материал создан 02.06.2021, обновлен 09.10.2024
Николай Рерих. собирательный портрет «духовного учителя»
ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
9 октября 1874 года родился Николай Рерих, один из самых неоднозначных русских художников — начинавший как классический деятель эпохи модерна в объединении «Мир искусства», он впоследствии стал евразийцем, самопровозглашенным гуру и лидером религиозного нью-эйдж-учения. В его биографии нашлось место тибетским монахам, советским разведчикам, русским оккультистам и американским кандидатам в президенты (при этом достоверно узнать о подробностях этих союзов до сих не представляется возможным). The Blueprint рассказывает, как Рерих стал духовным отцом не только своим последователям, но и всем новопросветленным авантюристам.
НАЖИМАЙТЕ
НА ЗАГОЛОВКИ, ЧТОБЫ УЗНАТЬ ПОДРОБНОСТИ
Изгнанник \ Гражданин мира
«Не будучи безжизненными пацифистами, мы хотели бы видеть Знамя Мира развевающимся, как эмблему новой счастливой эры», — писал Рерих о символе своего пакта и не соврал. «Безжизненным пацифистом» его можно было назвать едва ли. Известно, что после подписания пакта в Вашингтоне его покровитель и тогда ученик — министр сельского хозяйства США и будущий вице-президент страны Генри Уоллес, при поддержке которого в стране открывались все рериховские центры, отправил в Нобелевский комитет письмо, в котором говорилось, что Рерих, конечно, идеальный кандидат на Премию мира. Надо сказать, что на премию Рериха пытались номинировать уже во второй раз — первый был в 1929 году, когда идея только оформлялась. С Уоллесом, с которым Рерих в том числе «расшифровывал» тайные послания на долларовых банкнотах, он вскоре рассорился — считается, что из-за подозрений в связях Рериха с советской разведкой. А после того как Рерих, опять же на собранные в Америке деньги в том же году отправился в экспедицию в Маньчжурию (японо-китайская война, где США будет поддерживать Японию, начнется через два года, но уже тогда было понятно, что поездка Рериха туда на американские деньги максимально проблематичное предприятие), другой его ученик и покровитель бизнесмен Луис Хорш и вовсе приступил к разорению рериховского музея в Нью-Йорке, который располагался в 29-этажном небоскребе, для него же построенном. В Америку Рерих больше не вернется. Как и в Советский Союз — последний раз прошение о разрешении на въезд он подавал в 1947 году. Через два дня после его смерти пришел отказ. На родину, духовную или нет, Рерих вернулся благодаря своему сыну Святославу — начиная с 1960-х он регулярно приезжал в СССР, перевез работы отца и добился открытия его музея.
Что, собственно, представляло из себя учение Рериха и где его корни? Увлечение Востоком у Рериха началось еще в России — и вполне соответствовало, как сейчас бы сказали, колониальному мышлению того времени — увлечение Индией и всем ориентальным пришло в Россию в конце XIX века. В 1890–1891 годах наследник престола, будущий император Николай II вместе с востоковедом князем Эспером Ухтомским едет в Индию и привозит оттуда огромную коллекцию предметов буддийского культа, в 1893 году в Зимнем дворце устраивается выставка с этими сокровищами, и Рерих, который тогда только поступил в Высшее художественное училище при Императорской академии художеств, конечно, на ней присутствовал. Одновременно с этим переведены и изданы «Провозвестие Рамакришны» и «Бхагавадгита», после которых Рерих стал одержим тибетскими мистиками и твердо решил с ними познакомиться, а потом, как выяснилось, и стать одним из них. Эта одержимость, помноженная, как мы уже говорили, на страсть к спиритизму и увлечение теософией (новым учением, утверждавшим возможность трансрелигиозного общения человека с потусторонним миром), и легли в основу учения Рериха. Он мечтал о «новом мире» с новой этикой, с новой молитвой (читай — медитацией) и, естественно, новым, а на самом деле старым государственным устройством. Называлось оно «теократией» — когда власть в государстве принадлежит жрецам. Но для этого Рериху надо было покорить вождей мира старого — и так началась его вербовка президентов, министров, знаменитостей и других власть имущих.
Одна из них, перефразируя, звучала следующим образом — «искусство в современном мире необходимо спасти, само оно за себя постоять не сможет», а оно, как известно — единственное, в свою очередь, спасение человечества (тут Рерих наследовал Федору Достоевскому). Рерих, свидетель Первой мировой, потом наблюдавший за зверствами (по культурной части) Советов издалека, по воспоминаниям жены и главной соратницы Елены Рерих, был одержим организацией международного совета по вопросам культуры еще с середины 1920-х. Претворить задуманное в жизнь удалось спустя десять лет: в 1935 году в Вашингтоне был подписан документ, известный под названием Пакт Рериха — первый в истории международный договор о защите культурного наследия во время войн. Лоббировали Пакт Рериха, который к этому времени организовал в США Институт объединенных искусств в Чикаго и международный культурный центр «Пылающее сердце» и вообще был одним из самых модных художников страны, всем миром — подписывать его призывали в том числе Чарли Чаплин, Альберт Эйнштейн и Эрнест Хемингуэй. В итоге в 1935 году президент США Франклин Рузвельт его подписал, а документ в дальнейшем послужил основой для Конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта, принятой на конференции ООН и ЮНЕСКО в 1954 году. Впрочем, и тогда, и сейчас считалось, что «спасение культуры» интересовало Рериха не в первую очередь.
О сложных отношениях Рериха, оказавшегося в 1917 году в Финляндии и поначалу не приветствовавшего советскую власть (в 1917 году он в статье «Единство» писал: «Откуда восстание против знания и стремление к равнению по убожеству, по невежеству? Откуда изгнание свободы и замена ее тиранией?.. Отчего тупоумны и недоброкачественны вожди ваши?»), а потом свое мнение изменившего, написаны тома, каждый из которых друг другу противоречит. Одни считают, что он с самого начала был советским разведчиком и во время своих экспедиций по Азии (первая начнется в 1923 году) налаживал агентурные контакты, другие говорят, что его интересовало исключительно «всеобщее благо», третьи утверждают, что поменять отношения с Советским Союзом его надоумили в Тибете — якобы социализм (минус лагеря) — это новая ступень развития человечества. Но как бы то ни было, в 1926 году во время своей Центрально-Азиатской экспедиции он оказывается в Москве, где собирается обсуждать (тайно, разумеется) с лидерами нового государства создание еще более нового — «Единой Азии», в которой учение буддизма будет объединено с коммунистической идеологией. Как завершились эти «переговоры», понятно, но карту изгнанника или же человека только с родиной «духовной» (ею по Рериху была мифическая тибетская Шамбала, которую он искал всю жизнь) он разыгрывал отлично — особенно когда надо было найти деньги на свои идеи в Америке.
Можно было бы сказать, что художник Николай Рерих, друг Дягилева и Бенуа, отвечавший в «Русских сезонах» за «былинную Русь», участник «Мира искусства», страстный археолог, большой знаток русской истории и организатор экспедиций по стране до 1920-х годов, то есть до вынужденной эмиграции из Советского Союза, ничем не выдавал в себе одного из главных авантюристов эпохи, мифотворца и трикстера на зависть Мюнхгаузену и Одиссею. Единственный тревожный звоночек — еще находясь в России и только начав посещать модные тогда спиритические сеансы, Рерих решил рассказывать всем интересующимся, что родоначальник рода Рерихов — не кто иной, как основатель русской государственности варяг Рюрик (Рерих тогда был увлечен этим периодом русской истории). Верили ему тогда не все, но доказать обратное, впрочем, было невозможно — до 2015 года, когда вышло фундаментальное исследование Эрнста фон Вальденфельса «Николай Рерих. Искусство, власть, оккультизм», где было раз и навсегда сказано, что никаких Рюриков в роду Рериха не было, и даже членство отца Николая в масонской ложе — плод воображения нашего героя. Впрочем, примем фантазию за трезвый расчет — в эпоху модерна потенциальному «лидеру» подобает иметь романтическое происхождение.
Наследник
Спаситель
Гуру
Бессеребренник
«Тень учителя. Тибет», 1932
«Гуга Чохан», 1931
«Пантелеймон-целитель», 1916
«Портрет отца», 1938
«Заморские гости», 1901
