На чужом престоле

ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

50 лет назад французы решили учредить собственный «Оскар» — национальную кинопремию «Сезар». Ее первым абсолютным триумфатором стала Роми Шнайдер. Она была названа лучшей актрисой года за роль в фильме «Главное — любить», а фильмом года было признано «Старое ружье», где Филипп Нуаре выкосил этим самым ружьем целый гарнизон фашистов, мстя за убийство своей жены, которую тоже играла Шнайдер. Австрийскую актрису, ставшую послом французского экрана, вспоминает Алексей Васильев.

10 сентября 1898 года императрица Австрии Елизавета шла со своей фрейлиной набережной Женевы, когда ее сбил с ног спешивший в противоположном направлении студент. Елизавета отряхнулась, продолжила шутить и болтать, села на яхту, заперлась изнутри в каюте — а когда она долго не отвечала и дверь взломали, на полу нашли ее труп. Это происшествие по сей день остается эталонной загадкой убийства в запертой комнате. Позже в сердце императрицы нашли тончайший прокол: студент оказался террористом, с хирургической точностью пронзившим ее шилом, а сама Елизавета, хоть в реальности и упала в обморок почти сразу, осталась легендарным примером живого трупа, уже убитой женщины, которая при этом ходила, шутила и разговаривала.

«Сисси Трудные годы императрицы», 1957

«Людвиг», 1972

Роми Шнайдер четыре раза воплощала на экране образ Елизаветы Баварской. Трижды — в родной Австрии, еще подростком, в серии фильмов «Сисси» (1955–1957), где, румяная и круглолицая, она выбегала на экран среди шумной ватаги собак, сама неугомонная, как щенок, путая планы императора Франца Иосифа, собиравшегося жениться вообще-то на ее старшей сестре. Эти ленты стали единственными, что побили в Австрии рекорд посещаемости «Унесенных ветром». Затем, в 1972 году, Шнайдер вернулась к образу Елизаветы уже в фильме маститого итальянца, графа Лукино Висконти, «Людвиг» — здесь, уже императрица, Елизавета пыталась устраивать судьбу своего кузена, втайне надеясь, что его сердце отдано ей.

Между этими двумя Елизаветами прошли 15 лет. Прошли катком по Шнайдер. Ее переделывали, ее одергивали, ее наказывали.

Наказывала родная Австрия — за то, что, получив приглашение во французский фильм о девах и гусарах «Кристина» (1958), мало чем отличавшийся от тех лубочных картин, в которых она играла на родине, она ответила «да» не только на притязания экранного партнера Алена Делона, но и на его уговоры испытать панъевропейскую славу. Немцы плохо переносят такие «предательства»: примерно в то же время после 30-летнего перерыва в ФРГ вернулась с гастролями Марлен Дитрих, и их пришлось прервать, потому что актрису буквально забрасывали тухлыми яйцами.

Одергивал Делон. Когда Австрия предложила в качестве последнего и единственно возможного жеста прощения четвертый фильм про Сисси, он, по воспоминаниям Анни Жирардо, со свойственной ему деспотичностью втемяшивал Шнайдер: «Куда угодно — только не туда».

«Кристина», 1958

Переделывал Висконти. Вообще-то в тогдашнем европейском кино, где царили «новая волна», фестивальное движение и раскованные нравы, круглощекая шаловливая девчушка была никому не нужна. А Делона, который не знал, как кинематографически употребить свою невесту, нужно было выручать. Граф использовал для этого предложение продюсера Карло Понти создать одну из новелл в затевавшемся киноальманахе о превратностях секса «Боккаччо ‘70» (1962) и придумал для Шнайдер роль дочери немецкого промышленника, которая через год после брака с итальянским графом узнает из газет, что он тратит бешеные деньги на шлюх, и решает «работать»: брать с мужа за секс столько же, сколько он оставляет за ночь в публичном доме. Висконти отправил Шнайдер к Коко Шанель, та посадила ее на диету, а потом одела во что обычно: костюмчик с юбкой в три четверти и шляпу-таблетку.

«Боккаччо 70», 1962

Висконти перераспределил природную живость актрисы, заставив ее вертеться кошкой на раскаленной крыше, как это делала тогда Элизабет Тейлор в экранизациях Теннесси Уильямса. Результат был сомнительный, но в фильме был эпизод, где Шнайдер, с короткими пышными локонами от куаффера Александра, сидит на пуфе и болтает по телефону в единственном одеянии из пяти нитей массивного жемчуга. Этот образ, соединивший в себе миллионерский шик, древнеримский разврат и садомазохистскую приторность, решил все. Следом великий Орсон Уэллс дал ей роль распутной судейской секретарши в экранизации «Процесса» Кафки. Путь в Австрию был заколочен: наши девочки не могут быть французскими шлюхами. Тем временем Делон встретил свою точную копию в юбке, и она зачала ему ребенка, став Натали Делон. А Шнайдер без фигуры, без характера и в одежде с чужого плеча отправилась подыгрывать американцам.

«Боккаччо 70», 1962

«Процесс», 1962

«Что нового, киска?», 1965

Среди тех ее фильмов есть секс-комедия «Что нового, киска?» (1965) — дебют Вуди Аллена в качестве актера и сценариста. Роль Шнайдер сводится к энергичному неудовольствию полигамностью ее экранного жениха Питера О’Тула. Однако застревал в памяти один эпизод. О’Тул объясняет ей, почему не готов жениться, что они еще молоды, в их жизни каждое утро есть возможность для всяких «А вдруг?», что прелесть молодости выйти утром из дома, не представляя, где окажешься ночью, рассказывает он это долго и со смаком — а Шнайдер, слушая его, по идее должна бы возмутиться, а она весело смеется, словно и над ним, и вместе с ним, и очень напоминает в этой сцене маленького Леонардо ДиКаприо, каким он был в своих первых фильмах типа «Жизни этого парня» и «Полного затмения». Запомним этот кадр.

В 1968 году Делон, который сам никогда не велся на посулы американцев, зная, что пропадет в Голливуде, вызвонил Шнайдер во Францию играть вместе в фильме «Бассейн». С трапа спустилась совсем другая женщина — и актриса. Она не просто похудела еще больше — ее лицо вытянулось, особенно под прямыми, гладко уложенными без вмешательства Александра волосами. Одета она была в бесхитростное короткое белое платье на лямках и с хлястиком, в каких года три назад щеголял весь Лондон и Катрин Денев. «В последние два года, — скажет тогда Шнайдер, — я обрела свой тип и больше не завишу от одежды. Раньше я ходила от одного дизайнеров к другому, пытаясь найти свой стиль. Эти времена прошли. Сегодня я могу носить все, что хочу, и не нуждаюсь в советах модельеров».

«Бассейн», 1969

Действительно, 15-летие ее царствования на французском кинопрестоле — а пристальная к микроскопическим деталям любовно-криминальная драма, какой являлся «Бассейн», открывала эту главу ее жизни, — это появление в самых разных модных прошлогодних платьях. Это могла быть джеллаба с этническим орнаментом вроде тех, в которых девчонки из ABBA пели про тигра, как в «Главное — любить» (1975), мужская рубашка с костюмом а-ля «Служебный роман» в «У каждого свой шанс» (1978, ее второй «Сезар») и даже бесформенные балахоны в духе Аллы Пугачевой («Преступный репортаж», 1980). Она не диктовала моду, но всегда было любопытно увидеть именно Шнайдер в том, что вчера носили отъявленные модницы, претендовавшие на собственный стиль. Она одомашнивала своей осенней красотой эстрадную экстравагантность.

«Главное – любить», 1974

«У каждого свой шанс», 1978

«Преступный репортаж», 1979

Впрочем, красота эта трансформировалась в зависимости от макияжа. А красилась она тоже так, как было принято вчера, становясь неотличимой то от Шарлотты Рэмплинг («Отли», 1969), то от Лиз Тейлор («Мелочи жизни», 1970), то от Авы Гарднер, кстати, тоже игравшей в кино, в «Майерлинге» (1968) Елизавету Баварскую («У каждого свой шанс»). Но и эти эффектные образы, как и платья, она обживала теплом домашней женщины, склонной посмеяться над собой. Если искать ее собственное лицо, то ищите, где она без макияжа, — в «Главное — любить», «Преступном репортаже»: настоящая Шнайдер оказалась больше всего похожа на Татьяну Пельтцер, неунывающую старушку, держащую спину прямо в память об увлечениях своей молодости — и в надежде встретить одну из них и не ударить в грязь лицом.

«Отли», 1969

Потому что темой Шнайдер стала тема встречи с бывшим, попытки на бис — в «Сезаре и Розали» (1972), «У каждого свой шанс», «Преступном репортаже». В ее фильмах всегда есть сцена, когда мужчина ее подвозит, а она, дойдя до подъезда, встанет и обернется («Мелочи жизни», «Мадо», 1976, «У каждого свой шанс»). И если что-то она взяла из прежней жизни, то тот смех над мужчиной и вместе с ним, на который мы просили обратить ваше внимание в «Киске». Ту же улыбку вы увидите у Розали, когда она придет и сядет на лестнице посреди беспорядка мультстудии своего бывшего, памятного ей по годам, когда и она сама была беспорядочна. Еще — когда муж, с которым они шесть лет только и делают в постели, что одновременно переворачиваются во сне, утром выскочит из нее, пародируя бегуна, — в «Главное — любить». Когда мужчине хорошо — ей тоже становится хорошо, такое впечатление, что не героине — актрисе. Мужское счастье словно согревает для нее все вокруг, и она даже не видит в словах и поступках мужчины очевидной угрозы для своих желаний. Сейчас все хорошо, и это главное. Так ведут себя пацаны, когда их друг входит в раж, строя при них свои наполеоновские планы, в которых для них нет места.

«Преступный репортаж», 1979

«Мелочи жизни», 1970

«Преступный репортаж», 1979

«Мадо», 1976

После интеллектуально и эстетически предприимчивых 1960-х в 1970-е французское кино потянулось к простым историям («У каждого свой шанс» в оригинале так и называется — «Простая история»). На смену иронически-отстраненной Денев и экзистенциально-раненой Жанне Моро потребовались живые и теплые героини. Ими стали Анни Жирардо и Роми Шнайдер, в 1960-е тусовавшиеся как раз на актерской обочине, на подыгрыше. Но Жирардо 1970-х играла экстраверта, «служебный роман», последний шанс на счастье рука об руку с профессиональным рвением (у ее героинь даже профессии были мужские — таксистка в «Последнем поцелуе» (1977), комиссар полиции в «Сюрпризе Афродиты» (1980), адвокат в «Черной мантии для убийства» (1980). А Шнайдер — интроверта, женщину при мужчине, даже точнее — женщину, вспоминающую мужчину, понадеявшуюся, что, вернув мужчину, вернет молодость. Она больше не дергается в припадках, как Тейлор у Теннесси Уильямса. Мало слов, поворот головы, тот самый смех и потемневшее лицо, когда ясно: мужчину вернуть можно, но не молодость.

Тот идеал, что ищут ее героини, подарил им режиссер Бертран Тавернье в «Преступном репортаже». Смертельно больная писательница, о хронике умирания которой ведут на всю страну прямой репортаж, бежит на север Шотландии. Все думают — в места детства, на самом деле — к бывшему, к первому мужу. Его играет Макс фон Сюдов. Такого партнера у Шнайдер еще не было. Высокий, дубленый, белый, викинг и одновременно крестоносец, давно вернувшийся из всех своих походов и теперь рассказывающий о них. Он и рассказывает: о битвах Роберта Брюса с англичанами, об изобретении клавесина в XIV веке, об особенностях поведения сытых львов в саванне. Она слушает у его ног, подняв голову, обратив на него, восседающего в кресле, восхищенные и умиротворенные глаза и, трогательно не контролируя спину, сгорбившись — минуты покоя и счастья в иконописи Шнайдер: «Я чувствую себя девочкой!» — «Ты и была тогда девочкой». — «А ты взрослым: тебе было целых 26 лет».

Хорошо, что Тавернье успел запечатлеть для Шнайдер миг экранной гармонии. В жизни, где цистерны алкоголя, отказавшие почки, боли в пояснице, мужья — не-Делоны, уходившие в тень, а оттуда добровольно на тот свет, и гибель 14-летнего сына, такого мига, видимо, не было. Была кинолетопись попыток вернуть: свою молодость, своего мужчину, родину (отдельное место в фильмографии Шнайдер занимают антифашистские фильмы, «Поезд» (1973), «Групповой портрет с дамой» (1976), «Прохожая из Сан-Суси» (1982), свои 1950-е, наконец, когда счастье женщины зависело от мужчины, а женщине, как уверял тогдашний экран и особенно фильмы, в которых Шнайдер снималась девчонкой в Австрии, достаточно было топнуть ножкой, чтоб его получить. Умерев в 43 года, Шнайдер не дожила до того возраста, чтобы изобразить тот самый эффектный момент в жизни своей постоянной героини Елизаветы Баварской, когда та в течение 15 минут была убитой женщиной, которая шутила и улыбалась, цветущим живым трупом. Но в жизни Шнайдер побывать им успела. Не 15 минут — 15 лет на престоле чужого кино.