Ася Володина

«Аленько»

иллюстрации:

ульяна подкорытова

Ася Володина — кандидат филологических наук, университетская преподавательница и самая заметная литературная дебютантка прошлого года. До 2022-го у нее вышло всего несколько рассказов в разных журналах. А в 2022-м почти одновременно вышло два больших, одинаково впечатляющих романа: школьная драма «Часть картины» и «Протагонист» — роман-детектив о загадочной гибели студента, рассказанный хором голосов, словно античная трагедия. Это редкий случай, когда новый литературный голос сразу является окрепшим, — не чудо, но явный результат долгой работы. Так и святочный рассказ Аси Володиной напоминает, насколько чудной может быть даже наша повседневная реальность.

или-были дедушка да бабушка. И была у них внучка Маша, беленькая, точно снег (гемоглобин пониженный!), коса русая до плеч (до пояса нынче не модно!), умненькая (айкью 129,9, по акции!), смышленая, даром что гуманитарий. Долго ли, коротко ли, подросла Машенька и засобиралась под Новый год ехать в город большой тридесятого царства по делам своим выросшим. Позвала она бабушку и дедушку, спрашивает, каких гостинцев им надобно.

Бабушка и говорит:

— Внученька, не вези ты мне гостинцев богатых, а привези мне книжку режиссера хорошего, чтоб про юность его почитать, да ликер «Вана Таллинн», чтоб в кофе добавлять, да марципановые конфеты, чтобы кофе с «Вана Таллинном» закусывать.

Маша и говорит:

— Хорошо, бабушка, привезу я тебе и книжку режиссера, и ликер «Вана Таллинн», и марципановые конфеты.

А дедушка и говорит:

— Внученька, не вези ты мне книжек, ликеров, конфет, а привези мне фотографии распечатанные да сама возвращайся.

И дает дедушка коробок оранжевый с пленкой древней. Призадумалась Маша крепче прежнего, а потом и говорит:

— Дедушка, задал ты мне работу: пойти туда — не знаю куда, принести то — не знаю, что. Буду стараться, но ты не взыщи, коли не получится.

Перекрестили бабушка и дедушка Машу и отправили ее в дорогу. Приехала Маша в город холодный, где что ни день, что ни ночь, то снегодождь бушует. Ох и намоталась Маша! По сусекам поскребла, по амбару помела — нашла и книжку режиссера, и конфеты марципановые, и ликер «Вана Таллинн», и даже адрес заветный, где фотографии проявляют. Пересекла Маша город великий по царству подземному и оказалась на перекрестке: направо пойдешь — в промзону попадешь, налево пойдешь — в железку упрешься, прямо пойдешь — в гаражах окажешься. Погадала, подумала да и пошла к гаражам.

На входе том стоит большой-пребольшой мужик да как заревет страшным голосом:

— Куда путь держим, почто меня тревожим?

Маша как испугалась, да тут же расхрабрилась и говорит ему слова волшебные для прохода:

— Я Маша, в лабораторию пришла, фотографии принесла.

Подумал-подумал мужик да и пропустил Машу за шлагбаум.

Идет-идет Маша по гаражному комплексу, автомойки видит, шиномонтаж видит, ремонт техники видит, а лабораторию не видит. Думает, заплутала совсем, закручинилась. И зашла Маша за угол, а там еще один шлагбаум, а перед шлагбаумом будка, и сидит в ней охранник, как тот, только поменьше.

— Куда путь держим, почто меня тревожим? — зарычал он.

— Я Маша, в лабораторию пришла, фотографии принесла.

Призадумался охранник да пустил Машу дальше. Идет Маша, идет, а метель налетела сердитая, ни зги не видать, только собаки воют, машины жужжат, из-за углов будто звери дикие глядят, вот-вот Машу схватят да и утащат к себе. Тут видит Маша дверь заветную «Фотолаборатория» и на себя ее уже тянет.

Да только дверь та на замке и надобно вызвонить.

Пищит из двери голос тоненький:

— Куда путь держим, почто меня тревожим?

— Я Маша, в лабораторию пришла, фотографии принесла.

Отворилась дверь та, и прошла Маша внутрь. Идет она по коридорам страшным, где света нет, трубы под ногами змеями вьются, а лестницы голодными ртами проваливаются. Направо повернет, налево повернет. Думала присесть уже отдохнуть, а голос снизу и пищит: «Не садись на пенек, ОКРАШЕНО!».

Утомилась Маша, да видит уже табличку «Фотолаборатория» и тянет на себя дверь. Вошла внутрь Маша, так и оказалась она в комнате дивной, какие раньше только в журналах видала. Потолки высоченные, столбы расписные, стены кирпичные, картинки причудливые висят. Кофе пахнет сладко, да фалафелем пряно, да смузи полезно. И сидит там добрый молодец в рубашечке клетчатой да очочках фирменных, да с бородкой ровнехонькой и висками выбритыми.

Обомлела Маша и спрашивает его:

— А пленку проявить можно?

Отвечал ей молодец:

— А какая у вас?

Достала Маша коробчонку и дает ее.

— Проявить проявим за три часа, а распечатать не можем, не формат.

— Как же мне быть, я ведь к вам столько добиралась, мне еще три часа не дождаться, — закручинилась Маша.

Встал добрый молодец из-за стола и молвил:

— Сейчас спрошу. Только ничего не трожьте.

Осталась Маша одна, заскучала. Села на диванчик икеевский и взяла из беленого шкафа книжицу издательства модно-бесстыжего, что за тысячу рублей три странички с картинками продает.

А из книжицы как возьми да и выпрыгни два молодца, одинаковы с лица — холененькие, бритенькие, в штанишках коротеньких, носочках разноцветных и с баночками, на которых «Комбуча» написано.

— Чего изволите?

Маша так и ахнула: вот чего в книжках-то этих бывает, а она поклеп на честных людей возводит-то! Она и говорит:

— Фотографии бы распечатать.

И как завертелось-закружилось все! Как из всех принтеров полетел на Машу ворох фотографий, да как засыпало комнату: и диванчик, и столик, и кофемашину, и смузи, и фалафель, да даже комбучу. Как глянула Маша на фотографии да и увидела, что это не с пленки дедушкиной, а с телефона Машиного, где салатики, цветочки, кошечки, собачки, Маша спит, Маша в купальнике, Маша в примерочной, Маша без купальника, Маша...

Как закричит она:

— Горшочек, не вари!

Прибежал тут добрый молодец да как-то недобро совсем крикнет:

— Кто читал мою книжку?

А двоим из книжки и рявкнет:

— Вместо того чтоб офис засирать да дедлайны просрачивать, делом бы занялись уже и проект допилили! Пшли к себе!

Погрустнели двое из ларца да в книжку и всосались.

Маша и говорит:

— А можно фотографии как-то удалить эти?

А молодец осерчал совсем:

— У нас уборщица только утром придет.

А Маша и говорит:

— Давайте я уберу здесь тогда.

Почесал подобревший молодец голову, призадумался и кивает:

— Если уберетесь, то распечатаю я вам ваши фотографии.

Обрадовалась Маша, собрала все свое добро да в машину волшебную отправила, что фотографии Маши в купальнике, и Маши в примерочной, и Маши без купальника-то и порезала.

Как печатал добрый молодец ей фото последнее, так послышался голос грозный сверху:

— А чем это ты там занимаешься?

Побледнел молодец, спрятал он фотографии в конверт, а конверт в пакет, а пакет в коробку и отвечает тоненьким голосом:

— Клиенткой.

— А допуслуги предложил? — гремит близко совсем.

Дает добрый молодец коробку ту Маше и шепчет:

— Через дверь заднюю и по коридору, только не оглядывайся!

Положила Маша денюжку немалую, схватила коробку ту да побежала прочь, а сзади голос все грозил:

— А карточку постоянного клиента не заведете? Скидка с первой покупки, между прочим!

Бежит Маша, бежит, а голос все громче, и оглядываться нельзя. Вытащила она пакет и бросила коробку перерабатываемую, так позади целый лес вырос! Голос поутих, а затем снова ближе и зубами так и клацает:

— А книжечку не хотите приобрести? По акции, между прочим!

Вытащила Маша конверт из пакета, бросила пакет, и растеклось море там микропластиковое с микрорыбками, микроводорослями и микрокораллами. Потонул голос да снова кричит:

— А чизкейки вы наши попробовали? Без глютена, выпечки, лактозы, сахара, муки, яиц и крови девственниц, между прочим!

Вытащила Маша фотографии и бросила оземь конверт, и обернулся он хлебом белым, что кирпичиками выстроился да воронке продаж развернуться не дал! И выбежала Маша из коридора на лестницу, и спустилась она вниз, и бежала-бежала мимо охранника пищащего, рычащего, ревущего, да так наружу и попала. Метель поутихла, снегодождь не начался, вот и нашлась Маша сразу, стоило только заветную букву М углядеть, что из темноты багрянцем виднелась.

Села Маша в вагон царства наземного, и увидела она фотографии мутные. Да только на фотографиях тех дедушка был с бабушкой, и Маша там была маленькая, и Маша-зайка, и Маша-цветочек, и Маша, дослужившаяся сначала до Главной Снежинки, а затем и до целой Снегурочки, и дом их, и сад, и мама здоровая, и зима снежная, настоящая, не то что эта снегодождливая-мартоктябрьская хмарь...

Маша медленно убрала фотографии и уставилась в окно, за которым суматошно, как и все в этом городе, толкались проспекты, магазины, промзоны, небоскребы. Она ведь здесь действительно остается. Остается в городе, которому предстоит стать ей королевичем ли, чудовищем, а может, и вовсе Бабой Ягой, что сожрет ее и выплюнет — как и многих до нее.

Дедушка знал, что она уже все решила. Поэтому и попросил проявить пленку. Чтоб оставить ее рядом — хоть так.

А кто же теперь будет печатать дедушкины фотографии?

Маша зашла в магазин и купила дедушке полароид.

Аленький.

перейти к остальным новогодним сказкам