Представьте, что вы в образе

ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

Сегодня 75-й день рождения отмечает Фрэн Лебовиц — американская писательница, журналистка и мастерица сатирических эссе и острых высказываний на самые разные темы: от моды до политики. Правда, новых книг у Лебовиц не выходило уже два десятка лет, но оставаться иконой стиля ей это не мешает. Ее влияние на ньюйоркцев оказалось настолько велико, что уже пятый год подряд они устраивают FranCon — событие, на которое нужно прийти, одевшись в стиле Лебовиц. Редактор The Blueprint Мария Ушакова покопалась в ее гардеробе — для понимания дресс-кода вечеринки.

нажмите на точки, чтобы узнать подробнее

фрЭн Лебо–

виц

Белый воротничок

Последний штрих

Всевидящее око

«Пиджакет»

Засланный казачок

Джинсы для извинений

Пожалуй, самый узнаваемый элемент образа Лебовиц — свободный пиджак с мужского плеча. Подобные она носит с молодости, хотя идеальный, по словам самой Фрэн, обнаружила только двадцать лет назад — в лондонском ателье Anderson & Sheppard. Этот бренд со столетней историей славится своим качественным пошивом, звездным списком клиентов, куда в разное время входили танцовщик Фред Астер, модельер Том Форд и — ни много, ни мало — Карл III. При этом до Фрэн единственной женщиной, для которой портные A&S согласились взяться за иглу, была Марлен Дитрих — за нее в 1937-м поручился Дуглас Фэрбенкс-Младший, американский продюсер и тайный любовник актрисы. Подобные «поручительства» до сих пор служат гарантом того, что новый клиент будет способен оплатить счет — за Лебовиц вот поручился один из редакторов Vanity Fair, а она, в свою очередь, привела в ателье режиссера Мартина Скорсезе, автора документального сериала о ней «Представьте, что вы в городе». «Однажды я была в одном из своих пиджаков из сирсакера [тонкая хлопчатобумажная ткань. — Прим. The Blueprint], и Марти зациклился на нем. Я рассказала, откуда он, и с тех пор Марти регулярно покупает вещи в A&S. Когда мы собираемся встретиться, мы сначала созваниваемся — чтобы убедиться, что не придем в одинаковой одежде».

Если очки стали частью стиля Лебовиц уже в зрелом возрасте, то классические белые рубашки появились в ее гардеробе практически сразу, как она переехала в Нью-Йорк юной 19-летней девушкой — в 1969-м. Самые лучшие, по мнению Лебовиц, выпускал американский бренд Brooks Brothers, однако в начале 2000-х он перестал шить сорочки. «Если бы он предупредил меня об этом, я бы купила себе пожизненный запас, — негодовала
Фрэн в разговоре с L’etiquette. — Когда одежда становится общественным достоянием, бренд несет ответственность. Правительство должно иметь возможность вмешиваться в подобные ситуации». У американских властей, разумеется, нашлись дела поважнее, поэтому Лебовиц пришлось найти себе другого поставщика рубашек — им стала британская марка мужской одежды Hilditch & Key. Закупается Фрэн исключительно в их лондонском бутике (парижский ей не нравится, а в Нью-Йорке, несмотря на настоятельные просьбы писательницы, Hilditch & Key пока не открылись). Впрочем, по словам Фрэн,
одна рубашка Brooks Brothers у нее до сих пор сохранилась — пусть и с рваным воротником. Она носит ее дома. «Мои
родители выросли во времена Великой депрессии и никогда не выбрасывали вещи, пока от них не останется три нитки», — объясняет Лебовиц.

Фрэн не злоупотребляет украшениями, но иногда на ее пальцах можно заприметить золотые кольца, а на руках — часы или запонки. Запонки Лебовиц любит и ценит особенно, ведь большинство из них она получила в подарок. Самые старинные появились в ее коллекции благодаря Сэнди Роуэру — внуку скульптора и ювелира Александра Колдера. «Колдер сделал их своими руками. Он не придумал линейку запонок, а, должно быть, сделал их для себя», — заметила Фрэн в одной из серий «Представьте, что вы в городе». Другие дорогие ее сердцу запонки — в форме жуков — писательница получила в подарок от друга прямо во время совместного ужина: товарищ снял их с себя, завидев сверлящий взгляд Фрэн. К слову, стоимость ни тех, ни других Лебовиц не раскрывала, однако журналисты обнаружили, что похожая пара позолоченных запонок Alexander Calder в 2010-м ушла с молотка за более чем 30 тысяч долларов.

С детства слепая на один глаз Лебовиц боялась полностью потерять зрение. Так что узнав, что оно начало падать и на втором глазу, пришла в ужас — и в 37 лет заказала свои первые очки. Одной и той же черепаховой оправе (Calvin Klein, как утверждает The Guardian) Фрэн оставалась верна несколько десятилетий — до тех пор, пока ее не перестали выпускать, — а потом нашла максимально похожие на нее, например, у Moscot, Oliver Peoples и Ahlem. На вопрос журналистов, почему ей нравятся именно черепаховые оправы, Фрэн до сих пор отвечает: «Потому что они лучшие». Единственный минус ее очков, по мнению самой Лебовиц, в том, что теперь такие же носит каждый второй: «В какой-то момент все начали покупать очки как у меня. Я помню, как пришла на открытие выставки в MoMA, и каждый человек, который там был в очках, был в похожих на мои очках», — без скромности заявила Фрэн в интервью The Cut. В 2018-м она обнаружила, что ее любимую черепаховую оправу выпустил и американский бренд очков Warby Parker. Тогда Лебовиц решила перестать ругаться и объединилась с брендом: в том же году журналистка наряду с другими нью-йоркскими знаменитостями с плохим зрением, включая Хлою Севиньи, Глорию Стайнем и Лину Данэм, разработала дизайн нескольких оправ Warby Parker — вся прибыль от их продаж была пожертвована благотворительному проекту Pupils Project, что запущен самим брендом для поддержки малоимущих школьников из государственных нью-йоркских школ, — они смогли бесплатно проконсультироваться с офтальмологами и получить очки.

Задолго до помешательства зумеров и миллениалов на казаках их присмотрела себе Лебовиц — знакомство с ними, правда, случилось довольно прозаично: в тридцать Фрэн начала страдать от боли в лодыжке, и врач посоветовал ей носить обувь, поддерживающую голень. Так модные в то время лоферы Bass и Old Maine Trotters писательница сменила на ковбойские ботинки с округлым носом, прямым каблуком и цветочным узором. Обнаружив, что сапоги не только фиксируют голеностопный сустав, но и увеличивают рост на пару сантиметров, Фрэн поняла: они останутся с ней надолго. Свою первую пару казаков Лебовиц хранит до сих пор — она спроектировала ее вместе с сапожником по образцу модели из 1930-х, которую увидела в книге. По воспоминаниям Лебовиц, стоила такая обувь целое состояние — но позже писательница все равно попросила
сделать три точные копии этих сапог.

Поближе ньюйоркцы познакомились со стилем Лебовиц в 1978-м, когда на полках книжных магазинов появилась ее первая книга. На обложке сборника эссе Metropolitan Life красовалась сама Фрэн: с пышным каре на голове (она сделала его в 21 год и спустя неделю тоски по длинным волосам поняла, что отныне будет стричься только так), с сигаретой в руках и в джинсах Levi’s 501. Позже она утверждала, что это была единственная подходящая ее фигуре модель — но Levi’s, как и Brooks Brothers, ее разочаровали. Ведь в 1970-х бренд перенес производство из Сан-Франциско за рубеж, сменил материал с хлопка на поликоттон (смесь хлопка и синтетического полиэстера), а главное — отказался прислать Лебовиц 50 пар оригинальных джинсов ее любимой модели в подарок: она попросила об этом «босса Levi’s», но «после ничего о нем не слышала». Сейчас Фрэн — очевидно, уже не с таким удовольствием — носит другие силуэты Levi’s (например, Ribcage Straight Ankle), а также Acne Studios и Citizens of Humanity. И при этом саркастично шутит, что джинсы испортили внешний облик американцев. «Мой отец был поистине утонченным человеком, — вспоминала Фрэн. — Не думаю, что я когда-либо видела его в джинсах. Он их ненавидел. Раньше джинсы носили только подростки или рабочие на стройках. А мое поколение стало носить их постоянно. Особенно я. И я искренне прошу прощения за это».