Друг в полоску

текст:
Лиза Золотухина

ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

На открытии Венецианского фестиваля спустя 30 лет из мертвых восстал «Битлджус» Тима Бертона. К своим ролям вернулись Майкл Китон, Вайнона Райдер и Кэтрин О’Хара, а к ним присоединились Дженна Ортега, Моника Беллуччи и Уиллем Дефо. Главный персонаж, как и во всех лучших бертоновских фильмах, — атмосфера задорного разложения и макабра — тоже на месте. Разбираемся, как она проявляется в костюмах: в кадре и на красных дорожках.

Пока смерть не разлучит нас

Говорить про сиквел без упоминания первой части было бы неправильно, поэтому сначала отправимся в 1988 год. Тиму Бертону 30 лет, Майкл Китон еще не сыграл ни одной знаковой роли, а «Битлджус» должен стать психологическим триллером о том, как пара привидений в исполнении Алека Болдуина и Джины Дэвис не могут найти покой на небесах.

К счастью, на этапе сценария что-то пошло не так, и вот недавно почившие Адам и Барбара Мейтленд призывают на помощь небезызвестного биоэкзорциста. Дело в том, что в уютный домик с привидениями вторглось снобское нью-йоркское семейство Дитч с намерением сделать там (вот где действительно дрожь до костей пробирает)... ремонт.

Характерно, что призраки у Бертона выглядят как живые, причем вполне заурядные обыватели. На героине Дэвис Барбаре — розовое платье, напоминающее ситцевый халат, на ее муже Адаме — клетчатая рубашка и бежевые брюки. Возможно, вместе с инструкцией для «недавно почивших», которую призраки нашли после смерти, им надо было положить еще и буклет по «моде для усопших». Впрочем, такой ход художница по костюмам Эджи Джерард Роджерс провернула не случайно, а чтобы лишний раз подчеркнуть, что бояться надо не мертвых мещан, а живых модников, у которых даже простыни дизайнерские, с принтом, что мы обнаруживаем, когда привидения, решив напугать новых обитателей дома, не придумывают ничего лучше, чем прорезать дырки в постельном белье.

Гардероб семейства Дитц вообще вошел в историю кинематографа. Главной иконой стиля в фильме стала бунтующая дочь семейства Лидия в исполнении Вайноны Райдер. Ее вуаль за обедом, чокеры, черные ведьмины платья, по крою напоминающие коллекции Yohji Yamamoto того периода, и кровавая вишенка на торте — красный свадебный наряд с кружевами, рукавами-фонариками и пышной юбкой — сыграли в унисон с самыми знаковыми готическими альбомами 80-х (от поздних Bauhaus до ранних The Cure) и дали подросткам несколько темных идей для концертных аутфитов. Почти всю одежду тинейджерки Роджерс вместе с Вайноной Райдер и ее родителями отыскали в лос-анджелесском секонде American Rag. А вот красное платье невесты шили на заказ, чтобы получилась рифма к белому платью Барбары Мейтленд, которое художница по костюмам нашла в Brenda’s Bridal — знаменитом свадебном магазине Лос-Анджелеса.

Добавим к этому бордовый фрак Битлджуса, который выглядел так, будто герой Майкла Китона только что вылез из могилы (причем не своей, а Оскара Уайльда), и получим культовую свадебную сцену и нескончаемый источник вдохновения для костюмов на Хеллоуин.

То, что мертво, умереть не может

Пожалуй, главный минус первого «Битлджуса» в том, что при хронометраже в полтора часа сам Битлджус появляется там всего на 17 минут. Зато каких! Именно эта роль дала Майклу Китону мощнейший карьерный толчок. Через год он появится на экране уже в роли Бэтмена.

Китон рассказывает, что принимал активное участие в создании образа Битлджуса: «Я просил костюмеров присылать мне рейлы с одеждой прямо домой, а гримеров просил нарисовать на моем лице плесень и сделать так, чтобы мои волосы выглядели, как будто я только что засунул пальцы в розетку». Дополнить все это полосатым костюмом придумал Тим Бертон.

Без этого знакового предмета гардероба не обошлось и во второй части «Битлджус Битлджус». Герой Китона даже на постере все так же харизматичен, мертв и полосат. В целом с момента первого воскрешения Битлджуса прошло тридцать лет. У Лидии Дитц — свое шоу о паранормальных явлениях, ее мать Делия ударилась в современное искусство, а отец — умер. Но, как это бывает у Бертона, все самое интересное начинается уже после похорон, и в городок Уинтер-Ривер начинают стягиваться как новые персонажи, так и уже хорошо знакомые.

Скелет съемочной группы остался прежним, но добавились и новые лица. И мы не только про каст и огромных червей, за тридцать лет доползших с планеты Арракис из киновселенной «Дюны» (что доказывает: Бертон — тоже ее фанат). За костюмы второй части отвечала четырехкратная обладательница «Оскара» Колин Этвуд, работавшая с Бертоном над «Уэнсдей», «Эдвардом руки-ножницы» и «Сонной лощиной».

Этвуд здорово поиграла с архивами. Например, в одной из сцен на Кэтрин О'Харе, которая вернулась к роли Делли — матриарха семейства Дитц, можно увидеть шляпу, которая была на ее героине и на той самой несостоявшейся свадьбе из первой части. На Лидии Дитц снова красное кружевное платье, да и чокеры и обилие черного цвета никуда не делись. И сейчас это выглядит уже не как модный тренд, а скорее как симптом психологической травмы: героиня Райдер замерла во времени и не смогла двигаться дальше после встречи с Битлджусом. А полосатый костюм Битлджуса теперь не только на нем, но и на половине обитателей преисподней, куда он устроился на работу клерком.  

 «Вы увидите старых друзей в мире костюмов, — рассказала Колин Этвуд в интервью Screen Rant. — Я отдала дань уважения оригинальному "Битлджусу", но учла и путь, который герои прошли за тридцать лет».

Так, в гардеробе Битлджуса появился «дедовский кардиган». Неожиданно, но вполне объяснимо — в могиле прохладно. Произошли и более глобальные перемены: у Лидии растет дочь Астрид (Дженна Ортега), которая не верит в сверхъестественное, а готике предпочитает гранж. Цвета в гардеробе героини Ортеги в основном приглушенные, но они в отличие от мамы, которая изменила черному буквально раз в жизни, хотя бы есть. Как есть и мини, рваные платья-свитера (в одном из которых удалось идентифицировать вещь из гранжевой линейки Heaven Марка Джейкобса) и парчовое платье мертвой невесты.

Моника Беллуччи, которая играет бывшую Битлджуса и появляется редко, но метко, делает это в духе классической Мартиши Аддамс — в черном и с открытыми плечами. А пока Дженна Ортега возрождает гранж, ее экранный любовный интерес (в исполнении начинающего актера Артура Конти) отвечает за возвращение инди-слиз: красно-черная клетчатая рубашка и кудри в духе Люка Причарда пришли к нам от британских и американских инди-рокеров начала десятых. А нам из преисподней пора возвращаться в подлунный мир.

Мир живых

Не знаем, играет ли Дженна Ортега по методу Станиславского, но на красные дорожки ее точно собирают по нему. Ортега будто не выходит из роли и выглядит так, будто Астрид Дитц после похорон дедушки просто отправилась на премьеру. Стилист Энрике Мелендез хорошо подготовился. На церемонию открытия Венецианского кинофестиваля Ортега пришла в красном платье Dior, а на фотоколл до этого — в брючном костюме винного оттенка. Оба выхода недвусмысленно отсылают к свадебным нарядам Битлджуса и Лидии. А на Лондонской премьере актриса появилась в архитектурном аутфите Harris Reed и длинных перчатках — явный оммаж персонажу О’Хары. Но главным акцентом стала сумочка того же бренда в виде здания с красной дверью — копии дома с привидениями, где и разворачивается действие «Битлджуса».

От Ортеги не отстают и коллеги. Вайнона Райдер на открытии Мостры появилась в кастомном смокинге Chanel и юбке-пачке, отсылающим к заключительной сцене оригинального «Битлджуса», а Кэтрин О’Хара — в скульптурном платье Oscar de la Renta. Моника Беллуччи — снова со сногсшибательным декольте в Vivienne Westwood. Все — в черном.

Кто и зачем призвал Битлджуса на этот раз, станет понятно уже 6 сентября — в день мировой премьеры. Но уже ясно, что он принес с собой не только моду на рваные челки, густо подведенные карандашом глаза и километры черной ткани, но и, похоже, станет одним из всадников готического возрождения.