Квартирный вопрос 

текст:

Дарья Коноваленко

Идеальный кандидат для начала Independence issue — главные квартирники в истории советского неофициального искусства. В каких подворотнях и расселенных квартирах показывали художники-нонконформисты свои работы и ждет ли нас повторение истории?

В СССР андеграундным художникам был закрыт путь в выставочные залы. Чтобы «легально» заниматься искусством и показывать свои работы в музеях, нужно было попасть в Союз художников. Без этого нельзя было достать материалы и арендовать мастерскую. Прибавьте к этому отсутствие галерей и арт-рынка — и получите неформальные институты и объединения, созданные самими художниками и действующие по своим законам, независимым от внешней среды.

Так, например, к середине 70-х годов ХХ века московское андеграундное искусство сформировало альтернативную художественную повестку в лице самого настоящего теневого арт-рынка. Конец ему пришел в 1988 году, когда в страну приехал аукцион Sotheby’s, который, по мнению некоторых искусствоведов, положил конец неофициальному искусству, институциализировав его.

В Европе «квартирники» по понятным причинам так и не стали отдельным художественным явлением — здесь свою роль сыграл и тот факт, что «личные» пространства с «общественными» на условном Западе смешивать не принято. Сейчас, кажется, мы находимся на пороге новой эпохи в истории «квартирных выставок» — с поправкой на то, что у Кабакова и компании не было интернета, где все-таки можно «выставлять» искусство и (в некоторых случаях) не бояться приезда КГБ. Тем не менее, похоже, пора изучить, как работали места «паломничества» советской подпольной богемы.

Выставки Лидии Мастерковой и Дмитрия Плавинского, 1950-1960-е

москва, Новинский бул., 25 

квартира искусствоведа Ильи Цирлина

Илья Цирлин — первый, что называется, «признанный» советский искусствовед, который системно поддерживал независимое художественное движение (и эта поддержка в итоге стоила ему карьеры). Несмотря на должность в МОСХе (в Московском отделении Союза художников он заведовал секцией критики) и преподавательскую деятельность во ВГИКе, он собирал работы художников новой московской школы и устраивал их выставки — у себя дома. На одну из них пришел залетный посетитель, оказавшийся корреспондентом «Комсомольской правды». На следующий день в одной из главных газет страны появился отчет: «Цирлин, уважаемый серьезный человек, председатель критической секции Московского отделения Союза художников... Борец с декадентством! <...> Молиться двум богам сразу нельзя. Такую веру никто всерьез не принимает — ни сторонники соцреализма, ни поклонники абстрактного искусства. <...> И. Цирлин сеет микробы двоемыслия. Липкой грязью отмечен его след в тех юных душах, которых он коснулся», — свои должности в 1959 году Цирлину пришлось оставить.

наведите, чтобы увеличить 

Впрочем, увлечению андеграундным искусством уже не могло помешать ничто. В квартире, принадлежавшей когда-то Федору Шаляпину, после этого прошли персональные выставки амазонки второго русского авангарда Лидии Мастерковой, абстракциониста Михаила Кулакова, лидера движения нонконформистов живописца Дмитрия Плавинского и других. Так искусствовед стал одним из первых популяризаторов советского андеграунда, а «шаляпинская гостиная» — точкой притяжения интересующихся «подпольной живописью». Случались и продажи: в гости заглядывал известный коллекционер Георгий Костаки.

Выставки Ильи Кабакова

москва, Сретенский бул., 6/1 

мастерская художника

В знаменитой мастерской «официально-неофициального» художника Ильи Кабакова на Сретенском бульваре выставки не проходили, но именно здесь зародился московский концептуализм. Она являлась важной точкой притяжения и «воспитания» будущего поколения художников. В гостях бывали и Юрий Купер, и Эрик Булатов, и Эдуард Штейнберг, и Олег Васильев, и Виктор Пивоваров с сыном Павлом и многие другие. Позже к тусовке присоединились поэты и критики, например, Борис Гройс и Иосиф Бакштейн. Читали лекции по философии, обменивались информацией и учились друг у друга. Кабаков, чья мастерская позже стала частью коллекции Третьяковской галереи, писал: «Самое интересное в 60-х годах — это особый климат подпольной художественной жизни, который присутствовал, как густой настой, во всех мастерских, подвалах, комнатушках, где обитала художественная богема. Существование было соткано из безумного, напряженного ощущения „их“, которые воспринимались как иная, враждебная и опасная порода людей».

наведите, чтобы увеличить 

Важным объектом наблюдения художника была и коммунальная квартира, в которой советский человек живет без приватности и на обозрении не только сожителей, но и властей.

Существование было соткано из безумного, напряженного ощущения «их», которые воспринимались как иная, враждебная и опасная порода людей

наведите, чтобы увеличить 

«Предварительные квартирные просмотры к Всесоюзной выставке», 1975

Москва, ул. Большая Черкизовская, 8, к. 5, кв. 21, и другие

В 1975 году на выставке в павильоне «Пчеловодство» на ВДНХ советский зритель в первый раз имел возможность увидеть «запретное» андеграундное искусство — правда, успеть это сделать надо было за неделю (именно на столько дали молодым художникам помещение). Художники, впрочем, этой победой ограничиваться не собирались (тем более что на ВДНХ показали всего 20 авторов) и продолжили бороться за доступ к государственным выставочным пространствам. Главное управление культуры тянуло с ответом об организации новой выставки, поэтому было решено провести массовые «квартирники». Такого страна еще не видела: на первом этапе 132 художника показали 741 работу, а на втором — 163 показали 726 работ.

Демонстрировались среди прочих произведения Анатолия Зверева, Дмитрия Плавинского и Михаила Рогинского. Явление стало по-настоящему массовым и неизбежно привлекло внимание властей, ведь двери квартир художников не закрывались вовсе — выставку мог посетить любой желающий. Существовал и маршрут: на дверях висели объявления, по какому адресу происходит продолжение экспозиции, и толпы энтузиастов курсировали между квартирами, а некоторые, как недавно на ВДНХ, часами стояли у входа, чтобы
протиснуться к шедеврам.

«Продажа душ»,
Комар и Меламид, 1979

Москва, ул. Дмитриевского, 10, кв. 13

Классики соц-арта Виталий Комар и Александр Меламид тоже известны благодаря «квартирникам», в рамках которых прошли несколько важных акций великого дуэта. Одна из самых известных под названием «Продажа душ» состоялась в мастерской художника Михаила Одноралова, известного перформансом на выставке в павильоне «Пчеловодство», — туда он в качестве экспоната отправил свое пальто с бутылкой кефира в кармане. Сами художники в акции участвовали по телефону — они к этому моменту уже уехали в США.

Акция была такая: Комар и Меламид «скупали» души у американского населения и «перепродавали» уже в Москве. Произведение было, что называется, злободневным: из-за вторжения советских войск в Афганистан начался новый этап холодной войны и взаимная «сатанизация» США и Советского Союза. Акцию предполагалось провести в двух странах одновременно — для улучшения советско-американских отношений. Проект принес прибыль, хоть и был фиктивным: «топ-лот», или душа Энди Уорхола, был куплен за 30 рублей при начальной цене в $0. Надо сказать, что повторить акцию уже в Америке не удалось — покупать советские души в стране победившего капитализма никто не захотел.

Выставки в квартирной галерее АPTART, 1982-1984 

Москва, ул. Вавилова, 48, кв. 433

Были попытки институализировать и квартирники. Отсутствие нецензурируемых художественных институций в стране привело к тому, что художники решили стать сами себе галеристами — так появилась первая квартирная галерея в СССР — АPTART.

Ее название, название первой выставки, а также порожденное ими художественное движение — apartment и art, или апт-арт, — было придумано художником Никитой Алексеевым (в чьей квартире и проходили выставки). Само явление апт-арта предполагало отсутствие фигуры куратора и продаж (разве что за символическую цену), а также особенное экспозиционирование работ в пространстве. Выставки являлись пародией на советский быт: практически отсутствовала живопись, зато присутствовало много «мусора». Здесь проходили выставки группы «Мухомор» и персональная выставка Константина Звездочетова, выставлялся Юрий Альберт, Андрей Монастырский и многие другие. «Мы работали над разрушением имиджа серьезности авангардного искусства», — писал лидер «Мухоморов» Свэн Гундлах. Галерея просуществовала всего три года: издевательское противостояние соцреализму закончиось обысками (в рамках которых пропал ряд произведений) и допросами на Лубянке.

Сквоты. 1986-1991

Сквоты (или захваченные творческие мастерские) — тоже своеобразные коммунальные квартиры, тем более что официально получить мастерскую в СССР художники-нонконформисты не могли. Здесь обитали и АЭСы (к которым в 1995 году присоединился Ф — Владимир Фридкес), и Юрий Альберт, и Константин Звездочетов, и «Чемпионы мира» и многие другие. Самовольно занятые пространства стали для нонконформистов не только убежищем и местом обмена опытом, но и местом легендарных вечеринок и даже аналогом арт-рынка. По Фурманному с камерой носилась будущий директор МАММ Ольга Свиблова («Черный квадрат», документальный фильм по ее сценарию, где в том числе рассказывалось об обитателях сквота, вышел в 1988 году), а Марат Гельман заключал первые сделки.

Москва, Фурманный пер., 49

Сквот в Фурманном, куда первым заехал (ну как заехал — устроился работать дворником, а потом захватил расселенные квартиры) будущий соавтор группировки «Боли» Фарид Богдалов, гремел на всю страну — любой молодой художник знал, что там, что называется, накормят. «Здесь распродавались еще не высохшие картины, здесь летели шальные деньги и здесь было брошено зерно, впоследствии взошедшее в Трехпрудном (речь идет об одной из первых галерей в России — Галерее в Трехпрудном переулке. — Прим. The Blueprint). Правда, к тому моменту, когда сквот разогнали, большинство художников либо обзавелось жильем здесь, либо уехало жить за границу», — писала потом искусствовед Марина Звидрина.

«I биеннале портретов Тимура Новикова», 1980

Ленинград,
ул. Воинова, 24

Один из первых сквотов в Северной столице был создан основателем группы «Новые художники» Тимуром Новиковым. В пространстве сначала комнаты, а потом и целой квартиры (коммуналку начали расселять, чтобы поставить на капитальный ремонт) художник создал первую частную галерею в Ленинграде — АССА. Место стало легендарной точкой притяжения советского художественного анде⁰0граунда. Здесь проходили показы мод, выставки, вечеринки. В отличие от московской обстановки это было больше похоже на «Фабрику» Энди Уорхола: не нужно было прятать «запрещенку», приходить по паролю и убегать от КГБ, а можно было стать частью общего веселья. Первая выставка скромно называлась «I биеннале портретов Тимура Новикова».