Про-
сто
Анна
ФОТО:
GETTY IMAGES,
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
22 сентября исполняется 85 лет со дня рождения датчанки Ханне Карин Байер, вошедшей в историю кино как Анна Карина, эмблема французской «новой волны», жена и муза Годара. Об образах Анны Карины в фильмах Годара и подле Годара мы не раз рассказывали. Алексей Васильев рассказывает о том, что такое Анна Карина после Годара. При чем тут «Анна» Сержа Генсбура и что еще посмотреть с Кариной, если «Банду аутсайдеров» и «Безумного Пьеро» вы уже знаете наизусть.
Девушка из малоизвестной страны с минимальным опытом съемок и знанием французского приезжает со ста франками в Париж, работает моделью, встречает режиссера в черных очках, и вместе они создают «новую волну». Взбивают классику в миксере контркультуры — и создают новую классику.
Взбивают классику в миксере контркультуры — и создают новую классику. Эта легенда оказалась такой стойкой, что по сей день тянет фантазерок со всего света в столицу Франции просиживать дни на террасах бистро, болтая о Кьюкоре и Висконти, меняя шляпы и кепки. Если вам довелось зависать в Париже, вы неизбежно знакомились с ними. Одна потом выходила за обеспеченного, другая так и оставалась фиалкой Монмартра, третья в итоге все же звала вас на премьеру, где на экране она была девушкой Касселя, а вне экрана сама Денев бросала ей кубики льда в стакан виски. Миф не был бы столь живучим, если бы время от времени не повторялся: Екатерина Голубева и Лео Каракс, Джейн Биркин и Серж Генсбур...
Жан-Люк Годар и Анна Карина
Золушка-67
Но если заняться поисками самой первой «девушки Генсбура», вы обнаружите, словно уткнулись в стену — все ту же Анну Карину. 27 января 1967 года на экраны Парижа выйдет последний фильм уже разведенных Годара и Карины «Сделано в США». А ровно за две недели до этого в качестве своеобразного разогрева по телевидению покажут полуторачасовой бенефис Карины «Анна», где песни Генсбура будут нанизаны на сюжет о современной Золушке. «Золушку» Карина ставила в Дании в школьном театре, когда ей было 12 лет. Ее Золушка-67 работает колористкой в рекламном агентстве прекрасного принца (Жан-Клод Бриали). Он влюбился в ее недопроявленную фотографию, сделанную агентскими скаутами — ватагой ребят настолько непоседливых, что они совершенно не помнят, где, на каком «балу», щелкнули это лицо с распахнутыми стрелками ресниц. Принц обклеил этим фото весь Париж, дал объявление по телевизору, ему уже не дают проходу десятки девиц с разноцветными волосами в трапециевидных платьях, утверждающих, что это они, только с другим макияжем. А мимо всех этих фото, отражаясь в витринах и лобовых стеклах, ходит влюбленная в принца Золушка Анна, которую он прекрасно знает и даже доверяет ей свои сердечные муки, только не узнает ресниц за круглыми стеклами ее очков в роговой оправе.
«Сделано в США», 1967
←
«Анна», 1967
За четыре месяца до антониониевского «Фотоувеличения» «Анна» взорвала экран этим новым стилем, где все — отражения, щелчки фотозатворов, позы, игра. И — новая музыка. Генсбур, снявшийся и спевший в «Анне» сам, впервые дал попробовать свои клавесинные ритмы и кроссвордные рифмы на вкус женскому голосу — голосу Анны Карины. Карина и в фильмах Годара пела. Хилым дребезжащим голосом — нехитрую мелодию начинающего Леграна «Мне все прощают за красоту» в «Женщина есть женщина» (1961), открытым, каким поют пьяницы — по-крестьянски простодушный дуэт с Бельмондо «Что ты скажешь про мою линию судьбы?» — «Скажу про линию бедер» в «Безумном Пьеро» (1965). Но здесь другое. Здесь ей пришлось обкатывать на языке, еще только привыкшем говорить по-французски, поэзию Генсбура, в которой за куртуазным оборотом следует рекламный слоган, а за Кабо-Верде — «Тропик Рака». Причем еще и, не смолкая, набирать в легкие воздуха для эстрадного крещендо, какой проберет галерку без микрофона: Sous le soleil exactement! — «Под солнцем точно!». Ей пришлось первой петь дуэты, где женский вокал выполняет роль восклицательного знака, слова, выделенного красным цветом, крупным шрифтом в облачке комикса: он поет Je fait, она — rien, он поет Je ne sais, она — pas. Ну, это примерно как если бы по-русски в дуэте мужской голос пел весь текст, а женский — предлоги и междометия.
←
«Женщина есть женщина», 1961
↓
←
«Безумный Пьеро», 1965
↓
Карина прокладывала дорогу не только Джейн Биркин и Брижит Бардо, которая, впечатлившись успехом «Анны», захочет собственного телебенефиса с Генсбуром, — она создавала сам жанр «Поют драматические актеры». Не удивительно, что когда в советском телемюзикле 1979 года про трех мушкетеров Ришелье запоет королеве: «Ах, разрешите звать вас просто Анна», мелодия Дунаевского будет так подозрительно смахивать на спетую Кариной песенку с припевом-вздохом «Анна, Анна…». А в «Телебенефисе Ларисы Голубкиной» (1975) такие же, как в «Анне», толпы юношей в пестрящих оранжевыми да желтыми полосками майках и девушек в трапециевидных платьях с прямоугольными узорами так же бросятся вскидывать руки на задворках. «Анну» засматривали до дыр и копировали на всех континентах все, кто хотел создавать актуальное телевидение. И Анне Карине пришлось отдуваться не только за «новую волну», но теперь и за поп-арт на телеэстраде.
Одиссея труженицы
Режиссер этого необыкновенного представления Пьер Коральник — позже Генсбур упросит именно его сваять другой поп-артовский монумент, правда, в криминальной аранжировке, уже для себя и Биркин, «Каннабис» (1970). Но в «Анне» Коральник угадал самую суть Карины: девушки без затей, скромной труженицы, скрывающей за халатом и очками мечту. И которая на случайном моментальном снимке без очков, о существовании которого она не знала, потому что не видела, как ее снимали, — без очков же была! — морочит головы прекрасным принцам авангарда так, что они множат ее изображение, пока оно в итоге не заморачивает голову и ей самой. После Годара и «Анны» началась ее десятилетняя одиссея уже не во французском — во всемирном кино.
«Жюстина», 1969
«Посторонний», 1967
Ее режиссерами становились те, о ком Годар говорил ей, чьи фильмы показывал, пока они не стали и ее героями: Висконти, Кьюкор. С Кьюкором работать было особенно интересно: и потому, что он репетировал с ней ночами напролет, и потому, что до нее так же репетировал с Гарбо, Монро, Кэтрин Хепберн. Жаль, что фильмы не удались. Висконти в «Постороннем» (1967) зачем-то взялся за Камю, которого не чувствовал, Кьюкор в «Жюстине» (1969) разгребал авгиевы конюшни за авангардистом Джозефом Стриком, которого в те контркультурные времена запальчиво зафрахтовал «XX век Фокс», понанимал по его заказу звезд со всего света — но авангардист ни черта не смыслил в большом производстве.
Зато удались другие. Своих самых жизненных созданий Карина играла у итальянцев. Почему-то всегда гречанок. У Дзурлини в «Они шли за солдатами» (1965) — гарнизонную шлюху Второй мировой, веселую девчонку, выбравшую в это дикое время просто не думать — косая челка, мятый плащ, образ такой осязаемый, что по его лекалам была сшита Таня Теткина Инны Чуриковой в «В огне брода нет» (1969). У Брузати в одной из вершинных комедий по-итальянски «Хлеб и шоколад» (1973) — учительницу-беглянку от черных полковников в Швейцарии: гладкие волосы на прямой пробор, клеенка на столе, халат, фигурка, втиснувшаяся в тень на просиженном диване, а напротив — мужчина, только что предлагавший ей из вежливости секс, итальянец-гастарбайтер с полотенцем на голове, парит усталые ноги в тазике, счастливый, что может просто отдохнуть, а не пыхтеть над приютившей его хозяйкой, и она не выдерживает и смеется, смеется...
«Они шли за солдатами», 1965
←
«Свидание в Бре», 1971
Свою самую непостижимую героиню Карина сыграла у бельгийца Андре Дельво. Он из той же породы режиссеров, что Бунюэль, Тарковский — всю жизнь бился над загадкой, как снять с жизненного потока оковы, что разделяют реальность, сон и фантазию. «Свидание в Бре» (1971) с Кариной — это его «Скромное обаяние буржуазии», его «Солярис», фильм, где ему все удалось. Соединить призрачность последних дней Первой мировой и эпидемии испанки, сиюминутную узнаваемость мглистого осеннего леса и ускользающую гармонию музыки импрессионистов. Такая же здесь Карина — вся из плоти, из служаночьего платья и корректных ответов, но вот она подает обед, поднимает голову к зеркалу, напротив которого установлена кинокамера, смотрит в глаза зрителю, разрушая четвертую стену — и ты словно встретился с призраком. Или сам, как в давнем фильме ужасов «Другие», непонятным образом вторгся на странный ужин давно умерших людей, обесточенных сражениями и пандемией.
«Жить своей жизнью», 1962
Фигурка
для косплея
Удались Карине и создания плотские, из пота, секса и базовых потребностей. Такие, как вульгарная, гибельная героиня экранизации Набокова «Смех в темноте» (1969), осуществленной лидером «рассерженных молодых англичан» Тони Ричардсоном. И женщина из социалистической страны в венгерской картине «Почти как дома», поэтическом документе нашего 1978 года, когда солнце — мед, и музыка — фанк. Там есть забавная сцена: герой оставляет с Кариной на десять минут 12-летнюю девочку, а вернувшись, спрашивает: «Как она? Уверен, за это время ты ее научила курить».
«Смех в темноте», 1969
→
Эту картину снимала женщина, одна из первых великих режиссеров среди женщин, Марта Месарош. Снимаясь у нее, Анна Карина играла у ровни — за пять лет до этого она сама стала режиссером. Даже больше — первой французской актрисой, ставшей режиссером. Как в свое время по ее стопам — петь Генсбура, петь с Генсбуром — ринулась сама Брижит Бардо, так и в эту распахнутую ей дверь следом ломанется Жанна Моро. В 14 лет Карина засмотрела до дыр мюзикл с Джуди Гарленд «Звезда родилась» (вам этот сюжет, скорее всего, знаком по версии с Леди Гагой, но его вообще четыре раза снимали в одной только Америке). Она использовала его схему в рассказе о любви хиппушки и учителя. Сделала себе стрижку — короткая челка, по бокам тоже коротко, а сзади длинно. Такую тогда носила Жирардо, ей эту стрижку-каску придумал легендарный куаффер Александр, но Карина оставила сзади длиннее, чтоб выглядело по-домашнему неаккуратно. И из Карины сразу откуда ни возьмись повылезали веснушки, сочетание естественной бледности и румянца, в своей собственной ленте она единственный раз предстала такой, какая есть, — северной простушкой. Посмотрев этот фильм, «Жить вместе» (1973), Франсуа Трюффо написал ей: «В вашем фильме нет блефа, приукрашиваний, неопределенности. Ваши мысли понятны. Вы знали, чего хотели, и добились этого на экране».
«Я верю лишь в чувства», — говорила Карина, цитируя Анатоля Франса: «Именно благодаря чувствам по всему миру разбросаны семена добра». Она влюблялась, выходила замуж, пока четвертый, встреченный ею в Лос-Анджелесе, на вилле Глории Свенсон, муж не стал тем, кто навсегда. Тогда она перестала налегать на кино, о котором признавалась, что, чем дольше в нем работает, чем больше узнает, тем меньше понимает. Из московского интервью 1973 года: «В Дании, находясь среди статисток, я ходила надутой от чувства уверенности и непобедимости. Теперь у меня появились опыт и определенное мастерство — я лучше чувствую свет, величину плана, проходы, появилась необходимая интуиция. И — робость». Робость — это то, что объединяет повадку ее экранных героинь после Годара. Кроме той, которую она создала сама. В фильме «Жить вместе». И — в жизни.
«Жить вместе», 1973
Анна Карина в фильме
«Жить вместе», 1973
Анна Карина и Даниэль Дюваль в день их свадьбы, 1978
В счастливом браке она стала писать романы, криминальные и детские. Сыграла в театре — когда Ингмар Бергман согласился отдать французам для постановки свою пьесу «После репетиции» только на том условии, что главную роль сыграет Анна Карина. Продолжала время от времени петь, даже как-то полаяла по-собачьи в песенке Генсбура. А на рубеже веков ее своеобразно настигли 60-е. Сочинитель песен Филипп Катрин увидел в ее лице ту исполнительницу, через которую он сможет одним махом отвесить поклон обоим своим главным кумирам — Годару и Генсбуру. Он создал для нее концертную программу. Карина, как подметила в своем фильме Месарош, много курила, и в этой программе, 60-летняя, уже не пела, а скорее мелодекламировала: «Вспомни обо мне, Ханне Карин, девочка-викинг. Я не могу жить без тебя!». Программа имела успех, она играла ее в Брюсселе, Женеве, Будапеште. В Токио она увидела в зале японок, одетых как она в «Безумном Пьеро». Ханне Карин смотрела со сцены, как Карина Годара превратилась в фигурку для косплея.
«Маленький солдат», 1960
