Проблески исходов
ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
В начале года принято составлять списки о самом прекрасном и добром, что мы обещаем сделать за ближайшие двенадцать месяцев. А вот среди январских книг нет текстов про обновление и безудержный оптимизм. Литературная обозревательница Екатерина Петрова предлагает не искать прекрасное, а посмотреть на несовершенства мира. На Детройт без государства, Калифорнию без иллюзий, Доминиканскую Республику с голосами прошлого, Европу как маршрут выживания и Триест, где частная злость превратилась в государственное насилие.
Клэр Херберт
ЧТО ЧИТАТЬ
«Детройтская история»
перевод:
Николай Проценко
издательство:
«НЛО»
Эта книга — про то, как живет город, когда государство фактически ушло. Рынок недвижимости рухнул, дома пустуют, полиция и муниципалитет работают выборочно, а людям все равно нужно где-то жить. Клэр Херберт показывает Детройт снизу. Люди занимают заброшенные дома, превращают участки возле них в огороды, вывозят металл из супермаркетов на тележках. Неформальная собственность становится нормой, потому что формальные правила больше не работают. Ключевое слово книги — «забота»: жители чинят дома, охраняют кварталы, поддерживают соседей, потому что иначе город просто рассыпется.
Херберт несколько лет жила в Детройте, купила там дом и вела исследование как вовлеченный наблюдатель. На момент написания ее работы (2013 год) город официально был банкротом с долгом около 20 млрд долларов. И именно в этот период возникли самые устойчивые неформальные практики, которые стабилизировали Детройт лучше многих программ сверху. «Детройтская история» — книга о будущем городов в условиях деиндустриализации, неравенства и дорогого жилья.
Одни самовольно остаются в своих домах после лишения права выкупа закладной по ипотеке, другие занимаются блоттингом — захватывают территории общего пользования — или устраивают на бесхозной земле огороды. Третьи собирают металлолом и прочий утиль, чтобы свести концы с концами, если им не хватает доходов от постоянной работы, а четвертые в неформальном порядке демонтируют различные постройки, пытаясь сохранить и улучшить облик своих кварталов. Наконец, есть люди, которые способствуют благоустройству своих районов при помощи стрит-арта.
цитата:
Джоан Дидион
«Играй при любом раскладе»
перевод:
Лана Матуа
издательство:
Corpus
Главная героиня — Мэрайя Уайет, бывшая модель и актриса. Карьера почти закончена, брак с успешным режиссером разваливается, дочь живет в клинике, а сама Мэрайя медленно отключается от мира. Она не ищет смысла, не строит планов, не задает вопросов. Она просто едет. По автострадам Калифорнии, без цели, на большой скорости, чтобы ни о чем не думать. Книга выстроена как серия обрывков: сцены, диалоги, вспышки воспоминаний. Лос-Анджелес показан как фабрика пустоты: вечеринки, бестолковые разговоры о проектах, манипуляции, секс без близости, в качестве валюты репутация. Даже трагедии здесь происходят буднично и почти без эмоций. Дидион пишет о поколении конца 1960-х, для которого «американская мечта» уже не работает, а новой системы координат нет. Жизнь — это игра. Можно продолжать, а можно выйти. Мэрайя остается в игре, даже понимая, что на кону — «ничего».
Роман вышел в 1970 году и сразу стал культовым. Журнал Time включил его в список 100 лучших книг на английском языке за XX век. А сама Дидион водила тот же автомобиль, что и ее героиня, — желтый Corvette Stingray.
В сценарии жизни, который Мэрайя придумывала в четыре часа утра, было три человека без прошлого: мужчина, женщина, ребенок — и мерцающие в свете лампы ракушки мидий.
цитата:
Марио Варгас Льоса
«История Майты»
перевод:
Александр Богдановский
издательство:
«АСТ»
«История Майты» — короткий, но жесткий роман о том, как идеология ломает людей и переписывает реальность. В центре сюжета — Алехандро Майта, перуанский троцкист и неудавшийся революционер. В конце 1950-х он пытается поднять вооруженный мятеж в городке в Андах. Попытка оказывается жалкой. Повествование романа ведет писатель, бывший одноклассник Майты. Он ездит по стране, собирает информацию и общается с людьми, которые имеют отношение к главному герою. Каждый собеседник видит Майту по-своему: фанатик, наивный идеалист, опасный чудак, удобный миф. Из этих осколков складывается портрет одного человека и всей латиноамериканской левой молодежи.
В итоге получилась книга о насилии как привычном языке истории, о том, как легко вера в справедливость превращается в оправдание жестокости. Сам Варгас Льоса называл «Историю Майты» своей самой недооцененной и технически сложной книгой. Она была написана в 1984 году, но читается сегодня пугающе актуально.
Однако чувствуется в ней какая-то опустошенность, душевный упадок, горечь неудачи. И всеобъемлющее безразличие — ей вроде бы не важно ни то, что восставшие заняли Куско и установили там власть своего правительства, ни ночная стрельба на улицах Лимы, когда неизвестно, кто и в кого стреляет, ни то, подтвердились ли слухи, что морская пехота высадилась недавно на базе Ла-Лойя в Арекипе, идя на выручку армии, которая, кажется, разбита по всему южному фронту.
цитата:
Джулиан Барнс
«Исход(ы)»
перевод:
Елена Петрова
издательство:
«Азбука»
Новая книга Джулиана Барнса выходит в России одновременно с мировым релизом — редкий случай для большого англоязычного романа. Сам Барнс называет «Исход(ы)» своей последней книгой, и это чувствуется по концентрации тем. В книге — писатель по имени Джулиан Барнс, его размышления о памяти, возрасте, болезни и профессии. И параллельно — история Стивена и Джин. Они влюбились в юности, расстались, прожили жизнь отдельно и снова сошлись спустя десятилетия. Рассказчик здесь активный участник, почти режиссер чужой судьбы. Барнс прямо проговаривает неприятное: писатель склонен превращать жизнь в сюжет, а людей — в материал. Иногда без их согласия. Книга собрана из коротких эпизодов, отступлений в виде эссе, бытовых сцен. Здесь есть разговор о старении, хронической болезни, смерти друзей, но главное — о том, как память постоянно редактирует прошлое. Что мы забываем. Что подменяем. И как охотно верим собственной версии событий.
Барнс начал писать роман после диагноза — редкой, неизлечимой, но контролируемой формы рака — и сознательно решил опубликовать «последнюю книгу» при жизни, чтобы, по его словам, «успеть прочитать собственные некрологи».
Лучшее, что я могу предложить персонажам, — это предоставить им смотреть на длинную дорогу впереди, не зная, куда она приведет, и предоставить читателю решать, чтó те смогут найти в своих будущих странствиях. Нынче я, видимо, нахожусь в положении того читателя и одновременно — тех путников.
цитата:
Джулия Альварес
«Кладбище нерассказанных историй»
издательство:
«Бель Летр»
перевод:
Любовь Карцивадзе
Альма Круз, успешная писательница и профессор, уезжает из США в Доминиканскую Республику и решает буквально похоронить свои незавершенные книги. На собственном участке она устраивает кладбище для рукописей и персонажей, которым не нашлось места при жизни. Но погребенные истории начинают говорить. Сначала между собой, потом — с миром. Среди похороненных персонажей — отец Альмы и забытая жена диктатора Трухильо. Их частные судьбы втягивают в себя историю страны, насилия и вытесненную память. Это роман о том, что незаконченные истории не исчезают — они накапливаются. Кстати, Альварес придумала книгу, разбирая собственные ящики с неопубликованными рукописями.
Перла вспоминает, что перед тем, как она заколола мальчика, в ее голове промелькнула картинка из книги, по которой Пепито учил ее читать. Женщина помешивает отрубленные конечности ребенка в котле, чтобы накормить отца в отместку за его предательство.
цитата:
Пак Чиён
«Мастерская одинокой смерти»
издательство:
Inspiria
перевод:
Юлия Овсянникова
Это современный корейский роман, собранный из тринадцати историй про одиночество. В книге несколько разных героев: незаметный офисный сотрудник Сон Ёндаль, пожилая библиотекарша, мечтающая умереть ровно в полночь, измотанная мать-одиночка. Их объединяет желание исчезнуть без шума. В центре повествования — онлайн-проект «Мастерская одинокой смерти»: двенадцатинедельный марафон, где участники делятся планами ухода и выполняют бессмысленные задания. Например, писать по одной шутке в день. Или переписывать подчеркнутые фразы. Делать что-то мелкое — просто чтобы кто-то это видел. «Мастерская одинокой смерти» — книга про изоляцию, отсутствие связей и людей «без принадлежности».
Пак Чиён — фрилансер, и идею романа она придумала, размышляя о том, как молодые одинокие люди выпадают из поля внимания общества. Более того, автор сама вела подобную «мастерскую» в качестве художественного эксперимента.
Неужели смерть бабушки из дома престарелых — это настолько незначительная и обыденная вещь, что о ней не написали даже новостные интернет-источники, освещающие самые мелкие происшествия в мире? «Померла как собака», — подумал Чон Гюсок.
цитата:
Айрис Вольф
«Проблески»
перевод:
Татьяна Набатникова
издательство:
NoAge
Лев и Като знакомятся в детстве в румынской провинции времен Чаушеску. Он — слабый, замкнутый мальчик, временно прикованный к постели после травмы. Она — умная, нелюдимая, с карандашом в руке и желанием сбежать. Их сводит школьная обязанность: Като носит Льву задания. Из этого вырастает союз двух аутсайдеров. Дальше их пути расходятся. Като уезжает на Запад. Лев остается. Армия, случайные подработки, лес, попытки вырваться и вернуться. Связь держится на открытках. Пока однажды из Цюриха не приходит короткое сообщение: «Когда ты приедешь?».
Роман построен задом наперед. Сначала взрослые герои, потом шаг за шагом — назад, к детству, исходной точке. В центре истории — темы происхождения, выбора, принадлежности. Кто ты, если у тебя несколько родных языков, несколько корней и ни одного удобного ответа. «Проблески» — пятый роман Айрис Вольф и один из самых обсуждаемых в немецкоязычной критике — в том числе из-за жесткого разговора об идентичности.
На первые деньги, заработанные на лесоповале, он купил ей ботинки. Като уставилась на них — не двигаясь, не произнося ни слова. Наконец сказала: «Ботиночки».
цитата:
Тезер Озлю
«Путешествие на край жизни»
издательство:
Ad Marginem
перевод:
Аполлинария Аврутина
Героиня, почти не скрывающееся альтер эго самой Озлю, едет по Европе: Берлин, Прага, Вена, Триест. Заезжает к Францу Кафке, Чезаре Павезе, Итало Звево — к их домам, улицам, могилам. Формально — это литературное паломничество, а по сути — попытка выжить. Внутри книги нет цельного сюжета, есть фрагменты: воспоминания о детстве, психиатрических клиниках, страхе, одиночестве, теле, сексе, смерти. Короткие сцены сменяют длинные исповеди. Мысли обрываются, потом возвращаются, а затем повторяются. Так устроено и само состояние, о котором пишет Озлю: жизнь как непрерывный переход, без стабильных опор. Озлю говорит о свободе, женском опыте, депрессии, лечении, желании исчезнуть. При этом книга держится на движении вперед: поезд, дорога, вокзал, новый город. Даже когда героиня едет к Павезе, покончившему с собой, речь идет не о смерти, а о проверке границ — где заканчивается терпение и начинается право на собственную жизнь.
Тезер Озлю — турчанка, но роман был написан по-немецки и вышел под названием «По следам одного самоубийства». В 1983 году книга получила престижную Марбургскую литературную премию. Сегодня это культовый текст в Турции — особенно для молодых читателей, для которых Озлю стала голосом одиночества, не встроенного ни в семью, ни в карьеру, ни в общественные ожидания.
Теперь я лучше понимаю, зачем прошла тысячу сорок один километр в обратном направлении. Каждое путешествие, каждый путь — это погружение в неизвестность своего «я», чтобы познать его.
цитата:
Марко Бальцано
«Сын часовщика»
издательство:
«Лайвбук»
перевод:
Евгения Маркова
Триест, начало XX века. Маттиа по прозвищу Бамбино — сын тихого часовщика, молодой человек с характером. В 18 лет он узнает, что женщина, считавшаяся матерью, ему не родная. Ответов он не получает, остается только злость и пустота, которую он заполняет самым простым способом — агрессией и насилием. Маттиа примыкает к фашистам не из-за веры в идеологию, а из-за обещания помочь найти мать. Дальше спираль закручивается: насилие, доносы, война, смена режимов. Австрийцы, фашисты, нацисты, югославы, союзники — Триест меняется, а Бамбино каждый раз оказывается «на стороне сильных» и каждый раз в тупике.
Это роман о том, как частная травма превращается в общественное зло и как легко история делает из растерянного человека палача.
Эти лица были не только в моей голове — они действительно мелькали у магазинов, на углах площадей, прятались у домов, жались к подворотням. Точно как я. Триест стал городом, полным подозрений и засад.
цитата:
Дэвид Гесснер
«Филин Флако. История самой знаменитой птицы в мире»
издательство:
Individuum
перевод:
Николай Мезин
В феврале 2023-го филин Флако вырвался из вольера зоопарка в Центральном парке и оказался один на один с Нью-Йорком. Он учился летать по-настоящему, охотиться на крыс, ночевать на карнизах, игнорировать людей и одновременно жить у них на глазах. Его передвижения отслеживали бердвочеры, туристы, журналисты и соцсети. Ньюйоркцы разделились во мнениях: вернуть птицу в клетку или оставить на воле, даже если это опасно. Гесснер фиксирует эту историю день за днем. Но фокус не только на филине. Книга — о людях вокруг него. О бердвочерах, которые спорили между собой, публиковать ли координаты Флако. О зоопарке, который сначала пытался поймать птицу, а потом отступил под давлением общественного мнения. О городе, где дикая природа и мегаполис существуют в одном пространстве. И о том, как легко мы очеловечиваем животных, подменяя заботу проекциями. В финале — гибель птицы, крысиный яд, падение с высоты.
Сам автор ни разу не видел Флако вживую, книгу он собрал из наблюдений бердвочеров, архивов, разговоров и онлайн-хроники.
Каково это, на собственной кухне, в самой домашней из комнат, встретить дикое животное? Выход за пределы обыденности, прозрение среди рутины. Слово «явление» в его мистической коннотации, согласно словарю на моей полке, имеет значение «пришествие божественного или сверхъестественного». Флако не был ни божественным, ни сверхъестественным, но Нэн определенно пережила Явление.
цитата:
Рэй Нэйлер
«Эра бивня»
перевод:
Екатерина Романова
издательство:
Fanzon
Рэй Нэйлер пришел в литературу из международной политики и науки. Он служил в Корпусе мира, работал сотрудником дипломатической службы США в России, на Кавказе, в Центральной Азии и на Балканах, был пресс-атташе посольства Соединенных Штатов в Баку и курировал от американского консульства экологию и науку во Вьетнаме. Параллельно он консультировал Национальное управление океанических и атмосферных исследований по охраняемым морским территориям, а также работал в Университете Джорджа Вашингтона, где участвовал в исследовательской программе по изучению внутренней и международной космической политики. Весь этот опыт напрямую питает его научную фантастику.
«Эра бивня» — это сборник интеллектуальной научной фантастики с центральным одноименным произведением — повестью про экологию, технологии и старую добрую человеческую жадность. Главная героиня — Дамира Хисматуллина, убитая браконьерами защитница слонов. Спустя сто лет ее оцифрованное сознание загружают в мозг возрожденной самки мамонта. Ей нужно научить стадо выживать в дикой природе и восстановить утраченный экосистемный баланс. Мамонты вернулись, но инстинкты утрачены, среда враждебна, а слоновая кость снова дороже жизни. Нэйлер пишет историю о цене вмешательства. Здесь сафари для миллиардеров соседствует с климатическими экспериментами, ИИ — с памятью вида, а защита природы — с насилием во имя благих целей. В сборник также вошли рассказы из цикла «Стамбульский протекторат» — альтернативная история XX–XXI веков, где инопланетные технологии меняют логику власти, среды и мышления.
Повесть «Эра бивня» получила премию «Хьюго», вошла в списки лучших книг года The New York Times и стала логичным продолжением успеха дебютного романа «Гора в море».
