Как страшно жить

24 февраля для миллионов людей началось с новостей, вызывающих страх, тревогу и чувство бессилия. В это время хочется прислушаться к тем, кто живет и работает в эпицентре новостного потока и вспомнить колонку ведущей телеканала «Дождь»* Анны Монгайт* (признана иноагентом) — написанную в других обстоятельствах, но все же предлагающую способ борьбы со страхом.

«Данное сообщение (материал) создано и (или) распространено иностранным средством массовой информации, выполняющим функции иностранного агента, и (или) российским юридическим лицом, выполняющим функции иностранного агента».

{"points":[{"id":1,"properties":{"x":0,"y":0,"z":0,"opacity":1,"scaleX":1,"scaleY":1,"rotationX":0,"rotationY":0,"rotationZ":0}},{"id":3,"properties":{"x":36,"y":320,"z":0,"opacity":1,"scaleX":1,"scaleY":1,"rotationX":0,"rotationY":0,"rotationZ":-7}},{"id":4,"properties":{"x":-354,"y":680,"z":0,"opacity":1,"scaleX":1,"scaleY":1,"rotationX":0,"rotationY":0,"rotationZ":-90}},{"id":6,"properties":{"x":0,"y":1000,"z":0,"opacity":1,"scaleX":1,"scaleY":1,"rotationX":0,"rotationY":0,"rotationZ":0}}],"steps":[{"id":2,"properties":{"duration":320,"delay":0,"bezier":[],"ease":"Power0.easeNone","automatic_duration":true}},{"id":5,"properties":{"duration":360,"delay":0,"bezier":[],"ease":"Power0.easeNone","automatic_duration":true}},{"id":7,"properties":{"duration":223,"delay":0,"bezier":[],"ease":"Power0.easeNone","automatic_duration":true}}],"transform_origin":{"x":0.5,"y":0.5}}

омню, после Крымской кампании радио «Серебряный дождь» приняло судьбоносное решение убрать из эфира «негативные» новости, потому что они ссорят людей. То есть на голубом глазу сделали вид, что у нас тут не Россия, а Галапагосские острова, где из ньюсмейкеров только гигантские черепахи. Не знаю, о чем они с тех пор рассказывали, но в прошлом году оказались на грани банкротства.

Впрочем, эту команду идеалистов можно понять. Всем нам хочется сберечь свою руинированную соцсетями психику. А как это сделать, когда даже за пределами «политической повестки» бушует безумие — ветераны мочат Манижу за то, что она на русском поет о русских, подробности отношений модели Зосимовой и певца Мартича в один день закрывают группу «Пасош», а вокруг — Собчак и маньяки. И рецепт на антидепрессанты давно истек. Эта проблема особенно актуальна для ведущих новостей, которые всегда живут как у черта на сковородке — с дымком и огоньком.

анна Монгайт* • есть тема

Тут все просто — плохие новости интереснее хороших, в них есть драма, надлом, эмоция, за которыми следуют опустошение и депрессия. Но кого это волнует в моменте: когда штырит адреналином и съемочная группа собирается, как пожарный расчет — за 28 минут от постели до мотора. Во время стримов в ютьюбе видно, как растет количество зрителей у экранов, когда омоновцы начинают мочить людей на протестных акциях, и как падает интерес, когда сияет мирное небо над головой.

Наталья Синдеева* в 2010-м, затевая телеканал «Дождь»*, придумала слоган Optimistic channel. Вот уж кто не мечтал стать заложником политических драм и голосом правды, колючей, как шерстяной шарф. Да и надежда в самом деле еще была: в парках царил Капков, в головах — теория малых дел, на дворе — оттепель. Это был милый идеализм, свойственный «успешным» людям из нулевых, мол, можно закапсулироваться в своем благополучии, в своих добрых намерениях, спрятаться и читать там Tatler. Кстати, дольше всех капсулировался бумажный глянец, до последнего покупателя не признававший, что есть и другие проблемы, кроме целлюлита.

Когда после 2014 года в стране стали резко завинчивать гайки, в обиход вернулась обкатанная еще при Брежневе стратегия эскапизма — спрятаться от ужасов внешнего мира во внутренней Монголии и там медитировать без новостей и соцсетей. Но это только кажется, что, если снести соцсети и даже вообще выключить интернет, дементоры не заглянут к вам в окно. Так думали герои десятых — дауншифтеры: банкиры, ставшие шкиперами чартерных яхт, и офисный планктон, уплывший на аутсорс на Ко-Панган и в Гоа. Казалось, вот они места, где райский климат и почти ничего не происходит, и даже никаких токсичных российских новостей не доносится, если, конечно, квартира в Москве сдается благополучно. Но потом пришла пандемия и заставила интересоваться плохими новостями даже тех, кто уже давно вложил в уши цветы лотоса. Почему заставила? Потому что все новости были важными. Почему плохими? Потому что не было других.

И вот во время пандемии мне окончательно стало ясно, что лучшее средство от новостного безумия — оказаться внутри событий. В самые мрачные дни локдауна я пробиралась по пустынным улицам на работу, чтобы соединить через эфир людей. Запертые дома, они тонули в пучине темных слухов. Только скудные цифры Института Джонса Хопкинса давали какую-то шаткую систему координат. Все сложные ситуации, на которые ты не можешь повлиять, проще переживать в эфире. Проще 10 часов сидеть в кадре, рассказывая о возвращении Навального или о взятии Капитолия, чем 10 часов пить валерьянку дома. Так появляется иллюзорное ощущение, что ты хоть что-то делаешь, чтобы изменить ситуацию. Точно так же, обсуждая маньяка в фейсбуке, мы избавляемся от страха, который вызывает его интервью Ксении Собчак и его присутствие где-то рядом на свободе. Высказываться публично в соцсетях в этом смысле не токсично, а полезно, лучше выговориться: спросите у своего психотерапевта. Но еще лучше помогают физические поступки — перевести деньги на благотворительность, придумать себе какое-то небольшое волонтерство, да хотя бы выйти на улицу, чтобы оказаться внутри событий. Тогда страх, что твою жизнь скручивают в бараний рог помимо твоей воли, улетучивается.

Пару лет назад, после того, как Путин опять стал нашим президентом, мы на «Дожде» подумали, что хватит прикидываться розовыми пони и пора переименовать Optimistic channel в Realistic. Мы даже выпустили соответствующий мерч. Но в этом году, как раз в разгар пандемии, стало понятно: мерч выпускали зря, оптимизм никуда не делся. Страха нет, как говорит заключенный номер один. Плохие новости — это как кризис во время болезни. После него по-любому станет лучше.

{"points":[{"id":10,"properties":{"x":0,"y":0,"z":0,"opacity":0,"scaleX":1,"scaleY":1,"rotationX":0,"rotationY":0,"rotationZ":0}},{"id":12,"properties":{"x":0,"y":0,"z":0,"opacity":1,"scaleX":1,"scaleY":1,"rotationX":0,"rotationY":0,"rotationZ":0}}],"steps":[{"id":11,"properties":{"duration":200,"delay":0,"bezier":[],"ease":"Power0.easeNone","automatic_duration":true}}],"transform_origin":{"x":0.5,"y":0.5}}

@pasoshmoscow

«Скопинский маньяк» Виктор Мохов, фильм Ксении Собчак «Разговор на свободе», 2021

*ПРИЗНАН ИНОАГЕНТОМ

{"width":1200,"column_width":75,"columns_n":16,"gutter":0,"line":40}

false

767

1300

false

true

[object Object]

{"mode":"page","transition_type":"slide","transition_direction":"horizontal","transition_look":"belt","slides_form":{}}

{"css":".editor {font-family: tautz; font-size: 16px; font-weight: 400; line-height: 21px;}"}