Стиль в фильме «Город астероидов»
ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
В этом году на Венецианском кинофестивале почетную награду за «особенно оригинальный вклад в современную киноиндустрию»
получит Уэс Андерсон. Церемония награждения пройдет завтра, 1 сентября, во Дворце кино перед показом нового фильма Андерсона «Чудесная история Генри Шугара». Часть вклада Андерсона в киноиндустрию — его уникальный визуальный язык. И пока мы ждем «Историю», самое время изучить стиль режиссера на примере «Города астероидов» — который идет в мировых кинотеатрах прямо сейчас. Художница по костюмам Анна Баштовая изучила наряды героев фильма и несколько удивилась.
Действие картины разворачивается в пустынном крохотном городке Астероид-Сити на юго-западе США. На дворе 1950-е, послевоенная атомная эра, когда научная фантастика и стремление к знаниям и технологиям захватили общественное воображение. Пять тысяч лет назад в это место упал небольшой метеорит, который теперь притягивает астрономов со всего мира. Волею судеб в городке оказывается овдовевший военный фотограф Оги Стинбек (Джейсон Шварцман), его тесть Стэнли (Том Хэнкс), кинозвезда Мидж (Скарлетт Йоханссон), доктор Хикенлупер (Тильда Суинтон), генерал Гибсон (Джеффри Райт), безымянный менеджер мотеля (Стив Карелл) и еще десяток разноплановых героев, которых играют сплошь именитые актеры категории А.
Знаменитый ретроград Андерсон считает 1950-е «самой кинематографичной» эпохой и посвящает ей картину со сложной «матрешечной» структурой. Многослойная история состоит из трех сюжетов, которые постоянно перемещаются между вымыслом и реальностью.
Костюмы для картины создала итальянская художница Милена Канонеро, чья карьера когда-то началась сразу с «Заводного апельсина» Стэнли Кубрика. Все дальнейшие фильмы Кубрика всегда проходили при ее участии. После смерти мастера (как она сама его называет) Канонеро стала бессменным соавтором Уэса Андерсона — давнего поклонника Кубрика, перенявшего у него любовь к симметрии и центральной перспективе. Как говорит Канонеро: «Я всем обязана Стэнли. Он был моим великим учителем, большим художником, неординарным человеком, обладавшим широким кругозором. Я в долгу перед ним». Именно Кубрик научил Канонеро выстраивать образы исходя из характеров персонажей и их задач, а также уделять пристальное внимание деталям. Как шутит Том Хэнкс, который работал с Андерсоном и Канонеро впервые: «Мы можем набраться смелости и в чем-то надавить на Уэса. Но что бы ни говорила Милена, я не собираюсь спорить с художницей по костюмам Кубрика». В итоге Канонеро одела актера в желтую рубашку с розовой прострочкой и голубые брюки в розовый ромб. И как бы ни смущался Хэнкс своего вычурного образа, носит он его в картине с большим достоинством.
Актеры «Города астероидов» все как один говорят о серьезности подхода Канонеро к костюмам. Стивен Пак, которому в картине отведена максимально эпизодическая роль, например, так вспоминает работу над своим образом — гавайской рубашкой вроде тех, в каких в 1950-е позировал президент Гарри Трумэн (на обложке журнале Life), а затем и Элвис Пресли (на обложке альбома Blue Hawaii). «Хотя у меня была простая гавайка, Милена изучала ее три или четыре часа, чтобы убедиться, что все швы и края правильные и что это именно то, что она хотела. Такое внимание к деталям сделало эту простую гавайскую рубашку абсолютно особенной. Как будто я ношу какую-то золотую или бриллиантовую вещь. Она просто возвысила ее своим вниманием!»
Уэс Андерсон в свою очередь признается, что у него есть важное правило — каким бы большим и звездным ни был проект, он просит все цеха минимизировать количество людей на площадке. «Я всегда говорю, что мы снимаем студенческий фильм, даже если мы построили большую декорацию. Но когда случается что-то, связанное с костюмом, появляется большой отряд итальянцев, — смеется Андерсон. — Или вот ужин, который мы вместе устраиваем с главами цехов, на этом ужине не должно быть много людей. Но Милена этого не уважает. Поэтому, когда она приходит, то приводит всех. При этом приходят они на ужин в полночь, и вы ничего не можете им сказать, потому что все это время они изучали гавайскую рубашку».
Как бы ни причитал Андерсон, он любит и ценит Канонеро за этот ее скрупулезный подход. Прочитав сценарий около десяти раз и сделав все соответствующие пометки, Канонеро погружается в исследование. «Я провожу всевозможные исследования — я их люблю», — отмечает она. В этот раз ей пришлось изучать театральный мир Нью-Йорка 1950-х и Голливуд в его золотую эру. А главными визуальными точками опоры стали именитые актеры того периода, от Ким Новак до Марлона Брандо. «Для нас в центре всего — если разобраться — был режиссер Элиа Казан. Кроме того, нас интересовали Марлон Брандо, Джеймс Дин, Монтгомери Клифт и мир этих новых голосов в фильмах 50-х», — говорит Уэс Андерсон. В итоге из Голливуда в картину перекочевали образы для Скарлетт Йоханссон — конечно, с многочисленными отсылками к хичкоковским блондинкам: серый костюм а-ля Ким Новак в «Головокружении», зеленая юбка а-ля Типпи Хедрен в «Птицах», цветочное платье в духе Грейс Келли в «Окне во двор». Мужские же образы больше отсылают к театральным и киноработам Элиа Казана, в первую очередь это «Трамвай „Желание“» и «Бунтарь без причин», откуда Канонеро позаимствовала мужские брюки на защипах и заправленные в них поло и рубашки.
«Головокружение», 1958
«ОКНО ВО ДВОР», 1954
«птицы», 1963
Центральный персонаж, Оги, в исполнении Джейсона Шварцмана и вовсе был частично вдохновлен юным Стэнли Кубриком. Канонеро признается, что это было очень трогательно. За основу они взяли один из образов Кубрика, когда тот только начинал свою карьеру в качестве фотожурналиста. Тогда будущий режиссер любил носить костюмы бежевого цвета с обязательными нагрудными карманами, куда клал ручку и блокнот, на шее у него всегда висел фотоаппарат. Именно этот образ и взяла за основу Канонеро, но сделала его в стилистическом ключе Андерсона: более театральным. «Заглядывая в этот период жизни Кубрика, а также слушая, как Джейсон имитирует голос Стэнли, я была тронута, — делится Канонеро. — Иногда я показывала Джейсону некоторые жесты или манеры Стэнли, но, в конце концов, Оги — это Оги, созданный Джейсоном и Уэсом. А не подражательная версия Стэнли, даже если главным вдохновителем был Стэнли».
Сами костюмы для «Города астероидов» создавались двумя способами. С одной стороны, команда закупщиков охотилась на готовые вещи из 1950-х, с другой — ассистенты Канонеро закупали ткани того времени и шили из них костюмы. «Иногда я покупаю винтажные ткани у коллекционеров. В противном случае мне приходится самой создавать аналогичные материалы. Для „Города астероидов“ я разработала разные оригинальные принты, которые художники по текстилю нанесли на ткани вручную». Так в фильме появились клетка, ромб, горох и цветы — самые актуальные паттерны 1950-х.
Поскольку декорации, костюмы и освещение в фильмах Уэса Андерсона неразрывно связаны друг с другом, Милена Канонеро активно взаимодействовала с художником-постановщиком Адамом Штокхаузеном и оператором-постановщиком Робертом Йоменом. Таким составом они работают уже не на первом проекте Андерсона и умеют принимать совместные творческие решения. Как вспоминает Йомен о работе над «Отелем „Гранд Будапешт“»: «Чтобы получить правильный оттенок фиолетовой куртки, используемой в „Будапеште“, мы сняли разные оттенки фиолетового на розовой стене при разном освещении и увидели, как цвета будут работать на пленке. Затем Уэс принял решение о том, какие оттенки фиолетового и розового мы будем использовать». На «Городе астероидов» подготовка шла по той же схеме. С той лишь разницей, что на этот раз картина была полностью снята при естественном освещении без дополнительных источников света: «Уэс очень не хотел использовать освещение. В итоге мы использовали огромные белые отражатели, чтобы подсвечивать актеров нужным образом. А совсем жесткие тени убирали на постпродакшне», — рассказывает оператор. Кроме того, Андерсон попросил Йомена, чтобы его операторская команда была сведена к минимуму — фокус-пуллер, пара техников и все: «В мире его грез у него на съемочной площадке присутствует максимум восемь человек, которые полностью делают весь фильм».
Об этом же подходе со смехом рассказывает Эдриен Броуди, исполнитель роли театрального режиссера: «Во время съемок мы все жили в одном отеле, и когда Уэс говорил: „Пора ехать!“, мы, полностью готовые и одетые в костюмы, садились в гольфкары и ехали на площадку. В одном гольфкаре мог оказаться инопланетянин, ковбой, танцовщица и дети, свисающие сзади. А за рулем сам Уэс и никого лишнего». Возможно, именно в этом теплом подходе и кроется очарование фильмов Андерсона.
