Мотаем на ус

ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

Сальвадор Дали — первый в мире художник, превративший свое имя и образ в торговую марку. Для этого он использовал весь возможный инструментарий — от емких афоризмов, вошедших в историю, до одежды и знаменитых усов. Мур Соболева зафиксировала, как Дали превратил себя в рукотворную икону, в том числе и икону стиля.

Сальвадор Дали был не просто художником, но человеком-оркестром. Скульптор, актер, писатель, создатель принтов для одежды, ювелирных украшений, флаконов для духов, автор коммерческих логотипов — перечислять можно бесконечно. Но его главным произведением, его magnum opus, который он создавал всю жизнь, был сам Сальвадор Дали. Легенда, которую он, блестящий маркетолог, вместе со своей женой и музой Галой построил вокруг себя, сделала его одним из самых узнаваемых художников мира, героем обложек Time и GQ, а его имя — синонимом авангарда, мастерства и эксцентричности. В 2003 году Мэрилин Мэнсон придумает строчку I’m not an artist, I’m a fucking work of art — не факт, что он в этот момент думал о Дали, но несомненно, что испанскому эксцентрику это определение более чем подходит. Как и большинство представителей искусства своего времени, Дали не разделял свой образ и творчество, но именно ему лучше всех удалось совместить эти два понятия — и стать брендом.

Строить этот бренд и легенду он начал очень рано. Но еще раньше он начал рисовать — мать, умершая, когда ему было 16, обожала сына и поощряла его артистические наклонности и браваду

«в семь лет я собирался стать Наполеоном, и с тех пор мои амбиции только росли»

В 17 лет Дали поступил в Королевскую академию изящных искусств Сан-Фернандо в Мадриде и переехал в «Резиденцию» — это общежитие для одаренных в сфере искусства студентов до сих пор считается главным центром творческой жизни Испании. Там Дали подружился, в частности, с Луисом Бунюэлем и Федерико Гарсией Лоркой. Юный Дали сразу прослыл эксцентричном денди. Уже тогда выделились основные элементы его стиля: двубортные костюмы-тройки, галстуки, напомаженные волосы и аккуратные тонкие усы, которые потом, в соответствии с его славой и состоянием, разрастутся невероятно.

Дали был мастером сочетаний (как мы бы сейчас сказали, стилизации) — к классическим костюмам он добавлял жемчужные ожерелья, под строгий пиджак надевал расшитые и металлизированные жилетки. Мода, по его собственному признанию, интересовала его всегда. В 1926 году Дали, изгнанный из академии за дерзость и непочтительность

«я гораздо лучше знаю предмет, чем все три этих профессора, и я отказываюсь у них экзаменоваться»,

Сальвадор Дали и Федерико Гарсиа Лорка в Кадакесе, 1954

впервые едет в Париж. Пабло Пикассо — чуть ли не единственный современный Дали художник, которого тот высоко ценил, — и Жоан Миро вводят Дали в богемные круги, знакомят с кубистами, дадаистами и сюрреалистами. В частности, с поэтом Полем Элюаром и его женой Галой, с которой они будут неразлучны с первой встречи в 1929 году.

В тридцатые годы Дали, уже признанный художник, взорвавший парижскую культурную общественность картиной «Постоянство памяти», начинает дружить с Эльзой Скиапарелли. Скиап, как она себя именовала, успешная модельерка-сюрреалистка и королева техники trompe-l’œil, была известна фразой, что создавать одежду — это не профессия, а искусство. Дали, максимально интересующийся экспансией своего творчества — он считал, что искусство должно проникать во все повседневные сферы жизни, а не просто услаждать взор, вися на стенке, — в 1935 году стал ее полноправным соавтором. Их первой совместной работой стала пудреница в виде телефонного диска, но «официальная» коллаборация была представлена в зимней коллекции 1936–1937: это был так называемый зеркальный костюм, сделанный по мотивам работы Дали «Антропоморфный шкафчик».

«Мне всегда нравилось работать с мадам Скиапарелли, доказывая идею, что одежда, прикрывание себя — следствие травмы рождения, первой
и сильнейшей, которую
переживает человек»,

— скажет потом Дали. Самой известной совместной работой двух великих сюрреалистов стало платье с омаром. По Дали, омар символизирует женскую сексуальность. Скорее всего, это хорошо понимала скандальная герцогиня Виндзорская Уоллис Симпсон, фотографируясь в этом платье и таким образом ненавязчиво намекая на причину отречения своего мужа от престола.

Сальвадор Дали и Эльза Скиапарелли

Союз Дали со Скиапарелли породил десятки работ. Вместе они придумывали не только одежду, но и аксессуары. Эскиз для флакона духов Shocking!, выполненного в форме торса клиентки Скиапарелли Мэй Уэст, тоже принадлежит Дали. Интересно, что в это же время Дали дружил и с заклятой врагиней Скиапарелли Коко Шанель, которая принимала его в своей арт-резиденции на вилле La Pausa, где он нарисовал множество картин. Считается, что именно благодаря Шанель Дали заинтересовался костюмами для театра и оперы, а позже и кино. При этом совместных проектов у них не было. Зато были с Кристианом Диором. Их сотрудничество началось в начале тридцатых, когда картины Дали благодаря Гале выставлялись в художественной галерее, совладельцем которой был Диор. Когда Диор после войны произвел парижскую модную революцию, Гала стала его клиенткой и амбассадором — многие платья, которые для нее шил Диор (в том числе и по мотивам работ Дали), существуют в единственном экземпляре.

В 1934 году отношения с сюрреалистическим кружком стали разваливаться, а после того, как Дали в 1939 году публично поддержал фашистского генерала Франко, художник был официально изгнан из их рядов основателем движения Андре Бретоном. Несправедливо, но до сих пор именно Дали, а не Бретон остается лицом и воплощением сюрреализма для большинства людей. «Разница между сюрреалистами и мной состоит в том, что я — сюрреалист», — говорил он в начале конфликта, ну а фраза

«я и есть сюрреализм»

закрепилась в общественном сознании навсегда.

Костюмы Сальвадора Дали для театра и оперы

Любовь Дали к провокации, в том числе и в моде, чуть не стоила ему жизни. На Международную лондонскую выставку сюрреализма в 1936 году Дали пришел в водолазном скафандре, чтобы продемонстрировать, что «глубоко погружается в человеческое подсознание», и во время чтения им запланированной лекции чуть не задохнулся. После разрыва с сюрреалистами Дали-художник увлекся Ренессансом, католицизмом и классическими формами, но на его личный стиль это не повлияло — он стал одеваться даже более эксцентрично, чем раньше.

Международная лондонская выставка сюрреализма в 1936

Пресловутые усы

«у меня агрессивные и жизнерадостные усы, а у Марселя Пруста грустные, хотя мы используем один и тот же воск для них»

достигли пика, во всех смыслах этого слова, в пятидесятые. В 1954-м Филипп Халсман выпускает фотокнигу «Усы Дали», а в 1955-м художник дает ВВС целое серьезное интервью про эту часть своего образа. Усы их носитель, по его собственному утверждению, застраховал на $1 млн.

Оставаясь королем сшитых точно по фигуре двубортных полосатых костюмов, он начинает больше экспериментировать с одеждой. Под пиджаки Дали носит блузы с огромными кружевными жабо, классические ботинки заменяет на эспадрильи, надевая их на полосатые носки, а свои любимые пиджаки иногда меняет на кафтаны. Еще один важный аксессуар Дали — трости: он любил щеголять ими на публичных выходах. Нужды в трости художник не испытывал, аксессуар был чисто декоративным. А любимый наряд пожилого уже Дали — леопардовая шуба в пол. К слову, точных данных о том, где именно гения обшивали, не сохранилось, но самой близкой художнику точкой на Сэвил-Роу имеет смысл считать бельгийское ателье Scabal — там при заказе костюма вам всего за 175 фунтов предложат подклад с одним из рисунков, которые Дали выполнил специально для них в 1971 году.

Сальвадор Дали, 1980

В 1980 году у Дали появились симптомы депрессии и болезни Паркинсона, но, пока его поддерживала жена, он старался работать и держаться на плаву. Но в 1982 году Гала умерла, и состояние Дали резко ухудшилось. Последние годы он провел отшельником и практически не появлялся на публике. Правда, пытался бодриться. В 1986 году, после того, как ему поставили кардиостимулятор, он выступил в своем театре-музее со словами: «когда ты гений, у тебя нет права умирать — мы нужны человечеству для прогресса». Однако в 1988-м он попал в больницу с диагнозом «сердечная недостаточность» (там его навестил лично король Хуан Карлос, большой поклонник художника), а в январе 1989-го умер. Несмотря на частые приступы болезни, затуманивавшей его сознание, он оставил подробное завещание: в частности, похоронить его следовало с бодро закрученными усами, которые он так лелеял при жизни. И когда в 2017 году тело Дали эксгумировали по требованию Марии Пилар Абель Мартинес, утверждавшей, что она является внебрачной дочерью художника, усы оставались на месте.