О чем говорили хэдлайнеры саммита Vogue Forces of Fashion?
В Нью-Йорке проходит Forces of Fashion — конференция журнала Vogue, на которую Анна Винтур собирает профессионалов и поклонников моды со всего мира, чтобы те могли поделиться опытом и порассуждать о том, каким видят будущее (и настоящее) индустрии. Хедлайнеры этого года — Ким Джонс, Том Форд, Карди Би, Джулианна Мур, а также Синди Кроуфорд и Кайя Гербер, впервые выступавшие в паре. Мы выбрали самые интересные высказывания участников — о работе, о корпоративной культуре в мире моды и о том, какой ценой знаменитостям достаются приглашения на топовые показы.
О том, почему захотел работать в моде
В детстве приходилось часто переезжать из страны в страну, за что я, конечно, благодарен родителям, потому что мне довелось побывать в разных местах и увидеть много удивительных вещей. Когда я осел в Лондоне и Америке, часто бывал у сестры — она хранила [все копии] журналов The Face и i-D. Как только я увидел эти журналы, сразу сказал: «Хочу быть частью этого мира, это потрясающе!» Я просто знал, что я творческий человек, и больше не хотел заниматься зоологией — вот и все.
О самом сложном выходе показа
[Для моего последнего показа в качестве креативного директора Louis Vuitton] мы придумали круговой подиум. Я на самом деле довольно стеснительный и вообще ненавижу финальные выходы. Но в тот раз было иначе — Кейт [Мосс] сказала: «Я сделаю это с тобой», и Наоми [Кэмпбелл] сказала: «Я сделаю это с тобой». На самом деле я всегда оглядывался на то, что делал Марк Джейкобс, когда начинал [работать в Louis Vuitton], — он постоянно создавал тренчи с монограммой. Я подумал, что это [тот финальный выход] хороший реверанс в его сторону — в конце концов, он был человеком, который дал мне работу, так что на самом деле тот выход был способом выразить благодарность.
О работе с художниками в Dior
Я смотрю на Christian Dior как на бренд, который отражает жизнь самого Диора, а не просто как на модную марку. Я работаю с художниками, потому что Кристиан Диор в течение 15 лет был галеристом и работал с Пикассо, Максом Эрнстом, Сальвадором Дали — всеми этими легендарными людьми. <...> Мне нравится работать с людьми из мира искусства, потому что у них другая точка зрения. Еще на самом старте работы с любым художником мы внутри команды начинаем думать по-другому — этот процесс захватывает всех; это прекрасный способ каждый раз показывать что-то новое.
О том, почему решил переиздать сумку-седло
Я решил переиздать сумку-седло (Sadle Bag), потому что, когда учился в колледже, как и все, восхищался Джоном Гальяно (тогда он был креативным директором Dior, Saddle Bag — его заслуга). Я также восхищаюсь тем, что он делает в Margiela — это потрясающе. <...> В случае с обновленной Saddle Bag, я хотел сделать что-то современное, поэтому попросил Мэтью Уильямса из Alyx поработать над пряжкой, а Юн [Ан, основательница бренда Ambush, дизайнер украшений мужской линии Dior. — Прим. The Blueprint] — сделать сам каркас и отдельные детали.
Тори Берч, основательница Tory Burch
О корпоративной культуре
Корпоративная культура — это все. Я работала в разных корпорациях, но когда начала свое дело, сразу стала думать о том, как создать атмосферу, которая сделает моих сотрудников счастливыми... Во-первых, если вы по-настоящему счастливы, вы на 100% выкладываетесь на работе. Во-вторых, с моей точки зрения как женщины, работа должна давать возможность строить параллельно с карьерой и семью — лично мне в свое время пришлось сделать в карьере паузу: у меня было трое сыновей младше четырех лет, когда мне предложили работу в LVMH с Loewe, одним из моих любимых брендов — тогда Нарцисо [Родригес] был его креативным директором. Но я поняла, что растить троих детей и параллельно строить карьеру, ради которой мне пришлось бы постоянно путешествовать по Европе, просто невозможно. Поэтому в своем бренде я делаю так, чтобы для сотрудников все процессы были прозрачны, они ощущали веру в себя со стороны руководства и получали полную автономию.
Тайлер Митчелл, фотограф, автор знаменитой обложки Vogue с Бейонсе
О том, как снимали ту самую обложку
Об этой возможности [снять обложку] я узнал от Рауля Мартинеса, креативного директора Vogue, — он первым позвонил мне. В тот момент я был на другой съемке — тогда у меня уже было много заказов. <...> Он [Рауль] сказал, что я буду первым афроамериканским фотографом, снявшим обложку Vogue. Так что я сразу ощутил груз ответственности и понял масштаб съемки, но в странном смысле был вполне ко всему этому готов. <...> При подготовке к съемке я просмотрел много фотографий чернокожих женщин, которых снимали за работой. Изучал снимки на Tumblr, смотрел, как женщины стирают нижнее белье, [исследовал], что значит стирка и нижнее белье с точки зрения обрядов и символов в истории. Кто эта женщина, которая вешает белье на заднем дворе? Многие из этих символов, сюжетов использовались и на съемке — вы сами можете в этом убедиться, когда после моего рассказа снова посмотрите на обложку, где Бейонсе сидит в платье Alexander McQueen, в цветах панафриканского флага — а на заднем плане сушится белье.
Уэс Гордон,
креативный директор Carolina Herrera
О том, каково это — руководить брендом с большой историей
Коды нашего бренда — это цвет, красота, смелость, целостность и качество. По отдельности все они могут присутствовать в ДНК многих других брендов. Но коктейль, созданный из всех этих компонентов, уникален в исполнении Carolina Herrera. Что я могу сделать, так это лишь выбирать своих «фаворитов» — например, цвет. <...> Я всегда говорю, что женщина Herrera ходит в розовом пальто, когда все остальные на улице — в черном. В самые серые дни вы должны носить самые яркие цвета — для меня в этом и есть дух Herrera.
Об обвинениях в культурной апроприации
При работе над той коллекцией [Resort 2020, за которую правительство Мексики обвинило Carolina Herrera в культурной апроприации. — Прим. The Blueprint] я вдохновлялся путешествием по Мексике, в которое мы отправились с мужем, и создавал вещи с самыми благими намерениями. <...> Думаю, мораль этой истории в том, что пора понять: мы сейчас живем в абсолютно новом мире, который обязывает нас уважать и понимать [другие культуры]. Старую модель [создания новых коллекций] — когда ты путешествуешь, вдохновляешься и просто придумываешь новые вещи, — сложно применить в 2019 году.
О том, как изменилась мода
Никто больше не хочет носить «одежду». Подход к ее выбору сильно изменился с тех пор, как я начал работать в индустрии. Раньше люди носили подлинные, «правильные» вещи весь день и вечером переодевались в надлежащий наряд на выход. Сейчас же все выбирают футболки, джинсы, возможно, отличную пару туфель, жакет и сумку — независимо от того, кто они. Мода потребляется аудиторией по-другому. Раньше был диктат модных тенденций. Например, платформы могли объявить хитом сезона, и они оставались им два или три года. Теперь же все в тренде одновременно — и платформы, и туфли на шпильке. Появилось больше свободы самовыражения.
Джулианна Мур,
актриса
О стратегическом подходе к шопингу
Мое новогоднее обещание самой себе — прекратить покупать. Я поняла, что совершаю покупки неосознанно. Потребления в моей жизни было так много, что в какой-то момент я сказала: «Что будет, если я перестану покупать?» Этот вопрос заставил сконцентрироваться на том, что у меня уже есть, — и носить это. И если я начинаю думать: «Почему я не ношу эти туфли? О, потому что их ненавижу!» — тогда можно смело избавиться от надоевшей обуви. Новая философия помогает мне улучшить вкус, потреблять меньше и вдумчивее, а также избегать «быстрой моды».
Синди Кроуфорд,
супермодель
О «домашней работе»
Одна из вещей, которую мы усвоили с Кайей, — модель, когда сотрудничает с фотографом или дизайнером, должна накануне подготовить «домашнее задание». Я хочу разговаривать с коллегами на одном языке. И если я заранее наведу справки и пойму, как, например, работает тот или иной фотограф, мы поймем друг друга с самого начала. К тому времени, когда Кайя начала работать в индустрии, она была довольно хорошо осведомлена обо всех коллегах.
О соцсетях
Мама не могла научить меня пользоваться соцсетями. Она работала в эпоху, когда их еще не было, а значит, и сама индустрия была другой. Мы изучали соцсети вместе. Думаю, их появление принесло пользу моделям и индустрии в целом. Чувствую, что мы стали намного ближе к аудитории. Но когда вижу образы мамы тех лет, когда она активно работала, поражаюсь, насколько они были выверены без всякого Instagram.
О приглашении на Парижскую неделю моды
Людям из индустрии моды все равно, есть ли у вас хиты и награды. Если ваш стиль не в порядке, дизайнеры просто не пригласят вас на свои показы. Вы должны быть вовлечены в процесс, у вас должно быть чувство стиля — и вы должны это доказать. Мне для этого потребовались годы, и я наконец-то добилась того, чего хочу. Кто-нибудь видел фильм с Хиллари Дафф [имеется в виду «Лиззи Магуайер» 2003 г. — Прим. The Blueprint ]? В нем есть песня, под которую я как бы каждый раз прихожу на события, на которые мечтала попасть, — всегда проигрываю этот трек в голове. Там такие слова: «Ну же, ну же, вот из чего сделаны мечты». Вот так я чувствую себя, когда меня приглашают на все эти модные события: потому что мы [со стилистом] каждый раз напрягаем свои задницы, следим за тем, чтобы все было по высшему разряду — от выреза декольте до кроя одежды, которую я ношу».
О работе со стилистом Колином Картером
Мы начали работать вместе, когда я снялась в той фотосессии [в красном парике] для журнала The Fader. Я встретила Колина в тот момент и, признаюсь, сначала была немного жестока с ним. У меня определенное строение тела — я худая, но у меня большие сиськи и зад, поэтому некоторые вещи делают меня странноватой и все такое. Мне понравилась решительность Колина — у него есть свое мнение по поводу всего. С тех пор мы вместе. Мы оба вносим определенный вклад в мой стиль. Иногда спорим, но в итоге все выглядит великолепно.
