Лучевая терапия
↓↓↓
Veronica Electronica
ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
25 июля выходит сборник Veronica Electronica: именно так Мадонна решила назвать коллекцию новых и архивных ремиксов на треки с, возможно, главного альбома в своей карьере, Ray of Light. Иван Сорокин вспоминает каждую из песен с пластинки 1998 года и рассказывает об их влиянии на последующую поп-музыку вообще и Бритни Спирс, Бьорк и Леди Гагу в частности.
Несмотря на то, что Мадонна Луиза Чикконе всегда была сингловой артисткой (или даже — в духе эры MTV, олицетворением которой она остается и по сей день, — клиповой), к 1998 году за ее плечами уже было несколько альбомов, обреченных на бессмертие. В том числе — за счет трансгрессивности (эстетической, моральной, да и сугубо музыкальной), которой певица никогда не чуралась. Запись True Blue 1986 года навсегда зафиксировала образцовое звучание женской поп-музыки второй половины восьмидесятых — то, за которым гнались десятки других певиц. В текстах песен при этом удавалось обсудить детскую травму и подростковую беременность. Альбом Erotica, вышедший в 1992 году, чуть было не сделал из Мадонны артистку скорее культовую, чем мейнстримовую: выполненное в густом хаус-звуке исследование женской сексуальности, сопровождавшееся фотоальбомом Sex, многим показалось излишне откровенным даже по меркам достаточно либеральных времен.
фото со съемок клипа Ray of Light, 1998
фото со съемок клипа Ray of Light, 1998
True Blue, 1986
Erotica, 1992
Однако в 1998 году, к моменту выхода
Ray of Light, мало кто ожидал от Мадонны настоящих откровений. Скорее, ее рассматривали как женский вариант Принса: икону восьмидесятых и начала девяностых, не то чтобы застрявшую в прошлом, но растерявшую хитмейкерский пыл и остроту видения будущего. Все изменило рождение дочери Лурдес, увлечение нью-эйджем и каббалой, а также звонок директора лейбла Maverick Гая Озери малоизвестному британскому электронщику Уильяму Орбиту.
Выход Ray of Light продлил пребывание Мадонны на вершине олимпа поп-музыки как минимум на десять лет: сейчас этот альбом регулярно приводят в пример как чуть ли не самую эффектную и эффективную трансформацию уже заслуженного поп-артиста. Только из расходящихся кругов по воде, напрямую не связанных с музыкой на Ray of Light, можно составить целый текст: дизайнерский деним на подиумах, новый виток интереса к индуизму, большее принятие клубной культуры в мейнстриме США, закрепившийся статус Йонаса Окерлунда как одного из главных клипмейкеров поколения — и много чего другого.
Но влиятельнее всего Ray of Light именно в музыкальной плоскости: вплоть до того, что для каждого из треков альбома можно отследить прямых потомков, чем мы сейчас и займемся — ровно по трек-листу.
Drowned World/Substitute for Love
Britney Spears Everytime (2003)
Две негромкие вкрадчивые баллады про сложные отношения с миром селебрити и поиск настоящей любви: в случае Мадонны это в первую очередь про материнство — ее дочь появляется в конце клипа как конечная цель побега; в случае Спирс — про разрыв с Джастином Тимберлейком, которого в клипе символизирует заразительно неприятный Стивен Дорфф. Две отсылки к религиозным практикам: на запястье Бритни в клипе на Everytime можно увидеть красную нитку, каббалистический символ, который как раз популяризировала Мадонна, а в клипе на Drowned World лица бомонда искажаются как на средневековых библейских иллюстрациях. Ну и, очевидно, два послания папарацци: и Мадонна, и Бритни показывают, как тяжело им сбежать от постоянного внимания.
Swim > All Saints Pure Shores (2000)
Песня, записанная Мадонной в день убийства ее хорошего друга Джанни Версаче, сейчас слушается как самодостаточный черновик спродюсированного тем же Уильямом Орбитом сингла из саундтрека к «Пляжу» Дэнни Бойла — одного из красивейших и самых успешных в карьере девичьей группы All Saints. На месте все ингредиенты: низкочастотное пробулькивание, среднетемповый брейкбит, меланхоличные гитарные переборы и общее ощущение опасного отпуска на море.
Ray of Light > Lady Gaga Abracadabra (2025)
Несмотря на то, что Леди Гага, прямая наследница образа и места Мадонны на мировой сцене, чаще всего цитирует Луизу Чикконе конца восьмидесятых — начала девяностых (порой слишком прямолинейно — чего стоит скандал вокруг сопоставления Express Yourself и Born This Way), иногда у нее прорываются оммажи Мадонне девяностых. Недавний и очень яркий — это Abracadabra. Как и Ray of Light, это крайне тревожный, разрываемый изнутри витальностью гимн жизни на большой скорости, в равной степени подходящий для клуба и для тренировки, — но если у Мадонны речь все больше про небо, то у Гаги скорее дела подземные.
Candy Perfume Girl > Halsey I Am not a Woman, I’m a God (2021)
Возможно, самый дикий трек на Ray of Light не так просто классифицировать с жанровой точки зрения: здесь и софт-гранж в духе Garbage, и трип-хоп, и электронный индастриал — и все это звучит максимально органично. Что-то подобное несколько лет назад попробовала сделать другая женщина-хамелеон: на альбоме If I Can’t Have Love, I Want Power Холзи при участии Трента Резнора перепридумала индастриал конца девяностых для двадцатилетних — с выдающимся результатом.
Skin > Safri Duo Played-A-Live (The Bongo Song) (2000)
Шестиминутный трек Skin с постоянно наслаивающимися битами, инструментальными и вокальными дорожками не смог бы попасть на поп-радио в 1998 году — особенно если речь идет о США, где клубная электроника вплоть до конца нулевых считалась уделом маргиналов. Но именно такие песни постепенно пробивали стену — и уже пару лет спустя настоявшийся на той же смеси трайбал-хауса и транса трек Played-A-Live (The Bongo Song) датских героев одного хита Safri Duo стал проникать на американские спортивные мероприятия, нормализуя рейв-культуру.
Nothing Really Matters > Jennifer Lopez Waiting for Tonight (1999)
Справедливости ради, хаус-сингл Лопес — это довольно близкий к оригиналу кавер песни группы 3rd Party, вышедшей еще в 1997 году, до появления Ray of Light (увы, ни тогда, ни сейчас группа не прославилась ничем, кроме этого факта). Но представить, что Waiting for Tonight с ее печальной латино-гитарой и общей атмосферой томления смогла бы стать настолько большим хитом, если бы не минорный (как в гармоническом, так и в эмоциональном смысле) техно-хаус Мадонны, довольно сложно.
Sky Fits Heaven > Monokini «Ветер» (2001)
Российская поп-сцена цитирует Мадонну давно и охотно: иногда в рамках полного пакета образа и музыки (как в случае Лики Стар), иногда — с акцентом именно на мелодику и аранжировки. Пример второго — эстетский поп-транс-проект Максима Фадеева Monokini, отсылающий сразу и к Полу ван Дайку, и к Darude; однако небесная тематика и традиционная куплетно-припевная структура их песни «Ветер» не дают сомневаться в том, что и без Мадонны здесь не обошлось.
Shanti/Ashtangi > Panjabi MC Mundian to bach Ke (2002)
Можно ли назвать трек Shanti/Ashtangi, где на фоне техно-бита Мадонна цитирует средневековую ведическую поэзию, довольно бесстыдной культурной апроприацией? Да, и это было видно и слышно уже в 1998 году: акцент Чикконе при произношении фраз на санскрите оказался настолько нелепым, что BBC организовало для нее телефонные уроки со специалистом в области грамматики санскрита Вагишем Шастри. Но верно и то, что трек помог подготовить почву для более активного проникновения музыки Индостана в европейские и британские чарты — как в случае Panjabi MC — великого гибрида индийской бхангры и английского грайма родом из начала нулевых.
Frozen > Zero 7 Destiny (2001)
Не будет лукавством сказать, что на несколько лет в конце девяностых — начале нулевых «даунтемпо-баллады в духе Frozen» стали отдельным микрожанром: полушепот в куплете, трип-хоповые подложки и общее ощущение спа-сеанса в одночасье захватили умы поп-продюсеров. Стилистика даунтемпо часто подразумевает инструментальные треки или песни с повторяющимся вокальным семплом — но есть в нем место и песням. Примером тому Destiny группы Zero 7 — история о просмотре порно в отельном халате — с международным дебютом 26-летней австралийки Сии на вокале и в числе авторов трека.
The Power of Good-Bye > Dido Here With Me (1999)
Наверное, самая традиционная песня на Ray of Light — как в плане аранжировки, так и в плане собственно сонграйтинга — была написана еще до начала сотрудничества Мадонны с Орбитом. Ее автор — Рик Ноуэлс, гигант североамериканской поп-музыки, работавший с музыкантами в диапазоне от Стиви Никс и Белинды Карлайл до Дуа Липы и Jamie xx. Ноуэлс перенес образ Эньи на антидепрессантах из The Power of Good-Bye в первый альбом британки Дайдо — и помог ей стать одной из самых высокооплачиваемых артисток нулевых.
To Have and not to Hold > Nelly Furtado All Good Things (Come to an End) (2006)
Из всех поп-артисток двухтысячных первой величины именно канадка Нелли Фуртадо сильнее всего прониклась характерной для Мадонны страстью к жанровым перевоплощениям. И на спродюсированном Тимбалендом Loose, где Фуртадо довольно внезапно обратилась к радиоформатному r’n’b, тем не менее нашлось место написанной Крисом Мартином из Coldplay балладе совершенно в духе Мадонны образца Ray of light: и To Have and not to Hold, и All Good Things (Come to an End) под расслабленный брейкбит рассказывают о жизненной необходимости отпускать любимых.
Little Star > Rudimental Waiting All Night (2013)
Посвященную дочери Мадонны Лурдес драм-н-бейс-колыбельную никак не назовешь сложным для восприятия треком — но он точно один из самых неожиданных на альбоме: до него люди, не увлекающиеся электроникой, могли бы услышать подобное разве что в саундтреках японских видеоигр для первой Sony Playstation. К 2010-м «ласковый драм-н-бейс» стал мейнстримовой нормой, а британские электронщики Rudimental построили себе карьеру именно на этом звучании.
Mer Girl > Bjork Pagan Poetry (2001)
Предположение, что исландка инди-дива, чьи эксперименты уже сорок лет вдохновляют других, сама могла что-то почерпнуть у Мадонны (в данном случае — раскачивающуюся минималистичную аранжировку), кажется слегка еретическим. Но стоит вспомнить о том, что Vespertine стал самым прямолинейным в карьере Бьорк альбомным высказыванием о любви, — и обнаружится, что две иконы встретились здесь где-то посередине: исландка в наиболее человеколюбивой своей фазе, американка — в своей самой экспериментальной.
