созданное из искусства, — это не искусство. Вы должны делать из жизни искусство. Вы заходите в студии и видите эти мудборды или что-то еще? Вы думаете, что видели это в студии Сен-Лорана? Это чужое искусство. Я называю это воровством.
Лучшие материалы The Blueprint
в нашем канале на Яндекс.Дзен
