Выбор Софи
ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
Сегодня Софии Констанце Бриджиде Виллани Шиколоне, позднее — Софии Ладзаро, известной всему миру как Софи Лорен, исполняется 90 лет. Свою главную мечту: «...стать актрисой до того, как мне стукнет девяносто» — она осуществила давным-давно. В общественном сознании Софи осталась символом шестидесятых, эпохи «битвы бюстов» и фестиваля в Сан-Ремо. Старший редактор культуры Иван Чекалов исследовал четыре ипостаси итальянской кинодивы, отражающих время ее славы.
ЧЕЛОВЕК ИЗ НАРОДА
В первой своей значительной роли Софи Лорен, которой еще не исполнилось и двадцати, перевоплотилась в пиццайоло — режиссер Витторио Де Сика, признанная легенда итальянского кино, разглядел в юной участнице конкурсов красоты, игравшей до того Клеопатру и Аиду, идеальную героиню обновленной неореалистической эстетики.
Лицо первоначального неореалистического движения — Анна Маньяни, первая итальянка, получившая «Оскар», никогда не была настоящей международной звездой. Послевоенная Европа жаждала «настоящих людей»; искусства, которое бы честно отражало бедность и разруху, голод и одиночество выброшенных на обочину европейцев. Сначала Роберто Росселлини в картине «Рим — открытый город», а затем и Де Сика в «Похитителях велосипедов» избавились от незыблемых голливудских условностей: шаблонных персонажей, мелодраматических сюжетных линий, начищенной до блеска картинки, чем проложили дорогу и для Федерико Феллини с Микеланджело Антониони, и для представителей французской «новой волны».
К 1954 году, когда на экраны вышло «Золото Неаполя» с Лорен, ситуация стала меняться. Произошло так называемое итальянское экономическое чудо, повысилось благосостояние населения, подрастала молодежь, желавшая не только видеть грязь и обломки, но и строить на их месте здание новой культуры. Это поколение представляла Софи Лорен — с одной стороны, настоящий человек из народа, проведший детство в рыбацком городке на юге Италии («...иногда из еды у нас был один небольшой кусочек хлеба»), с другой — целеустремленная красавица, сумевшая покорить Голливуд. Софи снималась с главными мужчинами эпохи, но играла все тех же знакомых персонажей: в «Это началось в Неаполе» с Гейблом — танцовщицу, в «Леди Л.» с Полом Ньюманом — прачку из борделя, etc., etc. Двойственность актрисы позволила ей не только остаться «своей» в глазах соотечественников, но и стать для них образцом для подражания. Даже родная мать Ромильда Виллани, растившая Софи и ее младшую сестру Марию в одиночестве, перебиваясь редкими ролями в кино и уроками игры на фортепиано, видела в дочери свое отражение: «Я и есть Софи Лорен». Так могла бы сказать любая итальянка. И добавить при этом: «...и хочу быть как она».
«Золото Неаполя», 1954
НАЦИОНАЛЬНАЯ КИНОДИВА
Новое поколение требовало не просто новых ярких героев — оно нуждалось в героях национальных. Францию представляла своенравная Брижит Бардо, США — наивная Мэрилин Монро, а в Италии на это звание претендовало два кандидата: Софи Лорен и Джина Лоллобриджида. Знойные темпераментные итальянки с тяжелым макияжем боролись друг с другом не на жизнь, а на смерть. Биографические сходства — начинали с фотороманов (что-то вроде кинокомиксов с фотографиями вместо рисунков), пробили себе путь в кинематограф через конкурс «Мисс Италия»; обе обрели популярность на родине и в Голливуде — только подстегивали публику к бесконечным сравнениям. Апогея конфликт достиг во время «битвы бюстов», но об этом ниже — long story short, победила Софи. Будучи моложе соперницы на семь лет, она заменила Джину в третьей части народной кинокомедии «Хлеб, любовь и...» (в предыдущих двух картинах главную роль исполнила Лоллобриджида), тем самым официально обозначив свой статус главной итальянки внутри страны, а затем и за ее пределами.
Интернациональный псевдоним мог бы ввести кого-то в заблуждение, но большой нос, широко расставленные глаза и тяжелый подбородок Софи Лорен не оставляли больших сомнений в ее национальности. А выбор приоритетов показывал, что даже в эпоху «новой волны», а затем и сексуальной революции она сама была куда больше похожа на своих провинциальных героинь, чем на коллег-кинозвезд — из Франции и Голливуда. Один муж на всю жизнь — продюсер Карло Понти. Неукротимое, даже после множества неудачных попыток, желание стать матерью («...к тому времени, когда мне исполнилось 29, мое желание иметь детей стало навязчивой идеей»). Яростная борьба за честное имя — отсидев всего 17 дней в тюрьме за неуплату налогов в 1982 году, она до 2014 года добивалась отмены несправедливого, по ее мнению, приговора.
СЕКС-СИМВОЛ
Кэри Грант и Софи Лорен
В 1957 году 23-летняя Софи снялась в голливудской ленте «Гордость и страсть» с Фрэнком Синатрой и Кэри Грантом. Разменявший шестой десяток Грант влюбился. Софи на тот момент была не замужем, но, что называется, «по не зависящим от нее причинам»: когда Карло Понти встретил Лорен, та еще не выросла из подростковых гетр, а Карло уже пять лет как носил обручальное кольцо. Разводы в Италии находились под запретом. Софи, окрыленная успехом в Голливуде, закрутила с Кэри Грантом роман. Тот якобы даже просил руки итальянки.
Кэри Грант, Софи Лорен и Фрэнк Синатра в фильме «Гордость и страсть», 1957
Витторио Де Сика и Софи Лорен
«В конце концов я не выбрала Кэри, потому что он не был настоящей отцовской фигурой» — так резюмировала ту историю Софи Лорен, рожденная вне брака и выросшая без отца, о благородном происхождении которого сочиняла небылицы. И все же отцовских фигур в жизни актрисы и без того хватало — и Карло Понти, уверовавший в ее звезду и уговоривший начать учить английский, и Витторио Де Сика, прославивший Софи в «Золоте Неаполя», «Чочаре», «Боккаччо-70» и, по воспоминаниям актрисы, учивший ее играть.
Чарли Чаплин и Софи Лорен
Софи Лорен и Марчелло Мастроянни
Эксплуатация женского тела, пресловутая «битва бюстов», когда Лоллобриджида и Лорен страховали груди и мерялись потенциальными выплатами, игра на контрастах (недаром они с Мастроянни, выразителем холодной тоски эпохи, сыграли вместе в 12 (!) фильмах) существовали в строго регламентированном патриархальном мире Софи Лорен, где без мужчины — никуда. И мода, которую олицетворяла Софи, четко ограничена этими патриархальными установками. Точнее, ее точеная фигура, облаченная в приталенные платья и корсеты, — этот образ Лорен застолбила в 1960-м с выходом фильма «Миллионерша» режиссера Энтони Асквита. Не без помощи Пьера Бальмена, отвечавшего за la dolce vita наряды Эпифани, героини Софи. «Всего одна строчка, дорогой Пьер, чтобы сказать тебе, как я глубоко благодарен. По сути, это твой фильм», — писал Асквит Бальмену, на самом деле не единственному, кто постарался над превращением Лорен в секс-символ эпохи. В 1960-х костюмы для нее под эгидой Christian Dior шил сначала Ив Сен-Лоран, а после его увольнения Марк Боан, — поэтому в фильме «Арабеска» режиссера Стэнли Донена она щеголяет то в невинном белом платье с рюшами, то в роковом красном латексном плаще. Впрочем, для красных дорожек Софи выбирала наряды не проще — роскошные платья с V-образным декольте авторства Кристобаля Баленсиаги и Валентино Гаравани. И из-за них мы, кажется, так никогда и не узнаем, что носила София Констанца Бриджида Виллани Шиколоне в жизни настоящей, а не экранно-парадной.
РЕБЕНОК ВОЙНЫ
«Чочара», 1960
Две свои лучшие роли Софи Лорен сыграла с разницей в семнадцать лет. Заработавшая актрисе «Оскар» «Чочара» рассказывала историю римской лавочницы Чезиры и ее 13-летней дочки, бегущих от союзнических бомбежек на юг Италии. Картина «Необычный день», вышедшая в 1977 году, повествует о встрече Адольфа Гитлера и Бенито Муссолини; вернее, о том, как во время этой встречи друг друга находят два одиноких человека: гей-антифашист Габриэль в исполнении Марчелло Мастроянни и домохозяйка, верная последовательница дуче Антониетта (Софи Лорен). Между этими лентами развернулась история успеха Софи, после них она появлялась разве что в камео и малоизвестных проходных фильмах, помеченных в фильмографии актрисы на «Википедии» красным цветом. Именно детство, прошедшее под властью Муссолини и закончившееся его расстрелом 28 апреля 1945 года, определило судьбу актрисы — экранную и закадровую. «Большую часть времени мы прятались в туннелях из-за бомбежек», — признавалась актриса на шоу Джимми Карсона. «На кровати мы спали втроем», — из биографической книги Sophia: Living and Loving: Her Own Story.
«Чочара», 1960
«Необычный день», 1977
Роль Чезиры изначально предназначалась Анне Маньяни, но та отказалась — и Де Сика заменил ее куда более молодой Софи Лорен, которая в свои 26 лет изобразила собирательный образ матери всего итальянского народа. А в «Необычном дне» героиня Лорен хоть и верит диктатору, но в самой ее фигуре, в выражении лица, лишенного косметики, и в безотчетной тяге к любви видно предчувствие большой войны. «Мы всегда с чем-то сражались. <...> бомбежки, драма, падающие дома и полное отсутствие еды, — рассказывала Софи о своем детстве. — ...я говорю о том, что было много-много лет назад, как будто это было вчера».
Характерно, что через два года после появления «Чочары» в мировом прокате сестра Софи вышла замуж за джазмена Романо Муссолини, сына фашистского диктатора. Спустя всего несколько лет после съемок в антивоенной картине, завершающейся изнасилованием героини и ее несовершеннолетней дочери, Лорен встретилась лицом к лицу с вдовой дуче Ракеле Муссолини. В 2000–2010-х годах дочь Марии и Романо Алессандра Муссолини (в детстве сыгравшая в эпизоде «Необычного дня») стала политиком и прославилась ультраправыми националистическими высказываниями. Начиная с 1980-х Софи возвращается в кино нечасто: за последние годы можно вспомнить ностальгический мюзикл «Девять» по мотивам фильма Федерико Феллини «8½» да драму сына Лорен Эдоардо Понти «Вся жизнь впереди».
Пересматривая «Чочару» и «Необычный день», мы видим не секс-символ, а расхристанное лицо войны, отразившееся в чертах самой красивой женщины эпохи. Беззащитность актрисы стала свидетельством ее большой отваги. И в этом, пожалуй, главная заслуга Софи Лорен перед кинематографом.
