Геотег: 72 concept store
Михаила Барышникова
и Евгения Плита
Поработав стилистом и редактором моды в российском глянце Михаил Барышников создал свою марку ювелирных украшений Anima – больше всего известную благодаря узнаваемым тонким кольцам с редкими камнями. А спустя еще два года вместе с Евгением Плитом открыл магазин, где собраны и украшения Anima, и работы других ювелирных дизайнеров – самых разных, из России и не только.
Незадолго до открытия Миша Барышников ходит в гостиничных тапочках по фактурному старому паркету. Украшения еще не разложены в шкафчиках-витринах и на инсталляции из камней, издали напоминающей горный хребет. Пахнет какими-то очень модными благовониями. Таинственно поблескивают сусальным золотом прикрытые ставни. За ставнями шумит Никитский бульвар — с него при желании можно даже покричать хозяевам в открытое окно. Но лучше стучать при помощи монструозного золотого кольца, расположенного по центру двери.
«Как только я уволился из глянца, я уехал во Флоренцию, отучился на парфюмера, — рассказывает Миша, сидя за антикварным столом в небольшом офисе — закутке за позолоченной ширмой. — Вернулся, и, получив звонок от своего бывшего главного редактора [Ксении Собчак, экс-главреда журнала SNC, где работал Михаил] со словами «Барышников, ты *** [надоел] не работать», стал креативным директором у Яны Расковаловой. Откуда я через два года тоже уволился и был в каком-то раздрае, не знал, что хочу делать. Меня позвала читать лекции Оля Слово в Self Made Studio. Я прочитал лекцию. Ко мне подбегает девочка, что характерно, тоже Яна, и говорит: «Вы были у Яны креативным директором — а почему вы не делаете свою ювелирку?» Я почесал репу и подумал: а действительно, почему я этого не делаю?»
Идея марки Барышникова Anima началась с кольца, которое он сделал для мамы еще в школе. «Оно было из проволоки свинчено, и в нем был кабошончик — красный шарик аптечного нитроглицерина. Такие есть у всех бабушек в аптечке, и этот не был исключением — бежал из аптечки моей бабушки. Я про него вспомнил, вытащил его из коробки, в котором все хранится, что жалко выбросить. Посмотрел, додумал, довел пропорции. И мы стартанули». Это был январь 2016-го.
В 2018-м начали строить магазин — в особняке на Никитском бульваре. Строили четыре месяца. Сами придумывали, как все должно выглядеть, искали антикварные объекты, заказывали литые чугунные ножки для советских комодов, которые служат витринами. Красили, вскрывали слои постсоветского ремонта, чтобы обнаружить под ними голландскую печь, паркет 1840 года (его в итоге реставрировали сами, вручную), латунные продухи, которые до сих пор работают, старинный карниз и дверной портал из ароматического дерева. Искали мебель, ругались с рабочими. Клали камень на ступеньки и пристраивали у лестницы ящики с диким виноградом. Чтобы по ощущениям был не то Питер, не то Париж. Строили вместе с партнером Барышникова по Anima и 72 concept store Евгением Плитом, который в конечном счете, по словам Миши, «стал еще и столяром и плотником».
В 72 concept store будет продаваться около 15 ювелирных марок. Среди них — японец Shinji Nakaba, который режет по жемчугу, лондонцы Алан Кроцетти и Джессика Пасс, из российских дизайнеров — Agnes Waterhouse, капсульная коллекция Runa, E2J, Bluebox, Sasha Soshalskaya, Tinai. Помимо украшений будут и объекты — ароматы для дома (Shoyeido), первые духи, созданные Барышниковым, блокноты, ручная керамика и очки.
Драматичная история «72» не ограничивается сложностями ремонта: Миша признается, что к мысли сделать свой магазин его привели сложные отношения с локальным ретейлом. «У меня есть личные обиды к московскому ретейлу, который я знаю, проработав журналистом. Я, если честно, просто не понимаю, почему московский ретейл настолько *** [зарвавшийся]. Почему русский дизайнер должен обивать пороги, чтобы его начали продавать. Почему российский ретейл относится к русским дизайнерам, как зарубежные дизайнеры относятся к московскому ретейлу — это такая форма модной дедовщины? При этом ты понимаешь, что я не простой русский дизайнер. Я бывший директор моды авторитетных глянцевых изданий. Я снимал всех. Меня все знают. Я знаю всех продавцов. И если мне, чтобы попасть в магазин, пришлось столько усилий приложить, то что с каким-нибудь мальчиком из провинции? На каком моменте его срежут? Ему сразу же не ответит на звонки секретарь или как?»
Поэтому в «72» способ поиска новых имен максимально демократичный. «Здесь будут дизайнеры, которые нам напишут. Условие приема у нас суперпростое — у тебя должен быть свой продукт со своей понятной, четко сформулированной историей, и этот продукт не должен продаваться где-то еще. Если у тебя, скажем, лежит кольцо в «Сахарке», ты можешь принести его нам в другом цвете или с другим камнем, хотя это и не универсальный рецепт, конечно». Барышников уверяет, что ему уже много кто пишет — удивительно, но в России сейчас заметная волна нового ювелирного дизайна. «То, что они появляются в таком количестве, просто невероятно. И все это площадка для дизайнеров, которые появятся в будущем. Я не знаю, много их будет, мало, будут ли они все интересны? Я уверен, что они придут».
