Великий и ужасный
ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
В мировой прокат вышла документалка High & Low: John Galliano («Взлеты и падения: Джон Гальяно»). Начинается она с известных всему миру кадров 2011 года: Гальяно оскорбляет двух посетителей бара La Perle в Париже. За антисемитские и расистские высказывания ему придется ответить репутацией и позицией креативного директора Dior. Оскароносный режиссер Кевин Макдональд строит High & Low как гимн гению Гальяно — и как попытку объяснить, в каком состоянии тот находился на момент скандала. В фильме, смотря зрителю прямо в глаза, дизайнер описывает путь к личному аду, но не забывает и про победы. Но в кадре не он один. Макдональд собрал для интервью, кажется, вообще всех: от Бернара Арно и Шарлиз Терон до сестры Джона и его психиатра. Дарина Грибова выбрала цитаты, характеризующие главные ипостаси Гальяно.
Гальяно революционер
Дизайнеру все время приходилось что-то кому-то доказывать: сначала — что он достоин Парижа, поддержки и своей славы, потом — что достоин прощения. Однако те, кто видел работу Гальяно или его самого в работе, никогда не подвергали сомнению его гений. Так, Гальяно одним из первых стал превращать показы в шоу, продумывая не только одежду, но и макияж моделей, прически, головные уборы, аксессуары, музыку, цветы.
Les incroyables — это было революционно. Одежду можно было надевать как обычно, а можно было выворачивать наизнанку, мальчики могли носить юбки, как и девочки, исчезло само понятие гендера.
Джон Гальяно [о своей дебютной коллекции 1984 года]
Гальяно относился к модному показу как театральной постановке, и это привлекало больше взглядов. Можно было видеть, как расширяется влияние индустрии.
Робин Гиван, The Washington Post
Он был величайшей историей успеха в моде. Он появился, когда мир моды был очень маленьким, и его карьера шла параллельно с превращением моды в глобальную индустрию.
Ванесса Фридман, The New York Times
Он и сам не представляет, что он сделал для моды. Знали бы вы, сколько молодых дизайнеров говорили мне, что пришли в эту профессию из-за Гальяно.
Анна Винтур, Vogue
Кадр из фильма «Взлеты и падения: Джон Гальяно»
Гальяно друг
На старте карьеры Гальяно в Париже модели участвовали в его показах бесплатно, а позже, когда мир от него отвернулся, заказывали у него свадебные платья в знак поддержки.
Когда он приехал в Париж, он жил у меня вместе со Стивеном [Стивен Робинсон был другом и помощником Гальяно, его смерть от передозировки кокаином в 2007 году стала для дизайнера ударом], потому что не мог позволить себе аренду квартиры. У Джона появлялась идея — и Стивен тут же ее подхватывал, у них был потрясающий творческий обмен.
Мари-Софи Уилсон, актриса
Джон был моим другом, и я чувствовала себя частью его семьи.... Это было мое первое шоу в Париже. Гальяно учил меня ходить, я до сих пор это помню. Он сказал: бедра и таз вперед — и наклонись назад. Мне было страшно даже идти, не то что отыгрывать роль. Но никто не умеет так давать указания моделям, как Джон. В каждом его шоу есть история. Это фантазия, такой и должна быть мода.
Кейт Мосс, модель
К счастью, это шоу в Париже [речь о показе осень—зима 1994/1995 года в особняке] все-таки состоялось. Мы все прилетели, и все должны были что-то небольшое привезти с собой: помню, я везла чулки и туфли. Этот показ значил для меня больше, чем какой-либо другой, потому что хотели, чтобы это случилось для него. Мы хотели быть частью этого творчества, магии, мечты, фантазии, этой истории, которую он собирался рассказать.
Наоми Кэмпбелл, модель
Кадр из фильма «Взлеты и падения: Джон Гальяно»
Гальяно трудоголик
Специалист по зависимостям, которого пригласили консультантом на суд по антисемитским высказываниям Гальяно, выявил у него еще две аддикции кроме алкогольной: «лекарственная» наркомания и зависимость от работы. Вообще о давлении на молодые таланты и объеме работы в модной индустрии говорят многие герои фильма. О том, что испытывал под этим прессом Гальяно, он рассказывает сам.
Помню, как я был в Dior на примерке. Мне позвонил отец — он был на смертном одре — и сказал, что любит меня, чего я никогда от него не слышал. На следующий день его не стало. Мистер Арно организовал частный самолет, чтобы я смог сделать то, что должен: похоронить своего отца. Я вернулся тем же вечером и продолжил примерки.
Джон Гальяно
Иногда я смотрел на наш рабочий план, и он напоминал мне карту лондонского метро. Я придумывал в год две коллекции ready-to-wear для женщин, две для мужчин, две детских коллекции, туфли, сумки, костюмы, ювелирные украшения, часы — все дважды в год. И это только Galliano. Для Dior — две коллекции haute couture, две ready-to-wear, два пре-коллекции, две круизные коллекции, туфли, сумки, драгоценности и солнечные очки. И это только коллекции. Не забудьте также мои обязательства перед прессой, интервью, ланчи и ужины, где я должен был всех развлекать.
Джон Гальяно
Осталась одна работа, жизни вне ее оставалось все меньше и меньше. Ты задаешь эту высокую планку, а что будет в следующий раз, Джон? Формы, объем, структуры, размеры, платья без талии, детали, крой, линия, кастинг, длина ресниц — я был одержим. Это колоссальное количество работы. А когда ты доходишь до конца каждого шоу, бум — погружаешься на дно огромной бездны, и тебя мучают голоса. Это нездорово. От этого хотелось убежать.
Джон Гальяно
Кадр из фильма «Взлеты и падения: Джон Гальяно»
Гальяно алкозависимый
В High & Low мы видим человека, который не пьет уже одиннадцать лет. Но так было не всегда: начиная с 1990-х, после каждого показа Гальяно произносит на камеру одну и ту же фразу — «Мне нужен бокал». В 2007 году он уволит персональную ассистентку, которая скажет ему о том, что ему необходим рехаб.
После шоу я всегда сбегал и пил неделями. Потом я забрасывал себя в тренажерный зал, стараясь вернуться к трезвости и к работе. Это был порочный круг. Я отрицал, что я алкоголик.
Джон Гальяно
Не могу точно сказать, когда я начал терять связь с реальностью. Но однажды я заметил, что люди странно ведут себя рядом со мной. Мы за кулисами, и я вижу очередь из пяти человек: один держит пачку сигарет, второй зажигалку, третий — пепельницу, четвертый достает сигарету из пачки, пятый сует ее тебе в рот. Это ненормально. Сейчас я это понимаю.
Джон Гальяно
После смерти Стивена я стал «пьяницей в отключке», кажется, так это называется. Я мог проснуться иногда в другой части страны и не знал, как я туда попал. Однажды у меня была беседа с водяным шлангом, и я понимал, что он мне отвечает. Я совершал самоубийство — медленно. Мне хотелось уснуть навсегда.
Джон Гальяно
Когда я впервые увидел его, он был немного застенчив. Но когда он выпивал, он всегда терял контроль, и мне приходилось за ним приглядывать: он любил публично показывать свою маленькую задницу.
Дэвид Харрисон, художник и сокурсник в Saint Martin’s School of Arts
После каждой коллекции он был разрушен полностью. Он шел в офис, садился там и пил, пересматривая видео с показа снова и снова. Это был сломанный человек, я бы так сказал. Уязвимый.
Помню, однажды я пришел в Ritz встретиться с ним. Он был в лифте без одежды, и в течение четырех часов говорил всем, что он лев. Кажется, он даже рычал на людей, которые пытались зайти в лифт. Сидни пришлось оплатить комнаты всем гостям отеля за целый уикенд, поскольку они не могли использовать лифт из-за голого льва внутри.
Джереми Хили, диджей
Когда Джон пил, он не был агрессивно настроен против людей, нет. Но он мог разгромить комнату. Мне приходилось иногда решать щекотливые вопросы..
Джон мог бы быть большим актером; он ведет себя как тореро. Viva la muerte. Как можно отправить такого человека в рехаб насильно?
Сидни Толедано, бывший генеральный директор дома Dior
Гальяно человек, заслуживающий прощения?
Одно из самых важных и грустных интервью фильма — разговор с Филиппом Вирджитти, одним из тех, кто подал в суд на Гальяно за оскорбления. «Он даже не извинился перед нами», — говорит Вирджитти.
Кадр из фильма «Взлеты и падения: Джон Гальяно»
То, что я сделал, было отвратительно, грязно. Просто ужасно. Самым пугающим было увидеть себя в таком виде. Я не мог узнать этого человека. Я чувствовал ужас, стыд, смущение.
Джон Гальяно
Я хотел извиниться сразу же, как зашел в суд, но пришлось ждать окончания процесса. И когда судья спросил, хочу ли я что-то сказать, я сказал: я хочу попросить прощения. Думаю, они приняли извинение. Мы встретились глазами.
Джон Гальяно
Я никогда не буду его оправдывать. Это было невыразимо мерзкое поведение. Но бывает очень трудно объяснить обстоятельства, когда ты сам никогда в них не был. Я, например, не была — но я была свидетелем. Мой собственный отец хотел застрелить меня, поэтому концепт «нельзя делать плохие вещи» очень размыт. Эта болезнь — за гранью того, что многие люди могут просто даже осознать.
Шарлиз Терон, актриса
Джон варился в котле совершенно особого модного мира: он был основан на идее, что дизайнер может брать вдохновение из всего, что хочет, до чего добирается его творческое сознание. Так был устроена его вселенная. Ему даже не приходило в голову, что он может кого-то этим оскорбить.
Ванесса Фридман, The New York Times
Я еврей, и, возможно, поэтому я спрашивал себя: был ли он моим врагом? Неужели он меня ненавидел? Я просыпался среди ночи и думал — я столько сделал для этого парня, верил в него; я чувствовал себя преданным. Если бы Джон пришел ко мне в тот же день, я бы отнесся к нему как отец, чей ребенок сделал что-то ужасное. Не знаю, кто посоветовал ему мне не звонить.
Я тогда решил, что никогда не прощу Джона, если он не извинится. Он извинился через семь лет, очень явственно. Я его простил.
Сидни Толедано, бывший генеральный директор дома Dior
Когда он пришел ко мне, я попытался понять мотив. Искреннее сожаление и готовность к перемене — или то, что доход сильно пострадал и ради реабилитации можно сделать что угодно? Где-то в глубине сознания я задавал себе вопрос, не используют ли меня. Но с самого начала мне было понятно, что у него почти не было никаких знаний о Холокосте и у него не было злого умысла. Поэтому я решил создать для него специальный курс — чтобы дать понимание, что именно он сказал и сделал.
Бэрри Маркус, раввин
У моды очень короткая память. Возможно, в этом часть ее очарования. Я совсем не была удивлена, что он смог вернуться так быстро. Вокруг него были влиятельные люди, которые долгое время его поддерживали и поддерживают сейчас. И еще — он белый мужчина.
Робин Гиван, The Washington Post
Это человек, с которым я вместе выросла, которого я люблю. Я не хотела наблюдать, как он просто теряет все. Я не смотрела то видео и не собираюсь. Почему? Потому что я знаю Джона.
Наоми Кэмпбелл, модель
