Волосы дыбом

ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

«‎Лето уже почти все, а у нас так и не появилось летнего хита» — только эта жалоба разлетелась по русскоязычному X, как Чаппелл Рон собралась с силами и выпустила трек, а затем и клип The Subway, которые откладывала больше года: так болезненно переживала расставание, о котором поет. Редакция The Blueprint неделю вслушивалась в балладу и поняла, что это ее новый сорт Summertime Sadness. Особенно хорошо под него зайтись в танце, распустив волосы (и желательно нагишом) — тем более, согласно клипу, это отличный способ забыть бывшего.

«Я увидела твои зеленые волосы и родинку у рта.

Здесь, в метро. У меня едва не случился нервный срыв.

Пару недель спустя я учуяла на ком-то твой парфюм.

Чуть не умерла, пришлось выбежать из комнаты».

Впервые эти строки, написанные в соавторстве с продюсером Дэниелом Нигро (он же автор многих хитов другой поп-иконы зумеров, Оливии Родриго) Чаппелл Рон зачитала на нью-йоркском фестивале Governors Ball 2024. Это был своего рода подарок фанатам, невыпущенный бонус-трек — хотя зрителям, будем честны, и без того хватило впечатлений: на сцене опен-эйра новоиспеченная дрэг-икона (а кто-то замахивается и на вторую Леди Гагу) появилась раскрашенная под Статую Свободы с муляжным косяком наперевес. Новый трек, про метро, исполняла уже в желтом платье-такси: ирония, вполне допускаем, непреднамеренная — уж слишком в расстроенных чувствах находилась тогда героиня. «Это было слишком больно. Я была слишком зла и напугана», — объясняет Чаппелл, почему ей понадобился целый год, чтобы решиться выпустить автобиографичный трек. Он о том, как «хочется быть с кем-то, кто не готов к серьезным отношениям».

Собственно, призрак этого кого-то — а буквально парик из зеленых длинных волос — преследует Чаппелл весь клип (снимала Эмбер Грейс Джонсон, которую можно помнить, например, по видео Tears in the Club для FKA Twigs и The Weeknd). Скажем, в такси, куда певица садится в нарочито неуклюжем сером костюме бруклинского дуэта James Nguyen + AC Gottlieb. Потом, выходя, захлопывает дверцу, прижимая свою рыжую копну, — и почти невозмутимо тащится за машиной по земле, собирая мусор со всего Нью-Йорка: мол, все равно не так больно и горько, как на душе. Не оставляет призрак Рон и в метро, куда она спускается фактически нагишом, окутанная этими самыми волосами. В конце концов улетает в мыслях так, что вагон превращается в ночной клуб, поручни — в пилоны, а пассажиры — в диджеев и пластичных танцовщиц в коротких юбках. Кстати, среди попутчиков певицы мелькает нью-йоркская художница Элизабет Свитхарт, одержимая зеленым цветом и прозванная «Зеленой леди Бруклина»; за свою зеленоволосую экс-любовь Чаппелл принимает и ее.

Интересен образ, в котором певица выходит изливать душу на балкон: конусообразный лиф и юбка из человеческих волос. Кстати, все волосы в клипе, включая зеленые и те, в которых Чаппелл утопает вместе с крысами в канализации, — человеческие. Монструозные парики из них — фактически костюмы йети — сооружает мастерица по волосам Лейси Редвей. Костюм с лифом, однако, принадлежит другому таланту, обнаруженному в соцсетях постоянной стилисткой певицы Генезис Вебб, — австралийскому дизайнеру Коннори О’Грейди. Он описывает костюм в деталях так: «Бюстгальтер из спиралевидных, уложенных в завитки волос, плетенные из волос бретельки, переходящие в косички с бантиками, шелковые трусы, вручную расшитые золотистыми пайетками» (деликатно мерцают, кстати, все вещи). О’Грейди буквально одержим «старинными прическами» и даже собрал коллекцию траурных украшений для волос георгианской эпохи. Правда, на образ для Чаппелл его вдохновили 1950-е с их бурлеск-старлетками. «Уроженка Нью-Йорка Лилли Кристин показалась мне идеальной музой для образа, — говорит дизайнер. — Лилли — воплощение бродвейского блеска, энергии дикой кошки. Театральный гламур, отснятый буквально на пожарной лестнице, — это же просто кэмп! Это просто кино!» Действительно, если и страдать по бывшим, то только за «Лучшую женскую роль».