текст:
Андрей Захарьев

фото:
ИЛЬЯ ВАРТАНЯн

стиль:
Ася пилова

Мать-героиня

У актрисы Виктории Исаковой — насыщенный месяц. В прокат вышел фильм «Лунатики», в Театре имени Пушкина прошла премьера спектакля «Космос». И все же она нашла время поговорить с Андреем Захарьевым о неслучайности ролей, творческой тесноте и свете, который греет в непростое время.

Бра №21, Rehabshop

И «Космос», и «Лунатики» вопреки инопланетности названий рассказывают о повседневном и земном. Героиня «Лунатиков», суперзанятой телепродюсер, вдруг понимает, что запустила воспитание сына-подростка. Отвадить отпрыска от наркопотребления Рената решается при помощи психозондирования (вместе с психокоррекцией — научно не подтвержденные методики изучения и влияния на подсознание, разработанные в советское время профессором Игорем Смирновым). Для этого сперва инсценирует похищение юноши, а далее начинает менять его подсознание и следом всю жизнь. Теперь за дело берется следователь, а зрителям предлагается решить, что они видят перед собой — заботу или насилие? Драма, снятая Юрием Морозом, удивительно точно угодила в болячки сегодняшнего дня: можно ли делать выбор за другого человека? Можно ли так радикально влиять на чужую жизнь? Можно ли стереть все то, чем человек жил раньше?

Вторая премьера Исаковой — на сцене Театра имени Пушкина. В спектакле «Космос» по пьесе Алексея Житковского актриса играет учительницу английского Татьяну Викторовну из маленького городка, которая тоже не без труда воспитывает сына, не может забыть покойного мужа и живет видеосалонным прошлым — грезит героем Микки Рурка из «Девяти с половиной недель». Вялый ход беспросветной жизни нарушает сообщение о визите в город космонавта Сергея Лысова, некогда одноклассника героини. Татьяна Викторовна твердо верит: этот визит изменит ее жизнь, и начинает готовиться.

Вы на «Лунатиках» дебютировали как продюсер. Зачем это было нужно?

Жизнь втягивает меня в это сама. Началось все в пандемию с сериала «Нежность», который я захотела сделать и на всех этапах прилагала усилия, чтобы это кино случилось. Так что фактически тогда и случилась моя первая работа в продюсировании. А что касается фильма «Лунатики», то я была абсолютно влюблена в этот сценарий и в эту роль. В какой-то момент поняла: чтобы это осуществилось, надо взять процесс в свои руки.

Была ли в этом необходимость — мне кажется, я это лишь со временем пойму. Может, стану большим серьезным продюсером, кинобоссом, и буду вспоминать: а вот как все начиналось-то.

Даша Мороз тоже сначала начала продюсировать, а теперь она уже и режиссер. Для вас такой путь возможен?

Даша очень долго к этому шла. Она училась, мечтала об этом. Мне, скорее, стало тесновато в актерской профессии. Захотелось почувствовать больше возможностей, больше влияния на конечный результат.

Если бы вы не были продюсером, то, можно подумать, возможности влиять на конечный результат фильма, снятого вашим супругом Юрием Морозом, у вас не было бы?

Прежде я никогда об этом не думала. Правда, в ситуации с Юрием Морозом влиять вообще не нужно, надо просто довериться. Но Юрий Павлович не занимается всей финансово-организационной работой и не очень умеет это делать. И мы с моей подругой и продюсером Олей Дановой взяли это на себя.

Уже понятно — «Лунатики» получились неожиданно актуальным фильмом. А вы его когда придумали?

Это случилось восемь лет назад, когда Юрий Павлович решил написать этот сценарий. Восемь лет назад — боже мой, целая жизнь! У нас за это время ребенок родился и вырос. И конечно, попадание фильма в сегодняшний день: мы говорили с Юрием Павловичем по поводу, как вы говорите, актуальности. Но это не столько актуальность, в картине есть какое-то сегодняшнее звучание — звучание времени, эмоциональное ощущение. На мой взгляд, получилась античная трагедия, снятая в современных реалиях современными художественными приемами. Героиня трагическая. И финал такой же.

А где вы были, как принято сейчас говорить, эти восемь лет?

Возник замысел, Юрий Павлович начал работать с авторами, история не сложилась. Переписали. Переписали снова. Отказались от всего, что написали, и снова переписали, и так несколько лет.

И в результате сценарий был написан полностью им самим, человеком, который не сценарист, — от безысходности, хотя, может быть, я зря это слово использую, может быть, должны быть в жизни режиссера фильмы, где только он хранитель и создатель всех смыслов. Наверное, года три назад появился тот текст, по которому хотелось снять кино. А дальше начался мучительный поиск возможностей. В итоге — это важный фильм, красивое, авторское кино.

Смотрите, фильм основан на реальных событиях. Там фигурирует метод психозондирования. Верно я понимаю, что он стал триггером к работе над этой историей?

Это художественный фильм, но основан он на реальных событиях, более того, Юрий Павлович сам был участником некоторых событий. 

Это как?

В фильме есть сцена, где режиссер создает игровую ситуацию для похищения героя. Юрий Павлович был тем самым режиссером, который выступал в постановке подобной ситуации.

И что, востребованная услуга?

Сложно сказать, подобное с ним случилось единственный раз очень много лет назад.

А вы говорили с автором этого метода?

Юрий Павлович разговаривал. Сейчас уже автора нет в живых.

Вы, кстати, как говорите, психозондирование или психозомбирование?

Психозондирование.

Хочется-то иначе.

Да.

Вы часто ловили себя на мысли о том, что связь искусства и реальной жизни гораздо сильнее, чем нам хотелось бы?

Спорно, хотелось бы видеть больше примеров, пока что, наоборот, пространство все менее и менее мифологизировано и все более виртуально и потребительски настроено. Если NFT — это искусство, оно мне неинтересно. Если вы скажете, что оно стоит миллионы долларов, я скажу, что это капитализм здесь царь, а не искусство. Но я за нить, а скорее, за канат метафизической деятельности держусь и отпускать его не намерена.

Первую фразу, которую мы слышим от вашей героини Ренаты: «Ты видишь, я занята». Вы так в жизни говорите?

Говорю, в нежной форме говорю, но тем не менее. И если это происходит в умеренном количестве — проблемы не вижу, однажды и моя дочь будет занята, более того, она и сейчас бывает занята, почему бы нам не уважать сосредоточенность своих близких на других занятиях. Главное, чтобы это вред не наносило детям, боюсь, что со своим графиком я все-таки его причиняю.

Вам не кажется, что сейчас особенно много снимают об отношениях поколений?

Я не думаю, что на этой теме сейчас делается особый акцент, просто все циклично. Мы выросли — и эта тема стала для нас актуальной, вырастет следующее поколение — и тоже об этом заговорит. Скажем, десять лет назад меня как актрису волновали другие темы, сейчас наступило время поговорить про отцов и детей. А еще через десять лет меня что-то другое будет тревожить. Каждое поколение снимает про свои данности и заданности.

Ну посмотрите: «Цикады», «Контакт», «Трудные подростки», «Стая», то же «Слово пацана. Кровь на асфальте». Идем в вашу фильмографию, среди грядущих проектов у вас «Летом асфальт теплый» — тоже ведь на тему. «Сто лет тому вперед» — тоже созвучие. В спектакле «Космос» тоже есть линия матери и сына.

Что касается меня, то я просто доросла до таких ролей. А через сколько-то лет буду играть другое — бесполых королев или острохарактерных старушек.

Пальто Maison Flâneur, Rehabshop

Рубашка Rohe, BoscoVesna

Боа 12 STOREEZ

Юбка Semicouture, BoscoVesna

Туфли Le Silla, NO ONE

Вам не кажется, что отношения матери и сына в «Лунатиках» — это схема, по которой сейчас выстраивается общение поколений, только в другом масштабе?

Этот вопрос останется вечным, и конфликт, безусловно, тоже. Вопрос сложный, и человек — существо сложное. Где мы сейчас? Эволюционируем, или в стагнации, или деградируем? Многое зависит от того, как мы на вышеуказанный вопрос отвечаем.

От «Лунатиков» веет обреченностью и одиночеством. А вы это чувствуете?

Некий рок — конечно. Рената — персонаж трагический. В картине есть сцена — отрывок из «Орфея и Эвридики» (пьесы Жана Ануя «Эвридика»). «...если обернешься — беды не оберешься», помните? И мы ждем, обернется ли героиня в финале или нет?

Ощущение одиночества — это лейтмотив моей жизни. И конечно, я защищаюсь от него ролями, образами, фильмами.

Были у вас варианты того, как закончить историю?

Нет. 

Для вас финал фильма перекликается с финалом спектакля «Космос»?

Перекликается. Земной шар в обоих случаях разбирается на части, растаскивается.

Спектакль — в какой степени вы тут влияете на творческий процесс, даже не будучи продюсером?

Конечно же, я повлияла на то, каким этот спектакль получился. В какой-то момент поняла, что — как бы это ни прозвучало — хочу искать свет в том, что делаю и показываю людям. И я предложила режиссеру найти форму, при которой можно дать зрителю возможность смеяться до слез, оплакивая свои страхи, испытывать чувство сострадания и очищения. В пьесе много юмора, который наш режиссер услышал, и поэтому сделал с нами аттракцион. Наши зрители плачут, смеются, снова плачут, но выходят вдохновленными.

Куртка Essentiel Antwerp, BoscoVesna

Пуловер Rochas, бра и юбка №21, Rehabshop

Туфли Premiata, NO ONE

Процитирую рецензию: «Никогда она не была так счастлива, как в этом предвкушении новой жизни». Насколько эти настроения, свойственные героине, близки вам? Бывает у вас это ощущение: а вот завтра-то да как заживем! Все будет по-другому!

Практически нет. Я, конечно, страшный пессимист. И всегда жду худшего, а если вдруг будет лучше, то я обрадуюсь и удивлюсь.

И даже тот спектакль, который должен внушать надежду, вам ее не внушает?

Мне внушает надежду то, что есть огромное количество людей, которые приходят и уходят счастливыми. И при этом нам удается говорить на важные темы. И конечно, театр — это очень мощная штука. Это иллюзия, великая и прекрасная. Как и кино. Это дает силы, надежду во многом.

Вообще моя профессия мне очень много дает сил. Это же возможность уйти от реальности, придумать себе новую реальность и создать ее для других людей. Великая штука вообще актерская профессия.

А наоборот, закопать себя в переживаниях, чтобы работать на нерве?

Ну, что вы, что вы. Я в жизни закапываюсь в переживаниях, делать это в работе не хочется. Как раз профессия меня и вытаскивает из этого.

Я человек волнующийся в жизни и, даже если нет повода, переживаю, а уж если есть повод, так это вообще тушите свет. Я с таким наслаждением играю иногда какие-то комедии, допустим, «Женитьбу Фигаро», люблю, когда люди смеются. Людям надо выплескивать болезненные, негативные вещи. На первом акте «Космоса» стоит гомерический хохот, очень светлый акт.

Блуза LESYANEBO

Ремень Rochas

Брюки Nili Lotan, Rehabshop

Туфли Эконика

Сколько вас знаю, вы актриса очень плодотворная. У вас всегда есть проекты, классные роли и на сцене, и на экране. И все же — когда за эти годы карьера казалась наиболее насыщенной, такой, что прямо не знали, куда деваться от работ. И когда, наоборот, все было наиболее зыбко, страшно, что вдруг сейчас все закончится, оборвется?

К счастью, ощущения, что все закончится, у меня давно нет. А так я каждый раз ищу, куда бы проникнуть, чтобы это было новое. Сейчас, скорее, хочется успеть и это, и то. А то повзрослею и уже не сыграю, у многих ролей есть «возраст». Правда, я уверена, что авторы будут писать специально для меня 60-летней, потом 70-летней. (Смеется.) Попробуй найди такую еще 60-летнюю, как я. Конечно, для меня будут писать роли.

Есть некое ощущение, что вам часто доверяют роли волевых, решительных, суровых внутри женщин.

Остановимся на том, что мне часто доверяют роли. Они разные! Не будем ставить себя в рамки, потому что диапазон моих ролей широк. Конечно, сейчас период более жестких, волевых, но я взрослею и становлюсь жестче. Я, конечно, хожу в разные стороны. Поэтому говорить, что у меня тенденция играть волевых, — несправедливо.

Возможно, так думается, потому что эти героини…

...становятся яркими, да. Но на самом деле более разноплановую артистку, мне кажется, сложно найти. Я забочусь об этом. Не для того, чтобы угодить кому-то, а для того, чтобы угодить себе. Мне важно, чтобы мне было интересно. Какая я стала эгоистичная, да?

На прошлой нашей встрече я вам рассказал, как в 2005 году на «Кинотавре» брал у вас интервью. И вы очень удивились: «Это я-то дала интервью?!». А вы были врединой?

Я и осталась вредной. Давайте так: я бы назвала это самоуважением.

Культура отказа.

(Смеется.) Да, ну вот, видите, в кино, в работе я так и не научилась этим пользоваться. Что касается всего остального, то я ценю свое время и считаю, что оно должно быть потрачено с достоинством. Имею на это право. Поэтому я хочу говорить с теми людьми, которые зададут мне интересные вопросы.

А вообще за годы ваш характер менялся?

Стал хуже. Как говорит мой супруг, с возрастом у человека характер портится. Я не исключение. Но ни отдам ни пяди этого никому. 

За последние год и девять месяцев ваш характер никак не трансформировался?

Я стала терпимее.

И не злее?

Нет, наоборот. Я нашла в себе силы стать терпимее.

Где найти такие силы?

В безусловной любви. Она существует. В семье. В творчестве. Для меня источник — муж и ребенок. А еще путешествия, мы дома смеемся, что живем и работаем от путешествия до путешествия. Очень любим куда-то ездить все вместе, собирая друзей, компании. Это всегда золотое время — вместе с ребенком, который пока еще с радостью ездит с нами. Для меня важно, чтобы все были рядом.

Вы увлекающийся человек? Спорт? Хобби? Вышивать бисером?

Это я, вышивать бисером — точно я. (Смеется.) Я недавно в запрещенной соцсети инстаграм нашла страничку какого-то человека из Японии, который из кусочков ткани делает какие-то невероятные вещи — сумочки, декоративные украшения. И это так талантливо! Всегда это терпеть не могла, а тут посмотрела, и самой захотелось попробовать, заняться этим петчворком. Готовлю прекрасно. Это все очень витально, очень жизнеутверждающе. Обожаю кормить людей. Несколько дней назад мы сидели дома, я, значит, кормила свою семью и гостей и приговаривала: боже, мне так нравится, что вы едите и что вам вкусно. В этом есть какое-то спокойствие, что ли. Вязать, кстати, классно. Я связала своей дочери балаклаву. Есть в монотонности и однообразии физических действий что-то хорошее, спасительное.

Да, стабильность. Я читал ваш пост в ужасной вражеской сети про то, что вы хотели сделать себе татуировку.

Это было давно. Не сделала.

Я сделал, кстати. В какой-то кризисный момент.

Все мои несделанные татуировки — уже на телах моих друзей. Но я как-то думала, что, может, моя татуировка должна быть белой? В общем, давайте не будем ставить крест на этой затее. Жизнь-то продолжается, у меня сколько всего еще впереди — в том числе и татуировки.

команда:

магазины:

креативный директор:
АЛЕКСАНДР ПЕРЕПЕЛКИН

продюсер:
ВИКА СЛАЩУК

Rehabshop 

г. Москва, Большой Козихинский пер.19\6

BoscoVesna

г.Москва, ул. Новый Арбат 19

NO ONE 

г. Москва, Красная пл., 3

LESYANEBO 

г. Москва, ул. Макаренко 1\19

muah:

МАРИНА РОЙ

ассистент фотографа:

АНДРЕЙ СЕВОСТЬЯНОВ

ассистент стилиста:
ПАВЕЛ ТУРЧИН