Blueprint
T

Неочевидное невероятное

ФОТО:
ДАНИИЛ АННЕНКОВ, АРХИВЫ ПРЕСС-СЛУЖБ

Сегодня в столичном центре «Зотов» открылась выставка «Русское невероятное», приуроченная ко второму дню рождения институции. Экспозиция посвящена конструктивизму — в конструктивистском же здании хлебозавода № 5 представляют работы не только 1920-х годов, но и классиков неофициального советского искусства (Эрика Булатова, Игоря Шелковского, Виктора Пивоварова) и современных художников, ощутивших на себе конструктивистское влияние (Анна Глазун, Анна Желудь). При этом конструктивизм для организаторов не просто влиятельное культурное направление — в «Русском невероятном» он оказывается ключом к пониманию русского менталитета. Разделы выставки: «Безмерно», «Навеки», «Лихо», «Неудержимо», «Вопреки» одновременно фиксируют «основополагающие для конструктивизма феномены» и центральные понятия русского характера. Специально для The Blueprint кураторы «Зотова» прокомментировали, как самые невероятные работы с выставки рассказывают о русской душе.

Выбор Татьяны Шулики

«Дорога — это символ русской ментальности и судьбы. Форма иконная, материалы современные. Контраст красного и зеленого подчеркивает условность работы. Отсыл к послевоенному абстрактному экспрессионизму 1940-1950-х, сформированному на фундаменте открытий русского авангарда, и отдельным художникам вроде Эльсуорта Келли, Роберта Мангольда и Сержа Полякова».

тег: Неудержимо. Конструктивистская дорога

Александр Ермолаев (р. 1941)
Дорога №6. 2006
Бумага, масло
Собственность автора, Москва



«Основной парадокс творческого мышления конструктивизма — странный контраст концептуальной сложности мысли с видимой простотой порождаемых ею форм. Запертые в лапидарной оболочке смыслы порождают тенденцию к переходу от рассуждений об абсолютной свободе личности к ее абсолютной покорности судьбе. А это приводит к разговору о свободе по-русски вообще — это всегда свобода в каких-то рамках. Здесь красную рамку лозунга пробивают перспективы синего пятна неба. Вечная борьба. Бесконечность участи».

тег: Безмерно. Свобода по-русски

Эрик Булатов (р. 1933)
Свобода есть свобода. 1997–1998
Бумага, цветные карандаши
Государственный музейно-выставочный центр «РОСИЗО», Москва



«Русское невероятное»

«Русское невероятное»

{"points":[{"id":1,"properties":{"x":0,"y":0,"z":0,"opacity":1,"scaleX":1,"scaleY":1,"rotationX":0,"rotationY":0,"rotationZ":0}},{"id":3,"properties":{"x":0,"y":0,"z":0,"opacity":0,"scaleX":1,"scaleY":1,"rotationX":0,"rotationY":0,"rotationZ":0}}],"steps":[{"id":2,"properties":{"duration":0.2,"delay":0,"bezier":[],"ease":"Power0.easeNone","automatic_duration":true}}],"transform_origin":{"x":0.5,"y":0.5}}

→→→→

→→→→

→→→→

→→→→

→→→→

«Как много в работе Вячеслава Колейчука “нашего” — стакан, журнал “Наука и жизнь” (реализованная здесь оптическая иллюзия была бы невозможна без незаурядных знаний в области световой физики), тройка... Тройка — это многоуровневый архетип. Одна из его составляющих — бешеная езда на тройке, символизирующая устремленность к новому и неизведанному будущему. Как говорилось в декларации Литературного центра конструктивистов (1924): “У нас, в СССР, конструктивизм приобретает широкий общественно-культурный смысл, вследствие необходимости в сравнительно короткий срок покрыть расстояние, отделяющее пролетариат, как культурно-отсталый класс, от современной высокой техники...”»

тег: Навеки. Тройка

Вячеслав Колейчук (1941–2018)
Три стакана. 1998
Металл (лист), гравировка, стекло
Собрание Московского музея современного искусства




Выбор Александра Ермолаева

«Отрицание одной традиции в конструктивизме всегда сочетается с признанием другой. С одной стороны, долой фигуративное искусство. С другой, в 1922 году Борис Арватов пишет: “Беспредметничество является непосредственной ступенью к производственному искусству. <...> Целостность и организованность <...> указывают на беспредметника как на непосредственного предшественника пролетарского художника”. Но не “беспредметничеством” единым — трехсторонняя икона (трисценорама) 1812 года демонстрирует традицию, на которую опирается и конструктивизм, и русский человек вообще: уникальный объект традиционной культуры, соединяющий духовность и символизм. Удивительно авангардное формальное решение — оптическая иллюзия, меняющая восприятие трижды: Бог Отец превращается в Святого Духа в виде голубя, а тот — в Бога Сына, Иисуса Христа».










тег: Посреди. Традиция

Неизвестный художник
Икона «Троица Новозаветная». 1812
Дерево, масло
Государственный музей истории религии, Санкт-Петербург






«Сочетание несочетаемого — не только классический прием конструктивизма, но и народная традиция. У Ивана Вакурова иконный образ совмещается с государственным советским символизмом. Одновременное низвержение духовности и прорастание в ней новых символов. Объект — оксюморон».

тег: Вопреки. Революционный оксюморон

Иван Вакуров (1885–1968)
Шкатулка «Жница». Палех. 1923
Папье-маше, лак, темпера, твореное золото, ручная роспись
Всероссийский музей декоративного искусства, Москва




«Очередная версия “нуля форм”, где ноль присутствует даже буквально. Однако не идеальная форма Малевича, а живая, материальная, сделанная из мусора. Одновременно и аллюзия, и ирония, и пустяк, и глубокая философия. Там, где ничто, там и все. Русская душа в одной работе».

тег: Запредельно. Нуль форм

Аня Желудь (р. 1981)
Ничто. 2006
Металл
Коллекция Антона Козлова, Москва





→→→→

→→→→

→→→→

Выбор Анны Замрий

«Специально для выставки были созданы две мультимедиа-реконструкции. Первая — реконструкция спектаклей Всеволода Мейерхольда — демонстрирует революционный переход к кинетической организации театрального пространства; то есть к такой, где декорации и герои преобразуются в результате движения. Вторая показывает процесс динамического формообразования, которое практиковал архитектор-конструктивист Иван Леонидов. След от движения сферы рождает новые формы. Формы-архетипы, полученные в результате простых трансформаций и рассматриваемые в диалоге с человеческим восприятием, составляют “архитектурный словарь” Леонидова. Самое русское сочетание — движение на месте».

тег: Лихо. Основы творчества

Д.Е. (Даешь Европу!). 1924
Театр имени Вс. Мейерхольда
Постановщик Всеволод Мейерхольд. Вещественное оформление Илья Шлепянов


→→→→

Мандат. 1925
Театр имени Вс. Мейерхольда
Постановщик Всеволод Мейерхольд. Вещественное оформление Илья Шлепянов


→→→→

→→→→

Хочу ребенка. 1928
Неосуществленная постановка. Театр имени Вс. Мейерхольда
Постановщик Всеволод Мейерхольд. Сценическая модель Эль Лисицкий

↑↑↑      ↑↑

Разбег. 1931
Московский реалистический театр
Постановщик Николай Охлопков (ученик Всеволода Мейерхольда). Оборудование игрового пространства спектакля Яков Штоффер

Архитектурный словарь Ивана Леонидова
Мультимедиа-реконструкция. 2024
Центр «Зотов», Москва

↑↑↑      ↑↑

Мультимедиа-реконструкция. 2024
Московский реалистический театр
Центр «Зотов», Москва

↓↓↓

«Творцов авангарда интересовала возможность познания, исследования и отображения мира. Именно поэтому они искали способы проникновения в суть вещей, не ограничиваясь лишь внешней формой, затемняющей истинное знание о предмете. Точкой отсчета в рассматриваемых работах становится некая изначальная форма, которая содержит программу, заложенную художником, самостоятельно разворачивающуюся и провоцирующую вечную жизнь творения. Будто вот-вот ее схватишь, как жизнь человека. Фокус внимания смещается с конечного результата — организованного механизма — на процесс организации формы, ее изменение, рост, преобразование».

тег: Вот-вот. Изначальные формы

Яков Чернихов (1889–1951)
Из цикла «Архитектурные фантазии». 1925–1933
Бумага, гуашь, тушь, белила, карандаш
Российский государственный архив литературы и искусства, Москва


→→→→

Павел Филонов (1883–1941)
Без названия. 1923
Холст, масло
Русский музей, Санкт-Петербург



Игорь Шелковский (р. 1937)
Голубая голова. 2004
Дерево, краска
Музей AZ, Москва



«Центральная тема выставки — полет за мечтой, как реальный, так и метафорический. Особое место отводится летательным аппаратам, созданным конструктивистами. Речь идет о невероятных изобретениях позднего авангарда — широко известном “Летатлине” Владимира Татлина и “Летуне” Петра Митурича. Интересно, почему и Татлин, и Митурич пришли к безумной идее: основанная на велосипедном механизме летающая машина. Продуманная до мельчайших деталей, чтобы работать в воображении своих авторов, она могла выйти из-под контроля при сильном порыве ветра. Третий объект в подборке — “Лети́шков” — пример переработки конструктивистского наследия современным художником Леонидом Тишковым. “Деконструкция конструктивизма”, как он сам это называет. А метафорически — кто из нас не летает».







тег: Живо-ввысь! Полет за мечтой

Петр Митурич (1887–1956)
Летун. Около 1927
Макет
Дерево, пергамент, металл
Собрание семьи Митурич-Хлебниковых, Москва






Леонид Тишков (р. 1953)
Лети́шков. 1998
Реконструкция Дмитрия Димакова (2001)

Металл, синтетическая ткань

Государственный музейно-выставочный центр «РОСИЗО», Москва





Владимир Татлин (1885–1953)
Летатлин. Конструкция аппарата без обтяжки (1929–1932)
Реконструкция Дмитрия Димакова (2001)

Модель выполнена Владимиром Родниковым
Стальная проволока, обмотка нитью, ткань, окрашивание
Центр «Зотов», Москва



↓↓↓

{"width":1200,"column_width":75,"columns_n":16,"gutter":0,"margin":0,"line":40}
false
767
1300
false
false
true
{"mode":"page","transition_type":"slide","transition_direction":"horizontal","transition_look":"belt","slides_form":{}}
{"css":".editor {font-family: tautz; font-size: 16px; font-weight: 400; line-height: 21px;}"}