Over
protected 

ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВЫ ПРЕСС-СЛУЖБ

«Когда я записывала трек Overprotected, то понятия не имела, что такое гиперопека», — пишет Бритни Спирс в книге «Женщина во мне», над которой трудилась с тех самых пор, как в ноябре 2021-го вырвалась из-под опеки. Полина Садовникова прочитала мемуары целиком и выбрала лучшие отрывки.

Про странные видео в инстаграме

Первым шагом на пути к свободе было показать людям, что я реальный, живой человек. Я знала, что могу доказать это, подробнее рассказывая о своей жизни в соцсетях. Так я начала примерять новую одежду и позировать в ней в инстаграме. Мои видео некоторым кажутся странными, но мне все равно. Когда тебя всю жизнь сексуализируют, приятно переодеваться и раздеваться по собственной воле — и полностью контролировать картинку.

Знаю, многие не понимают, почему мне нравится снимать себя голой. Если бы их постоянно фотографировали другие люди, они бы поняли, какое это удовольствие — контролировать позы, чувствовать себя сексуальной и делать все, что захочется. Я родилась голой и, честно говоря, чувствую, что на моих плечах лежит грузом весь мир. Мне хотелось стать свободнее, легче.

Про #FreeBritney 

Одна медсестра — единственная, кто относился ко мне по-человечески, — подозвала меня к своему компьютеру. Я уставилась в монитор, пытаясь осмыслить увиденное. Женщина в футболке #FreeBritney рассказывала об опеке надо мной в эфире ток-шоу. Медсестра показала мне и другие видео с обращениями фанатов — они пытались понять, удерживают ли меня против воли. Они хотели помочь — и помогли.

У нас с фанатами была какая-то связь, они чувствовали: что-то не так. Я не рассказывала про опеку ни в соцсетях, ни в интервью.

Фанаты, марширующие по улицам и скандирующие «Свободу Бритни!», — лучшее, что я видела в своей жизни. Не думаю, что люди понимают, как много для меня значило движение #FreeBritney.

Про девственность 

В девятом классе я начала встречаться с лучшим другом своего старшего брата Брайана — и лишилась с ним девственности. Мне было 14, парню — 17. Однажды Брайан застукал нас вместе и наябедничал родителям. В качестве наказания я весь день ходила по району с ведром, собирая мусор. Брайан ходил за мной по пятам и фотографировал: смотрите, вот Бритни в слезах собирает мусор.

ПРО РАБОЧУЮ СТОРОНУ МЭРАЙИ КЭРИ

На одной церемонии я постучалась в гримерку к Мэрайе Кэри. Как только она открыла дверь, из комнаты хлынул прекрасный, божественный свет.

Видели кольцевые лампы, которые теперь есть у всех? Что ж, двадцать лет назад о них знала только Мэрайя Кэри. И нет, я не могу называть ее просто Мэрайей. Для меня она всегда будет Мэрайей Кэри.

Я спросила, можно ли с ней сфотографироваться, и достала камеру. А она сказала: «Нет! Подойди к лампе, дорогуша. Встань тут, чтобы я позировала со своей рабочей стороны».

Я сделала все, как сказала Мэрайя Кэри, и мы сфотографировались. Конечно, она была во всем права — вышла потрясающая фотография.

В тот вечер я получила статуэтку. Но, честно, даже не могу вспомнить, что это была за премия. Идеальная фотография с Мэрайей Кэри — вот это я понимаю приз.

Про аборт

Я забеременела от Джастина. Для меня это стало сюрпризом, но не трагедией — я ведь так любила Джастина! Но он был, мягко говоря, не в восторге. Он сказал, что мы не готовы к ребенку, что мы слишком молоды. Я могла его понять. Если он не был готов стать отцом, то что мне оставалось? Я не хотела принуждать его к тому, чего ему не хотелось.

Я никогда не думала, что мне придется делать аборт. Не знаю, было ли это решение правильным — особенно учитывая, что мы должны были сохранить все в тайне, поэтому я даже не могла пойти к врачу. Мы ничего не сказали родителям. Знала только моя подруга Фелиция.

В назначенный день мы собрались с Фелицией и Джастином дома, и я приняла таблетки. У меня начались мучительные судороги. Я ушла в ванную. Несколько часов я валялась на полу, крича от боли и сотрясаясь в рыданиях. Я лежала и думала: а что, если я умру? Никто не повез меня в больницу. Джастин зашел в ванную и лег со мной рядом. В какой-то момент он решил, что музыка поможет облегчить мои страдания, достал гитару и стал что-то бренчать.

Про Джастина Тимберлейка

Когда Джастин начал записывать свой первый сольный альбом, он стал очень сдержанным. В конце концов он расстался со мной, оставив сообщение. Я прочитала его, сидя в трейлере (мы снимали клип на ремикс Overprotected группы Darkchild). Мне пришлось вернуться на площадку как ни в чем не бывало. Я была раздавлена. В буквальном смысле — я несколько месяцев не могла ни с кем разговаривать. А когда кто-то спрашивал про Джастина, я заливалась слезами.

В интервью Барбаре Уолтерс он исполнил песню Don’t Go (Horrible Woman), которая, кажется, была посвящена мне. Не прошло и месяца, как Джастин выпустил клип Cry Me a River, в котором женщина, похожая на меня, изменяет ему, а он грустно бродит под дождем. В глазах СМИ я была шлюхой, разбившей сердце золотому мальчику.

Я знала, что Джастин изменял мне несколько раз. Я была так влюблена, что пропускала все мимо ушей. В 2000 году папарацци сфотографировали его с девушкой. Но я ничего не сказала по этому поводу — на тот момент мы были вместе лишь год. В другой раз мы тусовались в Вегасе, и танцор из моей команды рассказал, что Джастин кивнул в сторону одной девушки и сказал: «Да, чувак, вчера ночью мы переспали». Не хочу уточнять, о ком он говорил: сейчас у этой девушки муж и дети.

Про поцелуй с Мадонной

Мадонна очень сильно на меня повлияла. В индустрии можно зарекомендовать себя по-разному: дивой, профессионалом или «милой и хорошей» девчонкой. Я отчаянно старалась всем угодить — родителям, фанатам, продюсерам. Мадонна своим примером показывала, что можно задавать собственные правила, не давать другим ставить условия. Мы с Мадонной решили вместе выступить на VMAs. На репетициях мы посылали друг другу воздушный поцелуй. Во время выступления мы поцеловались по-настоящему. Из этого поцелуя потом сделали целое поп-культурное событие.
Что сказать, это привлекло к нам обеим много внимания.

Про неудачные пробы в «Дневник памяти» (и неудавшиеся — в «Чикаго»)

В марте 2001-го меня позвали сниматься в фильме «Перекресток», сценарий к которому написала Шонда Раймс. Это было и стартом, и финалом моей актерской карьеры. Я играла хорошенькую, милую девушку по имени Люси — и не знала, как отделить себя от героини. После «Перекрестка» мне предложили поучаствовать в кастинге на главную роль в фильме «Дневник памяти», которую в итоге получила Рэйчел Макадамс. Было бы здорово встретиться с Райаном на площадке после стольких лет с момента окончания съемок в «Клубе Микки-Мауса», но я рада, что не приняла предложение. А вот сценарий мюзикла «Чикаго» меня заинтересовал. Сейчас я жалею, что не согласилась сняться в фильме — боялась, что снова потеряю себя. Сыграла бы роль злодейки, которая убивает мужчину, поет и танцует. Что может быть лучше?

Про беременность 

Имею сказать две вещи: во время беременности мне нравилось заниматься сексом и есть. Только это приносило мне удовольствие. Я была злой, даже злобной. Любимица Америки превратилась в самую неприветливую женщину в мире. Я даже маму к себе не подпускала. При этом за [младшую сестру] Джейми Линн стояла горой. Когда сестра пожаловалась мне на актрису, с которой снималась в телешоу, я — глубоко беременная — заявилась на площадку и стала орать на молодую девушку (как оказалось, ни в чем не виновную). Пользуясь случаем, приношу ей свои извинения.

Про бритье головы

В январе 2007-го моя тетя Сандра умерла после долгой и тяжелой борьбы с раком яичников. Она была мне как вторая мать. Тем временем Кевин [Федерлайн, бывший муж и отец детей Бритни, брак продлился с 2004-го по 2007-й] подал заявку на полную опеку над детьми. В феврале, после того как я неделями не видела мальчиков, я пошла умолять о встрече с ними. Кевин меня не впустил. Джейдену Джеймсу было пять месяцев, а Шону Престону — семнадцать.

Папарацци наблюдали за тем, как я умоляла на пороге дома. Я не могу описать, как унизительно это было. Фотографы преследовали меня по пятам в надежде на то, что я сделаю что-то такое, что можно сфотографировать и превратить в сенсацию. И тогда я решила дать им немного материала.

Я пошла в парикмахерскую, взяла машинку и сбрила все свои волосы. Все думали, что это было весело. Посмотри, какая она сумасшедшая! Даже мои родители вели себя так, словно стеснялись меня. Мама считала меня уродливой.

Про славу

Популярность — иллюзия. Ты учишься с ней мириться, потому что она помогает платить по счетам. Но лично мне слава мешала жить нормальной жизнью. Я завидую тем, кто знает, как сделать так, чтобы слава работала на тебя. Взять хотя бы Дженнифер Лопес. Она всегда держится так достойно!

Кевин [бывший муж и отец детей Бритни Спирс] не знал, как совладать с популярностью. Он был зачарован собственной славой. Мой опыт показывает: когда на людей — особенно мужчин — обрушивается слава, пиши пропало. Они теряют голову.

Про худшее выступление

Незадолго до Хеллоуина 2007 вышел лучший альбом за всю мою карьеру — Blackout. Чтобы как-то его разрекламировать, мне сказали выступить с Gimme More на VMAs. Я не хотела выходить на сцену, но команда настаивала: нужно было устроить шоу и показать миру, что со мной все в порядке. У плана был один минус — я вообще не была в порядке.

Я не спала всю ночь. Меня тошнило. Прошло меньше года с последних родов (а я родила второго ребенка через год после первого), но все воспринимали мое тело — а именно отсутствие шести кубиков — как личное оскорбление. Не верилось, что придется выйти на сцену в таком состоянии. На бэкстейдже я встретила Джастина [Тимберлейка]. У него все было великолепно. У меня случилась паническая атака. Я не успела как следует отрепетировать выступление. Я ненавидела свое отражение в зеркале.

Я не собираюсь оправдываться за плохое выступление или утверждать, что оно было достойным. Но напомню: такое случается со всеми артистами. Только вот мало кто в один из худших дней своей жизни находится в одном помещении с бывшим, у которого дела обстоят лучше некуда.

Про опеку

Мама позвонила мне со словами: «Бритни, что с тобой происходит? Мы слышали, что за тобой охотятся копы. Давай встретимся в пляжном домике». За мной охотятся копы? Но почему? Я не сделала ничего противозаконного — в этом у меня не было никаких сомнений.

«Просто приезжай домой, — сказала мама. — Мы хотим с тобой поговорить». Я приехала. Мама вела себя подозрительно. Вдруг откуда ни возьмись над домом закружили вертолеты. Я повернулась к маме: «Это за мной? Вы шутите?». И вот у меня дома уже 20 спецназовцев. Я орала: «Да что я, черт возьми, сделала?». Знаю, что вела себя дико, но я не сделала ничего такого, что дало бы им право относиться ко мне как к грабителю банка.

***

В то время мой отец сблизился с Луизой «Лу» Тейлор. Он ее просто боготворил. Лу только открыла собственную компанию Tri Star Sports & Entertainment Group, и у нее было мало клиентов. По сути, она раскрутила свою компанию на моем имени — и приняла непосредственное участие в оформлении опекунства. Позже я узнала, что отец был перед Лу в долгу — он одолжил у нее не меньше $40 тысяч. Одно время Tri Star даже пытались оформить соопекунство.

Опекунство оформляется в случае, когда человек не может о себе позаботиться. Но я была очень работоспособной. Я только что записала свой лучший альбом. Я приносила команде огромные деньги. Отец назначил себе зарплату в $6 миллионов — это больше, чем в итоге доставалось мне.

Я умоляла суд назначить опекуном кого угодно, только не отца. Буквально кого угодно: случайный человек с улицы подошел бы на эту роль лучше. Отца годами не было рядом, когда он был нужен. Но когда речь зашла об опекунстве, он был тут как тут. Его всегда волновали только деньги.

Вскоре после того, как я оказалась в больнице не по своей воле, мне сообщили, что документы на опекунство оформлены. Отец организовал в моем доме собственный офис: занял мой стол и барную стойку. Там стояла миска с пачкой квитанций. Признаюсь: в этом плане я настоящая зануда. Каждую неделю я садилась высчитывать налоговые вычеты. Эта пачка квитанций была доказательством того, что я могу вести дела самостоятельно. Отец решил, что так продолжаться не может. «Давай кое-что проясним, — сказал он. — Теперь командую я. Теперь я — Бритни Спирс».

***

Я пыталась избавиться от опеки. В 2014-м обратилась в суд, рассказала про папин алкоголизм, странное поведение. Попросила провести тест на наркотики. Он все-таки контролировал мои деньги и мою жизнь. Но судья просто меня не слушал. В 2016-м я рассказала про опеку в одном ток-шоу, но эту часть интервью не пустили в эфир. Ха. Интересно, почему.

***

Когда у кого-то появлялось желание позвать меня на свидание, подключалась охрана отца и начинала проверку. Кандидата заставляли не только подписывать соглашение о неразглашении, но и сдавать анализ крови. Перед свиданием ему рассказывали о моих болезнях и сексуальной жизни. Подчеркиваю: перед первым свиданием. Все это было унизительным.

***

Отец всегда называл меня жирной. Он посадил меня на строгую диету. Как иронично: я умоляла батлера, которого отец нанял на мои же деньги, принести настоящую еду: «Сэр, может, у вас получится достать гамбургер или мороженое?» — «Мадам, извините, у меня четкие указания от вашего отца». В общем, больше двух лет я не ела практически ничего, кроме курицы и консервированных овощей.

Но диета не сработала: я только набрала вес. Из-за отца я чувствовала себя уродливой. Может, дело в силе мысли? Говорят ведь: что думаешь, тем и становишься.

***

Врачи забрали у меня детей, собак и мой собственный дом. Мне не разрешали выходить на улицу и садиться за руль. Я сдавала кровь каждую неделю. Я не могла принимать ванну в одиночестве и закрывать дверь своей комнаты. Меня не оставляли одну, даже когда нужно было переодеться. В девять вечера меня укладывали спать. За час до отбоя — с восьми до девяти — мне разрешали смотреть телевизор, лежа в кровати. И даже тогда за мной наблюдали.

Меня будили в восемь утра. Весь день был расписан: меня таскали по рабочим встречам. Были и обязательные сеансы терапии. Между встречами я сидела, уставившись в окно и наблюдая за тем, как на машинах приезжает и уезжает охрана, медсестры, врачи. Мучительнее всего было видеть, как люди спокойно приходят и уходят. У меня такой возможности не было.

***

Я звонила маме, спрашивала, почему все считают меня такой опасной. «Ну, я не знаю...» — отвечала она. Я писала сестре, просила вытащить меня отсюда. «Перестань сопротивляться. Ты ничего не можешь с этим сделать, просто перестань сопротивляться».

Про Бога

И все же самым худшим поступком моей семьи было поставить под сомнение мою веру в Бога. Я никогда не придерживались строгих религиозных взглядов: лишь знала, что существует нечто большее. Под напором семьи я ненадолго потеряла веру в Бога. Но когда пришло время выйти из-под опеки, до меня вдруг дошло: с женщиной, которая умеет молиться, шутки плохи. А я только и делала, что молилась.

Про выкидыш 

Мы с Хесамом [бывшим мужем, Хесамом «Сэмом» Асгари, брак длился
с 2022-го по август 2023-го] давно хотели пополнения в семье. Я ценю в нем стабильность. Мне нравится, что он не выпивает. Он — божий дар. Когда я узнала, что у нас будет ребенок, у меня закружилась голова. Я испугалась: во время предыдущих беременностей я мучилась от депрессии. Но с тех пор моя жизнь стала намного лучше. У меня появилась поддержка, а вместе с ней и уверенность в том, что все получится. Под конец первого триместра у меня случился выкидыш. Я была раздавлена. И снова на помощь пришла музыка. Каждая песня, под которую я пою и танцую, помогает отвлечься.

ПРО ПРОДОЛЖЕНИЕ МУЗЫКАЛЬНОЙ КАРЬЕРЫ 

Это не мой приоритет. Самое время замедлиться, привести в порядок духовную жизнь. Не быть той, кем меня хотят видеть люди. Самое время найти себя. Мне все больше нравится проводить время в одиночестве. Работать в индустрии развлечений было весело, но за последние пять лет моя страсть выступать перед огромной аудиторией поутихла. Когда я одна, то четче ощущаю присутствие Бога. Я не святая, но познаю Бога. <...> Мы с Хесамом [бывшим мужем, брак длился с 2022-го по август 2023-го] всегда молимся вместе.

Про то, зачем это все

О семье я стараюсь слишком много не думать. Но мне правда интересно, что они скажут об этой книге. Я верю, что их мучает совесть и в глубине души они понимают: поступать так со мной было очень, очень неправильно.