Светлана Тегин о костюмах для сериала «Вертинский»

фото:
«Первый канал»

13 сентября в онлайн-кинотеатре Kion вышел биографический сериал «Вертинский» о легенде российской эстрады первой половины XX века. Режиссер и сценарист Авдотья Смирнова поставила перед собой задачу создать не только исторически достоверный, но и зрелищный проект. Большую роль в этом сыграли художники по костюмам: за внешний вид мужчин, персонажей второго плана и массовки отвечал Дмитрий Андреев (в его портфолио много знаковых проектов, например, телехит 2014 года «Бесы»), а наряды героинь и сценический костюм Пьеро — дело рук дизайнера Светланы Тегин. Мы поговорили с основательницей дома Tegin о ее дебюте в кино.

Сюжет сериала начинается до революции 1917 года, а заканчивается уже после Великой Отечественной войны. Авдотья Смирнова максимально серьезно подошла к исторической достоверности сценария, поэтому ей было важно досконально воссоздать эпоху 1910-х, 1920-х, 1930-х и 1940-х годов в декорациях, реквизите и, конечно, костюмах. На каждом этапе всех участников проекта консультировал писатель-историк Джон Шемякин — он же помогал Светлане Тегин, ответственной за образы главных героев. Для основательницы Tegin Fashion House это была дебютная работа на съемочной площадке.

Размышляя над тем, кто бы мог придумать костюмы для главных героев, Авдотья Смирнова вспомнила об одной из своих любимых коллекций Тегин, «Перфекционистка». Все вещи в ней созданы в стиле 1920-х годов — ключевом периоде для сериала. Светлана вообще как никто другой понимает моду первой половины XX века и вдохновляется ею, так что за подготовку костюмов для этого ретросериала взялась с энтузиазмом.

Она консультировалась с Джоном Шемякиным, пересматривала фильмы с участием Веры Холодной и Марлен Дитрих (ключевых героинь сериала), читала воспоминания о них. Дизайнеру важно было быть правдивой настолько, насколько это возможно, поэтому при том, что все костюмы шились сегодня, их дополнили детали из прошлого. Так, декоративная бижутерия в стиле 1920, 1930, 1940 и 1950-х годов нашлась на дизайнерских выставках в Париже, а за винтажными украшениями Тегин охотилась по барахолкам и антикварным лавкам, адресами которых «любовно поделился историк моды Александр Васильев». В Венеции она нашла украшенияя 1940-х и 1950-х годов для образов Марлен Дитрих и Лидии Вертинской. Там же — редкую обувь, например, бархатные тапочки к костюму Пьеро Александра Вертинского. А расшитые золотом туфли Веры Холодной отыскались в Париже.

По совпадению во время работы над «Вертинским» в МАММ проходила выставка Les Années Folles, посвященная моде 1920-х годов. Кстати, основательница МАММ Ольга Свиблова была на премьере сериала. «Она очень хвалила картину и говорила, как важно, что нам, современным людям, удалось правильно преподнести, передать ту эпоху», — вспоминает Тегин. На выставке же Тегин в числе прочего обратила внимание на туфли того периода. Ей особенно понравилась их декоративность, вычурность, «все эти сложные каблуки». Сразу захотелось повторить такие же в костюмах героинь. Пары для всех персонажей на блошиных рынках или в антикварных лавках найти было бы невозможно — «в те времена нога была меньше — сейчас в таких оригинальных туфлях всем актерам просто мучительно было бы ходить, мы их пожалели», поэтому придумывали свои. Воплотить эскизы туфель в жизнь Тегин помогла модельер из Санкт-Петербурга Карина Манукян — в ее обувном ателье и создавались пары для «Вертинского». Ранее Тегин почти не делала обувь: был лишь опыт работы над коллаборацией с Rocco P — но за время работы над «Вертинским» она позволила себе еще многое, чего ранее не делала. Например, декоративную сложность в виде винтажного меха и перьев, без которых образы див было бы сложно представить.

Позволила себе Тегин и некоторые условности в дизайне: ритм съемочного процесса заставляет чем-то поступиться даже самых ярых перфекционистов. Чтобы изделия создавались, подгонялись и модифицировались в соответствии с указаниями режиссера как можно быстрее, упрощалось все, что не фиксировал кадр, например, швы не обрабатывались с изнанки, а часть вещей была без подкладки. Такой подход чуть не выдала рубашка Веры Холодной во время одной непредвиденной сцены. «Так бывает, режиссер вдруг может придумать новое решение сцены, которого не было изначально, — это случилось с постельной сценой, где Вера Холодная остается с Вертинским. Она в рубашке, которая изначально не предполагалась для таких обстоятельств, соответственно, с необработанной изнанкой. Как только героиня снимала ее с себя, рубашка выворачивалась — и зритель сразу бы увидел все шероховатости. Я очень испугалась, но в итоге придумала, как выйти из положения. Попросила Лешу Филимонова, который играет Вертинского, снять рубашку с актрисы так, чтобы она не вывернулась. И он это сделал. Это грандиозно. Он меня просто спас!»

Работа на съемочной площадке вообще была достаточно стрессовой для Тегин, особенно потому, что именно там приходилось согласовывать свои действия и с актерами, и с художником-постановщиком, и с режиссером. «Ты буквально становишься параноиком, ведь бесконечно случаются сюрпризы. Например, цвет скатерти совпадает с цветом платья, штор или, чего похуже, хромакея. И даже после того, как вы всей командой справились с невозможным — переодели персонажа, перекрасили стены — тревога все равно тебя не покидает, потому что лучше быть всегда начеку, готовым к любым форс-мажорам», — вспоминает она.

Александр Вертинский

Поначалу Светлана Тегин никак не могла разглядеть в Алексее Филимонове того самого Вертинского, чей сценический образ плотно ассоциируется с бледнолицым принцем-декадентом. Все изменил точеный винтажный фрак с аксессуаром-бабочкой, который «сел на актера как влитой». А шляпа-цилиндр добавила свойственную его персонажу аристократичность. После такого перевоплощения вся съемочная группа тут же признала в Филимонове знаменитого исполнителя «Танго „Магнолия“». «Наблюдать, как костюм меняет актера, — особое удовольствие! Алексей был очень хорош собой: стройный, элегантный, с тонкими пальцами, точеным профилем», — вспоминает Светлана Тегин.

Вера Холодная

Диву немого кино Веру Холодную сыграла Паулина Андреева, и первостепенной задачей Светланы Тегин было слегка приглушить современность во внешности актрисы, выведя на первый план именно черты Холодной. «Это было сложно, потому что Паулина стройная и высокая, а Вера Холодная была, наоборот, невысокая и компактная», — поясняет Тегин. Отсюда — эта многослойность, завышенная талия и объемные воротники. Через персонажа Веры Холодной было важно также отразить «дух уходящей эпохи». В этом помогли ткани сложной фактуры: мерцающие вуали, бархат, короткий ворс и атлас, — благодаря им образ получился ностальгическим и эфемерным. А чтобы портрет Холодной вышел более точным, Тегин обратилась к биографии актрисы. Так, любовь Холодной к шляпкам, которые она, кстати, шила сама, вдохновила модельера на создание таких же: «Я решила шить ей шляпки, хотя мы в Tegin Fashion House никогда их не делали. У нас в коллекциях если и есть шапки, то кашемировые, не более». В сериале есть отсылки не только к фильмам с участием Холодной, но и к кинообразам, вдохновленным ею. «В одном из эпизодов „Вертинского“ Холодная уезжает на карете, и у нее развевается по ветру белый платок — это референс к „Рабе любви“ (одна из ранних режиссерских работ Никиты Михалкова с Еленой Соловей в главной роли — прообразом ее героини послужила Вера Холодная. — Прим. The Blueprint). Если вы смотрели фильм, то точно поняли, о чем я говорю», — объясняет Тегин.

Марлен Дитрих

Виктория Исакова, которая сыграла Дитрих, по ощущениям Тегин, изначально тоже была не совсем Марлен. «Когда я начала примерять на нее костюмы и шляпы, поняла, что Вика совсем на Марлен не похожа, особенно фигурой. Она — вылитая Зинаида Гиппиус или Анна Каренина, но точно не Марлен. И потом с помощью костюмов я начала Вику направлять в сторону Дитрих, а Дитрих — в сторону Вики. И получилась вот эта наша Марлен», — говорит она. «Мужской» костюм, шляпа-цилиндр, красная помада — Светлана Тегин не ограничилась фирменным набором кинодивы и копнула чуть глубже. Чтобы добавить образу сексуальности, она использовала много меха и перьев, которые как раз были на пике моды в эпоху Дитрих. Не обошлось и без деталей — винтажных шляпок 1930-х годов, перчаток и запонок. «Я хотела найти тот образ, к которому она сама стремилась, ведь Марлен всегда хотела выглядеть более аристократично и утонченно. Я как бы сверялась с ней, представляла, стала бы она одеваться так, как я рисую, или нет. Мне кажется, стала бы», — вспоминает Тегин свои ощущения во время работы.

Буби 

На детали костюма Буби (Екатерина Вилкова), хозяйки шанхайского ресторана, влюбленной в Вертинского, ушли практически все винтажные запасы Светланы Тегин. Чтобы передать ее безрассудный характер и подчеркнуть, что «на наряды у Буби ушла добрая половина ее состояния», из Парижа Тегин привезла настоящее произведение искусства — шляпу из светло-зеленого бархата с перьями. «Тонкие, как нити, длинные перья располагались по всей шляпке на одинаковом друг от друга расстоянии, покачивались от каждого движения и разлетались при легчайшем дуновении ветра», — вспоминает она ее. С макияжем в стиле 1940-х годов и яркими деталями в виде золотых цветов на халате Буби произвела колоссальное впечатление на всю съемочную площадку, включая Тегин. Художница сетует, что далеко не все предметы гардероба героини удалось показать в кадре: «Например, домашние туфли из чесучи с вышитыми цветами (чесуча — шелк с особой фактурой. — Прим. The Blueprint), да и вообще все туфли Буби остались без внимания камер». Зато их можно будет увидеть на выставке, открытие которой планируется вскоре.

Надя Вертинская 

Эволюцию Нади Вертинской (в исполнении актрисы Юлии Марченко) Светлана Тегин показала через цвет — насыщенные оттенки лилового и сиреневого в палитре костюмов героини подчеркивают ее внутреннюю уязвимость и внушаемость. Резкий переход к темному спектру особенно заметен после сцены в парке, когда Надя впервые пробует кокаин, а лиловые тона появляются в тех эпизодах, когда ее эмоциональное состояние достигает своего пика. Финальной точкой становится смерть героини. «На погибшей Наде — светло-сиреневая блуза с черной сеткой и траурным кружевом. Финальная контрастная точка в жизни героини, которую погубили крайности», — рассказывает художница.

Лидия Вертинская (Циргвава)

Лидия (ее сыграла Анна Мишина) — юная грузинская девушка, в которую Вертинский влюбляется в Шанхае, несмотря на то что годится ей чуть ли не в дедушки. «Нужно было убедить зрителя в том, что после стольких ярких романов с великолепными женщинами, знаменитостями, Вертинский мог обратить внимание на столь юное создание. По задумке режиссера, она пленила его тем, что он не встречал в женщинах прежде, — честностью, детской непосредственностью, открытостью», — вспоминает Тегин сложности, с которыми столкнулась при работе над этим персонажем. Решение пришло во время обсуждений с художником и стилистом Катей Мельниковой: в образе Лидии сделана ставка на платья 1940-х годов, которые цепляют своей непосредственностью и простотой.

Елена Павловна 

Елена Павловна (Алена Бабенко) — мимолетное увлечение Вертинского в Стамбуле. «Она — русская эмигрантка, влюбленная в творчество Вертинского еще до встречи с ним. Костюмы героини Алены очень скромные, изо льна и чесучи, но с романтическими деталями: шляпкой, перчатками, бантами. Из украшений только обручальное кольцо, которое она закладывает, чтобы купить им с Вертинским немного еды», — описывает героиню Тегин. В одном из образов героини — сценическом костюме цыганки — есть особый предмет гордости дизайнера. Это серьги, которые она сделала из старинных монет, купленных на Гранд-базаре в Стамбуле: «Мы купили две горсти старинных монет, просверлили их и связали в грозди. Серьги были такими тяжелыми, что пришлось придумывать конструкцию, удерживающую их на ушах. Длинные, до середины груди, они смотрелись как альтернатива монисто и дополняли колоритный образ цыганки». Еще одна красноречивая деталь в гардеробе Елены Павловны — шляпка, в которой она появляется в эпизоде первой встречи с Вертинским. «Это реплика винтажной шляпки начала века, сделанная вручную моими мастерами», — уточняет Тегин.

Раля

Раля (предполагаемое настоящее имя первой жены Вертинского — Рахиль Потоцкая), роль которой исполнила актриса Екатерина Щеглова, стала для Тегин одной из самых любимых героинь. «Когда Катя приходила на примерки, в ней включался художник, и мы вместе с удовольствием погружались в проявления личности ее героини в костюме», — вспоминает Тегин. Платья Рали периода 1920-х годов модельер старалась сделать нарочито открытыми: с глубокими декольте, открытыми руками, голой спиной. Самым откровенным стал полупрозрачный костюм «в каплях воды», в котором Раля появляется в эротическиой сцене. Полная противоположность — костюм в эпизоде расставания. «Черное хлопковое платье я дополнила траурным бархатным воротничком с бантом и рядом мелких пуговиц, большой винтажной шляпой из черной соломки и брошью из черной птицы», — добавляет художница. Именно этот образ, по словам Тегин, стал «символом умершей любви» Вертинского.

Бурковская

Бурковская — героиня, которую придумала Авдотья Смирнова. Она получилась собирательным женским персонажем, что в том числе обусловлено ее профессией: Бурковская мечтала петь в опере, но стала чекисткой — у этой стороны личности есть реальный прототип, бабушка Джона Шемякина. «Джон Шемякин снабдил меня информацией о том, какую форму могла заполучить в те времена Бурковская и как она могла выглядеть. Мы сшили форму по английскому образцу из шерсти сине-серого цвета английского производства. Под китель, затянутый на талии ремнем, полагалась белая рубашка со стойкой. Брюки галифе должны были заправляться в сапоги. Вот в таком виде предстояло сниматься в 35-градусную жару в вагоне поезда», — рассказывает Тегин.

Сниматься в этой роли предстояло Анне Михалковой, любимой актрисе Смирновой. «Дуня считает, что может снять фильм, в котором Аня может все роли сыграть», — вспоминает Тегин. В «Вертинском» же Михалкова воплотила героиню, которая примеряет на себя сразу несколько ролей. «В Париже она предстает перед Вертинским то в образе английской учительницы, то австрийской дамы, то француженки — любительницы импрессионистов, то итальянки с пристрастием к мотоциклам», — перечисляет Светлана Тегин. В парижских эпизодах режиссерская задумка требовала, чтобы Бурковская в каждой новой сцене с Вертинским меняла шляпы и наряды. А в сцене в кафе указания звучали еще четче: необходим был костюм цвета ультрамарин. «С этим цветом костюма должен был идти оранжевый головной убор и фиолетовый шарф. Я купила ткани трех заявленных цветов, но когда мы раскроили костюм, пришла в отчаяние. Я не могла даже смотреть на это сочетание. И дело было не только в цвете, но и в выборе фактур. Образ не складывался. Спасли две вещи: моральная поддержка нашего исторического консультанта и найденный мной на работе отрез синей ткани другой фактуры, который 10 лет под столом ждал этого момента. Насыщенный синий шанжан с черным отливом и шелковистой поверхностью с абстрактными разводами оказался очень кстати», — рассказывает Тегин. Образ дополнила плоская черная фетровая шляпа с проволокой по краям. Вместо фиолетового нашейного платка утвердили нежно-розовый — и композиция в итоге сложилась.