Ксения Чилингарова — о том, каково быть шопоголиком в 2021 году

Соосновательница марки Arctic Explorer и колумнистка The Blueprint Ксения Чилингарова продолжает рассказывать о том, как меняется ее отношение к моде прямо сейчас. Наконец наступает время надевать обновки из весенне-летних коллекций, и Ксения задается вопросом: каково быть шопоголиком в 2021 году, когда индустрия одновременно осуждает перепотребление и провоцирует совершать покупки.

Меня зовут Ксения Чилингарова, мне 38 лет, и я шопоголик. При покупке очередного жакета Gucci или платья Loewe я испытываю чувство удовлетворения, схожее с сексуальным. Я так расслабляюсь, снимаю нервное напряжение. Написать это было труднее, чем я думала. Обычно я очень люблю иронизировать на тему своего шопоголизма, часто выставляя эту особенность перед собой как щит, скрывающий от постороннего взгляда понятную только мне одной нужду в похвале. К этой микропровокации я прибегаю иногда, чтобы избавиться от назойливого кавалера или уйти от ответа на неудобный вопрос. Например — я не люблю модные спекуляции на тему осознанного потребления, но вместо того, чтобы пускаться в бессмысленные споры о терминологии, маркетинговых трюках и реальных действиях по спасению планеты, мне бывает проще отшутиться про собственный непреодолимый шопоголизм. Такое вот неожиданное оправдание внутренней лени или страха перед конфликтом. Я никогда не писала признаний, не люблю раздеваться на публике. Я, наоборот, покупаю одежду, чтобы рассказывать о себе по чуть-чуть, уводя внимание в нужном мне направлении. Но сегодня хочется довериться неизвестному читателю, и я решила рискнуть.

С чего все началось. В детстве я любила наряжаться в мамины платья. Мне нравились шуршащие юбки, и я мечтала о дюжине таких. Сегодня у меня есть две, одна — модного английского дизайнера Molly Goddard. Одежда всегда помогала мне менять образы. Мне нравилась она на ощупь. Она укрывала меня и обрамляла мои фантазии. В школе я сильно отличалась от девочек своего класса и часто сталкивалась с буллингом из-за цвета кожи. Я часто чувствовала из-за этого себя некрасивой и совсем себе не нравилась. Переосмыслить это, принять себя мне помогала одежда и мода, в которой было много разных цветов и много свободы.

Красивые брюки с топом, платье в горошек, яркие туфли стимулировали мое бессознательное стремление быть ярче, не стесняться и любить себя. В красивом, необычном платье я чувствовала себя смелее и сильнее обычного. Я могла меняться, а для меня это было и есть очень важно. Я специально обращала на себя внимание. Все государственные экзамены в МГИМО, например, я сдавала в ярко-фиолетовом брючном костюме, искренне веря, что он приносит мне удачу. Я была благодарна одежде за то, что она стала моим воображаемым другом, а шопинг — способом коммуникации с этим другом. Я влюблялась то в платье, то в сумку, то в перчатки. И первую свою серьезную зарплату я спустила на платье Prada. Я купила его в Нью-Йорке, в магазине на Пятой авеню. И, как учила близкая подруга, которая верит, что все, что стоит больше рубля, нужно обмывать, заказала себе бокал шампанского в кафе напротив магазина. Я чувствовала непонятную эйфорию и радость. С платьем в моей голове уже был связан целый план по захвату вселенной. Однако в какой-то момент я поняла, что денег рассчитаться за шампанское у меня не хватит. Да собственно, их совсем не осталось. О еде, гостинице я как-то не подумала. Хорошо, что было кому позвонить.

То самое платье, кстати, оказалось очень счастливым. В нем я ходила на свое первое свидание с будущим мужем. Дима [Коган] никогда не поощрял моей страсти к одежде. Он находил ее глупой и поверхностной. По его мнению, шопинг был пустой и напрасной тратой денег. «Покупать надо что-то полезное», — говорил он. Занимаясь музыкой, обожая ее, он никогда не считал моду искусством. Мне приходилось баловать себя дискретно, но это как ночью пробираться за шоколадом к холодильнику — опасность быть пойманным лишь усиливает вкусовые рецепторы. Правда, тебя все время преследует чувство вины. Мне не нравилось прятать от мужа новые вещи, хотя это было и не трудно. Мне хотелось разделить с ним радость, которая накатывает на меня, когда я вижу себя в зеркале магазина в новом наряде. Мне хотелось кружиться в новой юбке перед ним и вызывать у него восхищение, однако Диме вещи нужны были для соблюдения социальной нормы и тепла.

Негласный семейный запрет на шопинг лишь усилил мою зависимость. Тут было все: и невербальное требование свободы, и желание почувствовать заботу, и просто способ снять стресс. Шопинг часто тушил чувство одиночества, уводил меня в страну фантазий, где юбка превращала тебя в принцессу, а платье в королеву. Одна психолог мои отношения с одеждой назвала «невротической зависимостью», впрочем, любовь она классифицировала точно так же. Я приняла решение не бросать ни одно, ни второе. Я упрямо пошла дальше и решила поближе приглядеться к своему объекту желания.

Так мода постепенно превратилась в мою профессию. Для меня очень быстро стало очевидно, что это не только прикладное искусство, как дизайн, но еще и философия. В моде я обнаружила много символов, шифров, идей и, главное, красоты, даже когда она совсем не очевидна. И я снова влюбилась в фактуры, конструкции, дизайнеров, показы. В мир, стремящийся к осознанной красоте, к индивидуальности. Мода легализовала мой шопинг. Она дала мне право сильно любить одежду, относиться к ней как к предмету искусства и бесстыдно наслаждаться ее приобретением. Много раз такое простое действие, как разбор гардероба и покупка новой одежды, выводила меня из уныния. Я словно переходила на новый уровень жизненной спирали. Например, пережить карантин мне помог онлайн-шопинг: я словно была на связи со всем миром. Я покупала платье и представляла, как буду в нем танцевать с друзьями. В итоге так и случилось. Я «качала пространство», как модно теперь говорить, — что ж, каждый делает это как умеет: мой способ отработан годами тренировки.

Однако как и когда остановиться? Как не потратить все движимое и недвижимое имущество? В моей жизни были случаи, когда я переходила черту разумного, например, покупала плащ Balenciaga в рассрочку. Жила одним днем, потакая своему ненасытному желанию покупать. Я словно пыталась залатать вещами дыры, образовавшиеся у меня на душе. Я гонялась за быстрым кайфом, который привыкла получать от покупки красивых тряпок. Однако глобально это не решало проблем, скорее, загоняло в долговую яму. В этот момент, когда я поняла, что перестаю себя контролировать и живу в шкафу, я пообещала себе научиться контролировать приобретенную зависимость. Это оказалось совсем не простой задачей. Желание покупать — как подземный толчок в середине океана, — к берегу он превращается в цунами. Я даже сажала себя на «диету», что, как в случае с многими диетами, часто вызывало обратный эффект — я срывалась, как самый заправский обжора. В итоге я вывела для себя идеальную формулу: все только по большой любви. Не покупаю, если чувствую, что это не по-настоящему. И трачу не жалея, если верю, что мы связаны с этой вещью навсегда.

Ксения Чилингарова в плаще Balenciaga