«Народный фронт»
Онлайн-магазин Front и Российский этнографический музей выпустили совместную капсульную коллекцию. Первыми современные версии национальных костюмов увидела и оценила наш редактор моды Настя Сотник.
В октябре 2020-го модный критик и автор Telegram-канала Front Fashion Ольга Михайловская, а также продюсер, издатель и PR-специалист Евгения Филиппова открыли собственный онлайн-магазин Front. На сайте можно найти вещи российских брендов, которые вдохновляются традициями русского народного костюма. Таким образом, Front становится не только маркетплейсом, но и площадкой для популяризации истории национального костюма. Становится буквально у нас на глазах: сегодня стартует совместный проект Front с Российским этнографическим музеем.
Изначально Front и Российский этнографический музей задумывали мультидисциплинарный проект, который хотели показать на Санкт-Петербургском международном культурном форуме в 2020 году. Планировали сделать и коллекцию вещей дизайнеров — резидентов Front, и выставку получившихся изделий, и круглый стол о связи традиций в современном дизайне — громадье планов оказалось несовместимо с пандемийными ограничениями, даже сам форум отменили. В итоге остановились на том, что оставалось возможным — отправить дизайнеров в архивы Российского этнографического музея, предложить им выбрать любые народные костюмы для вдохновения и посмотреть, что получится. В итоге каждый из трех дизайнеров создал небольшую коллекцию — три выставочных костюма и еще несколько, предназначенных для продажи. На выстовочных стендах мы увидим их еще нескоро — а вот купить коммерческие версии можно уже сейчас. И по большому счету от нарядов-экспонатов они не слишком отличаются.
коммерческие версии образов
ИДЕЯ
Выбор партнера для коллаборации с точки зрения основательниц Front был очевидным. «Это единственный в своем роде, да и лучший, на наш взгляд, музей, в котором наиболее полно представлен народный костюм и предметы быта всех народов России», — рассказывает Михайловская. К тому же музей давно активно сотрудничает с российскими дизайнерами. Его нынешний директор Юлия Купина считает, что только так культурная институция может идти в ногу со временем и привлекать молодую аудиторию. «Музей познает окружающий мир через науку, и какой бы сильной эта наука ни была, это всегда однобоко. У дизайнера познание мира креативное — точно так же и народная культура основывается именно на художественном визуальном познании мира. Это та энергия, которая делает музей живым», — объясняет она.
И Филиппова с Михайловской, и Юлия Купина сходятся в одном: создавать современные вещи куда проще, опираясь на традицию. «Знание традиционной и народной культуры дает ту самую устойчивость, о которой так много говорят сегодня», — говорит об этом Купина. «Музейные» вещи, которые можно носить, — едва ли не лучшая возможность диалога между традицией и современностью. И разговор этот течет без сучка без задоринки. В тот момент, когда выставочные образцы стали превращать в коммерческие, по словам основательниц Front, произошло самое интересное: оказалось, что одежду, предназначенную для экспонирования, почти не пришлось менять. «Где-то чуть уменьшить объемы, где-то добавить застежку, где-то просто поменять ткань», — рассказывает Филиппова. Это прежде всего говорит об актуальности кроя, взятого за основу каждого костюма.
Девять выставочных нарядов команда Front все же надеется показать в музее и отдельно — на следующем Международном культурном форуме в Санкт-Петербурге. Там же они планируют провести и круглый стол с участием иностранных дизайнеров, работающих с национальными традициями, и преподавателей из разных дизайнерских школ. Более того, в дальнейшем Михайловская и Филиппова намерены не только продолжить сотрудничество с Российским этнографическим музеем, но и наладить партнерство с другими культурными институциями, чтобы развивать Front как просветительский проект.
Молодые девушки. Север Европейской части России. Кон. XIX — нач. XX вв. Коллекция Российского этнографического музея
ДИЗАЙНЕРЫ
Так как открыть музейные архивы всем резидентам Front оказалось невозможно, Ольга Михайловская и Евгения Филиппова остановили свой выбор на трех дизайнерах: Маше Андриановой, Ане Толстой и Юлии Тен. Они сотрудничают с Front с самого начала, давно увлекаются изучением традиционного и национального костюма, и при этом дизайн каждой из них абсолютно уникален. «Например, Маша Андрианова, фанат Карелии и Русского Севера, работает преимущественно с формой и кроем. Вещи у нее всегда очень сдержанные, минималистские почти. Аня Толстая занимается принтами, на нее рассчитывали как на самое яркое, „живописное“ звено. Юля Тен обычно исследует свои корейские корни, и мы понимали, что она явно займется Дальним Востоком — так и получилось», — рассказывает Михайловская, подчеркивая, что дизайнеров при этом не ставили в конкретные рамки: девушки могли выбрать для вдохновения любую тему, любой регион, любой этнос. Вот как распределились силы:
MASHA ANDRIANOVA — РУССКИЙ СЕВЕР
«Из всех музейных экспонатов самое сильное впечатление на меня произвела душегрея (она же телогрейка. — Прим. The Blueprint). Сарафаны и рубахи я видела не раз, в том числе и в реальной жизни, а вот душегрея — это, конечно, уникальный предмет. Изучить его во всех деталях, пожалуй, было самым важным и интересным.
Как ни странно, душегрея показалась мне и наиболее современным предметом. В своих вещах я попыталась использовать свойственный для нее традиционный геометрический крой, сделать лекала более прямоугольными. Еще я обнаружила, что многие швы душегреи раньше специально украшались вышивкой. Но я заменила вышивку узким контрастным кантом.
Шугай. Великороссы. Нижегородская губерния, Семеновской уезд. Втор. пол. XIX в. Коллекция Российского этнографического музея
Я также хотела повторить складки душегреи, но для их создания используется очень много приемов и швов, на которые ушли бы целые дни ручной работы. Мне удалось разобраться с этой техникой в музее, хотелось ее повторить, но, увы, применить в полной мере в своих вещах не хватило времени».
YULIA TEN — КОСТЮМЫ АЙНОВ
«Я всегда ориентировалась на Восток, но не могла упустить уникальную возможность изучить традиционный русский костюм. В результате один из моих образов отчасти продиктован русскими мотивами. Получился сарафан и белая рубаха. На сарафане есть орнамент, выполненный в технике аппликации, которую я использовала впервые. Для удобства в носке я укоротила оригинальную длину сарафана и добавила ему карманы.
Неожиданно очень важным в этом проекте для меня стал орнамент. Раньше я никогда не интересовалась орнаментами, осознанно стремилась к лаконичности. Но, познакомившись с множеством интересных примеров, решила повторить и эту технику. Нам удалось посмотреть костюмы айнов, народа, о существовании которого я даже не знала. Но красота их орнаментов произвела на меня особенное впечатление. Я пыталась цитировать их мотивы на жилете, форма которого продиктована силуэтом жилета монгольской замужней женщины. Наверное, в этом смешении разных культур и есть прелесть современных интерпретаций — в них это позволительно. Конечно, это сложно назвать точной цитатой, так как оригинальные орнаменты были сделаны вручную, к тому же они были намного сложнее. Но я и не стремилась к копированию, а, скорее, хотела ощутить то трепетное отношение к одежде, которое существовало у людей в прошлом».
Зипун девочки. Русские. Кон. XIX — нач. XX вв. Коллекция Российского этнографического музея
АНЯ ТОЛСТАЯ — РОССИЯ, БЕЛОРУССИЯ И УКРАИНА
«Как только мне предложили участвовать в этом проекте, у меня сразу возникла идея, какую капсулу для него создать. Три пальто, три образа, три темы для изучения и интерпретации: Россия, Белоруссия, Украина.
Верхняя одежда всех восточных славян была почти идентична. И все же при всей схожести мне хотелось выделить самобытность каждой культуры.
Капарамип — одежда мужская церемониальная. Айны. Япония, Иезо о. Нач. ХХ в. Коллекция Российского этнографического музея
Деталь женского передника. Воронежская губ. Конец XIX — нач XX вв. Коллекция Российского этнографического музея
Из всей обширной коллекции Российского этнографического музея я выбрала в итоге три образца — русский кафтан, белорусскую свиту и украинский сердак. Национальная одежда шилась из очень плотного и довольно тяжелого сукна, поэтому я решила, сохранив уникальный традиционный крой и силуэт, добавить своим вещам современного комфорта. Я использовала более тонкое сукно, тактильно приятные ткани — бархат, шелк.
Для каждого пальто я разработала свою подкладку. У русского кафтана это красная подкладка с изображением льва — такой образ часто использовали в символике домовой росписи Русского Севера. Разрабатывая подкладку для белорусской свиты, я вдохновлялась расписными коврами „маляваныя дываны“ — это разновидность росписи по холсту, традиционный белорусский промысел, популярный в середине XX века. Ну а подкладку сердака украшают орнаменты украинских писанок».
