Гражданин Джафар

ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

В американский прокат вышла «Простая случайность» Джафара Панахи, за которую иранский режиссер получил «Золотую пальмовую ветвь» 2025. Остросоциальная картина о последствиях государственных пыток должна была выйти и в России, но за месяц до премьеры у фильма отозвали прокатное удостоверение. Иранский диссидент привык к переносам и отменам — в родной стране его фильмы не показывают уже 25 лет. В честь выхода «Простой случайности» в международный прокат кинокритик Егор Шеремет разбивает вселенную Панахи на четыре «д». 

←

Джафар Панахи на вручении «Золотой пальмовой ветви», 2025

1

Движение 

Джафар Панахи одержим динамикой. Любовью к бесконечным странствиям режиссер заразился от своего учителя — иранского же кинематографиста Аббаса Киаростами. Один из создателей «новой иранской волны» взял молодого Панахи под свое крыло в 1993 году — пригласил многообещающего автора четырех короткометражных лент стать его ассистентом на съемках фильма «Сквозь оливы». Подобно своему ментору, снимавшему остросоциальные роуд-муви о простых иранцах в непростых ситуациях, Панахи смотрел на коммерческий кинематограф сверху вниз — его волновали реальные люди и реальные проблемы, а не вычурные фильмы-притчи, прославляющие Исламскую Республику Иран. 

Ученик и учитель вновь объединились на съемках первого полнометражного фильма Панахи — «Белого шара» (1995). Киаростами надиктовал сценарий дебюта своего ученика во время поездок на машине: история о маленькой девочке, которая пытается купить золотую рыбку, родилась в движении. Атмосфера импровизации, в которой создавался сюжет картины, плавно перетекла в сам фильм — семилетка в одиночку бродит по улицам Тегерана, встречая разношерстных обитателей иранской столицы: заклинателей змей, солдат, обычных прохожих. Панахи превращает тревелог по окраинам Тегерана в ироничный протест против «взрослых»: персонажи картины постоянно пытаются обмануть невинную девочку, стремясь завладеть деньгами на покупку рыбки.

↑ «Белый шар», 1995 ↓

«Детство в движении» стало основным мотивом и второго фильма Панахи — «Зеркала» (1997). Героиня картины, первоклашка Мина, остается совсем одна — мама не забрала ее из школы, так что девочке приходится добираться до родного дома на своих двоих. Cлучайные прохожие не обращают на Мину никакого внимания, предпочитая заботиться о собственном благополучии: образ ребенка становится символом граждан Ирана, а образы взрослых — самого государства, которому нет дела до «детских» проблем. 

«Зеркало» , 1997

← ↑ «Багровое золото», 2003

Постоянное движение — лейтмотив всех фильмов Панахи. 

Джафар Панахи
за рулем в фильме «Такси», 2015
→

Доставщик пиццы из «Багрового золота» (2003) рассекает на мопеде по тегеранским магистралям, сам режиссер садится за руль желтого автомобиля в автобиографическом «Такси» (2015), а герои «отмененной» картины «Простая случайность» (2025) проводят внутри микроавтобуса добрый кусок хронометража. Двигаться вперед, невзирая на проблемы и упреки, — единственный выход для жителей авторитарного Ирана. Только нажимая на педаль газа, сограждане Панахи могут забыть о тотальной несправедливости.  

«Простая случайность», 2025
→

Если герои Панахи не находятся в состоянии перманентного движения, то они мечтают о нем.

Актеры-диссиденты из картины «Без медведей» (2022) грезят о побеге в Европу — они заперты в иранском квартале приграничного турецкого городка, мучительно долго собирая деньги на фиктивные паспорта. Когда одна из актрис понимает, что не сможет перебраться через границу, она кончает с собой. Невозможность движения — это смертный приговор. 

2

Давление 

Панахи начинает фильм «Круг» (2000) с жуткой сцены. Закутанная в чадру женщина умоляет медсестру признаться, что врачи совершили ошибку. Ультразвук показал, что у ее дочери должен родиться мальчик. А из палаты вынесли девочку. Мать волнуется, что семья новоиспеченного отца сотрет ее дочку в порошок. А то и до развода дело дойдет, что в патриархальном Иране чревато для женщины большими сложностями. 

Своим третьим полнометражным фильмом обеспокоенный режиссер схватил иранских мужчин за шкирку и заставил смотреть на последствия их действий. Невинные девушки — другие героини «Круга» — пытаются наскрести мелочь на билет в родную деревню. Но мирная поездка домой оборачивается променадом по всем кругам сексистского ада: испуганных женщин домогаются, обзывают, арестовывают. Режиссер превращает улицы Тегерана в метафору колоссального давления, под которым живут иранки всех возрастов и достатков, — за каждым поворотом скрываются самодовольные мизогины, а в каждом мужском лице видится очередной запрет: без разрешения мужа или отца девушки не могут купить даже билет на автобус. У героинь «Круга» нет надежды на хеппи-энд: их пути закончатся или в каталажке, или в домах отцов, мечтающих о смерти своих «опозоренных» дочерей. 

↑ «Круг», 2000 ↓

В Европе «Круг» вызвал настоящий фурор: Панахи вручили «Золотого льва», а критики в унисон расхваливали иранца за работу с непрофессиональными актерами и почти документальную съемку.

А вот в родной стране остросоциальная картина поместила Панахи в прицел иранских цензоров. Фильм спешно запретили, а самому Панахи покрутили пальцем у виска: не мужское это дело — за женщин вступаться.

Спустя три года Панахи снял еще один фильм — «Багровое золото»: впервые в своей карьере Панахи сделал протагонистом мужчину. Если точнее — двухметрового детину Хуссейна, который подрабатывает доставщиком пиццы и мучается от тотального безденежья. В первой сцене картины Хуссейн стреляет в голову старика-ювелира, а затем кончает с собой. Почему? Панахи оставляет ответы на потом, постепенно знакомя зрителя с буднями тегеранских низов. 

Глубокое чувство стыда, усугубленное презрительными взглядами со стороны зажиточных иранцев, давит на психику Хуссейна — мужчина теряет остатки рассудка, после того как находит женский кошелек, набитый чеками на многомиллионные суммы. Родная страна Панахи ломает всех — и женщин, и детей, и взрослых мужчин. Правда, предыдущие герои режиссера никогда не мстили за испорченные судьбы. А вот Хуссейн берет правосудие — и револьвер — в свои руки. 

Джафар Панахи на вручении «Золотого льва», 2000

← «Багровое золото», 2003 ↑ 

Панахи явно симпатизирует своему герою, но в жестокой смерти великовозрастного неудачника можно углядеть и дерзкую сатиру: пока девушки из «Круга» терпят унижения в сражении за базовые человеческие свободы, герой «Багрового золота» идет на убийство исключительно из-за уязвленной гордости.

3

Дисси-дентство

В 2006 году Панахи приехал на Берлинский кинофестиваль с новой картиной — социальной драмой «Офсайд» (2006). Статус «запрещенного режиссера» не умерил пыл иранского постановщика: главными героинями пятого фильма Панахи стали футбольные фанатки, мечтающие поболеть за родную сборную. На первый взгляд — ничего крамольного. Но только на первый. Дело в том, что на иранские стадионы женщинам вход запрещен — вот героини Панахи и переоделись в мальчиков, чтобы проникнуть на матч. Афера раскрылась мгновенно — девушек арестовали и посадили под замок. Солдаты-охранники отнеслись к судьбе болельщиц с пониманием — на протяжении всего фильма они делятся с заключенными подробностями матча.

Цензоры окрестили Панахи самодуром и спешно запретили фильм, пропагандирующий равенство между мужчинами и женщинами. В марте 2010 года режиссера задержали по обвинению в пропаганде против исламской республики. Громкий арест вызвал протесты со стороны элиты мирового кинематографа: за свободу Панахи бились Киаростами, Асгар Фархади, Бахрам Бейзаи, Кен Лоуч, братья Дарденн, Оливье Ассайас, Жюльет Бинош и Брайан Кокс. Но поддержка коллег не спасла иранского постановщика: 20 декабря 2010 года Панахи приговорили к шести годам домашнего ареста, а заодно вручили двадцатилетний запрет на создание фильмов. 

«Офсайд», 2006

Режиссер отреагировал мгновенно. В 2011 году на Каннский кинофестиваль прибыл иранский мужчина с тортом, внутри которого была спрятана флешка с новым фильмом Панахи — мокьюментари «Это не фильм» (2011). 76-минутная картина с Джафаром в роли самого себя была снята внутри квартиры диссидента. Клаустрофобная история о режиссере, потерявшем возможность снимать кино, превратилась в средний палец, неистово тыкающий в лицо иранской цензуре, — Панахи открыто заявил, что продолжит снимать кино, несмотря на угрозу реального тюремного срока.

← «Это не фильм», 2011 ↓

В 2015 году он заявил журналу Variety, что «ничто не способно остановить меня в стремлении снимать кино, ведь когда меня загоняют в тупик, я погружаюсь в себя. И в этом внутреннем уединении, наперекор всем ограничениям, жажда творчества становится лишь неутолимее». Иранские цензоры действительно не смогли остановить режиссера — в том же году на Берлинском кинофестивале прошла премьера картины «Такси», в которой сам режиссер рассекал по улицам Тегерана за рулем, беседуя с пассажирами-актерами об оппозиции, свободе слова и ошибках иранского правительства. 

Заткнуть рот диссиденту не вышло. 

После «Золотого медведя» за «Такси» Панахи получил еще несколько важных фестивальных наград: приз в Каннах за лучший сценарий фильма «Три лица» (2018), специальный приз венецианского жюри за картину «Без медведей» и «Золотую пальмовую ветвь» за «Простую случайность». 

Аресты, иски, запреты не смогли остановить неотступающего диссидента, готового снимать кино даже в ущерб собственной жизни. 

4

DIY

Do It Yourself — негласный девиз позднего творчества Панахи. С 2011 года фильмы режиссера перешли из художественного кинематографа в поле кинодокумента. Революция стиля режиссера осуществилась почти бесшовно — что остается делать творцу, если правительство запретило ему снимать кино? После попадания под домашний арест Панахи перешел на компактные камеры: «Это не фильм» был снят на IPhone и простую DV-камеру, действие «Такси» запечатлено на видеорегистратор и допотопный планшет, а сюжет «Трех лиц» раскрывался через целый арсенал личных устройств — смартфонов и миниатюрных цифровых камер. 

В результате кинематограф Панахи радикально дистанцировался от привычного понимания кино: операторская работа стала полностью функциональной, а натурные съемки практически пропали из метода режиссера. Действие его картин все чаще разворачивалось за закрытыми дверями или внутри салона машины. В интервью журналу Film Comment Панахи признался, что съемки в автомобилях («Такси», «Три лица», «Без медведей») помогли ему избежать внимания цензоров: «Если снимаешь андеграундное кино, в машине чувствуешь себя хоть немного в безопасности. Легче скрыться от глаз спецслужб». 

«Такси», 2015

← «Три лица», 2018 ↑ 

За время запрета на съемки Панахи превратился в человека-оркестр: он не только писал сценарии и выступал в роли оператора, но и монтировал собственные картины. DIY-подход стал единственным логичным выходом из трудной ситуации — чем меньше людей знает о съемках фильма, тем легче будет их закончить.

Но партизанщина не притупила режиссерский стиль Панахи. Впечатляют кадры, снятые одним из героев «Без медведей» (фактурным хозяином дома, приютившим Панахи на время работы над фильмом) на ручную видеокамеру режиссера — заваленный горизонт и мириады битых пикселей напоминают фрагмент из любительского видео на YouTube, а не сцену из арт-драмы. Панахи спокойно отдает операторскую работу на откуп своему герою — «делать это самому» не так-то просто, если иранские цензоры подглядывают из-за плеча.

В 2022 году Панахи пытался узнать о судьбе другого иранского кинодиссидента — режиссера Мохаммада Расулофа, арестованного из-за документальных кадров тегеранских протестов в фильме «Семя священного инжира». Вместо ответов Панахи получил настоящий тюремный срок: режиссер провел в тюрьме почти восемь месяцев. 1 февраля 2023 года Панахи объявил голодовку — спустя 28 часов его отпустили. Несколько месяцев спустя режиссера ждал еще один сюрприз: правительство сняло с него двадцатилетний запрет на съемки фильмов и поездки за пределы Ирана. Но непреклонный мастер не стал покидать родную страну, а приступил к съемкам новой картины, о работе над которой не знали ни иранские цензоры, ни европейские соратники режиссера.

«Без медведей», 2022

↑ «Простая случайность», 2025 ↓

«Простая случайность» — самый «сделанный» фильм в карьере Панахи. Суровая история об азербайджанском узнике совести, прошедшем через адские казематы иранских спецслужб, напоминает типичный проект режиссера лишь чувством тотального дискомфорта от действий родной страны. Фильм — лауреат «Золотой пальмовой ветви» показывает Панахи с новой стороны: беспощадная биографичность его предыдущих работ уступает место универсальной истории о природе зла, а наивная манера съемки — операторской работе, достойной международных стандартов фестивального кино. 

Вот только сограждане Панахи вряд ли увидят триумф режиссера — иранские цензоры запретили его новую картину. И дело тут не в сильном политическом месседже (по крайней мере, официально): «Простую случайность» не пустили в прокат из-за непокрытых актрис.  

Почему Министерство культуры РФ решило последовать примеру иранских цензоров — вопрос без ответа. Но это совсем не повод отказывать себе в удовольствии познакомиться с предыдущими картинами Панахи.