Сильные
и независимые

ТЕКСТ:
Алла Анацко

ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

Изречение, что женщины-дизайнеры создают одежду для себя, а мужчины — для мечты, было опровергнуто не раз, и выставка «Женщины — для женщин», открытая в Метрополитен-музее до третьего марта, очередное тому подтверждение. Впрочем, журналист Алла Анацко разглядела в экспозиции размышления и на другие темы.

Изначально Институт костюма планировал открыть выставку о женщинах в моде к столетию суфражистского движения в Америке — в 2020 году, но даже в работу организации, носящей имя несгибаемой Анны Винтур, пандемия внесла свои коррективы. Несмотря на трехлетнюю задержку выставка оказалась как никогда своевременной: этот год нам запомнится тем, что череда больших назначений в домах моды осчастливила очередных «нескольких привилегированных мужчин», как их окрестили в соцсетях, а женщины — ветераны индустрии покинули высокие посты.

Меж тем кураторки Мелисса Хубер и Карен ван Годстенховен (с приходом которой в музей WWD связывают новый прогрессивный курс Метрополитен) вовсе не планировали ставить во главу угла гендер или журить моду за системный сексизм. Скорее, их выставка про женщин-дизайнеров в частности и женщин в моде вообще исследует индустрию, разрушая другие границы — иерархические: дизайнеры первой величины и почти забытые, стертые из истории имена, плетут здесь ткань повествования на равных. Из 83 предметов одежды — порядка половины выставлены впервые. Помимо кураторок над выставкой работала художница Кейтлин Кио, придумавшая головные уборы для манекенов, и реставраторка Мелина Плотту — благодаря ее усилиям зритель увидел, например, восхитительное платье «Феодосия» авторства итальянской художницы Марии Моначи Галленги, созданное в 1925 году и почти истлевшее в архивах.

Экспозиция поделена на четыре секции — «Анонимность», «Видимость», «Агентность» и «Отсутствие/Упущение». Причем в каждой кураторы исследуют не только тяготы женской доли, но и возможности, которые модная индустрия предоставила женщинам, в том числе финансовую независимость.

На входе посетителей встречают платье Мадам Грэ и изрешеченный свитер Рэи Кавакубо — элегантность и панк, работы двух женщин, удостоившихся больших персональных ретроспектив в музее в 1994-м и 2017-м соответственно. Сюжет выставки, однако, как мы уже сказали, берет начало не в громких именах, а в анонимной портнихе, по задумке кураторов ставшей «прародительницей» всех дизайнеров. «Семейное древо», показывающее влияние одних модельерш на других, а также зеркальные переклички между нарядами на манекенах намекают, что вместо того, чтобы идти по головам, женщины обучают, коммуницируют, передают знания по наследству. Мы видим сексуальное раскрепощение в леопардовых принтах Biba и Дианы фон Фюрстенберг, постгуманизм и телесные искажения в платьях — арт-объектах Джорджины Годли и Рэи Кавакубо, эмигрантскую эмансипацию в нарядах россиянки еврейского происхождения Сони Левиен Колфакс (Финкельштейн) и украинки Валентины Шлее, покоривших Нью-Йорк в 20-е годы прошлого века.

Некоторые параллели вырисовываются уже за пределами выставки. Футболка-агитка за ядерное разоружение Stay Alive in 85, придуманная Кэтрин Хэмнетт, могла быть прообразом футболок, запустивших карьеру Генри Холланда в 2006 году, разве что запала у молодого британца хватило на в меру остроумные надписи для модных группиз и на пару инсайдерских шуток, одна из лучших — футболка с надписью One Trick Pony, надетая дизайнером на дебютный показ. Шорты с накладными бедрами и ягодицами авторства Вивьен Вествуд сегодня могли бы стать коллаборацией с Ким Кардашьян. Роль женщин в индустрии не стоит недооценивать.

Клэр МакКарделл, Фото: Эрвин Блюменфельд

«Женщины — для женщин», однако, не ограничиваются исключительно «женским» миром. Мы видим, как героини выставки интерпретируют мужской костюм в женской моде, а также переосмысляют работы мужчин-дизайнеров и художников. Брючный костюм Жиль Зандер соседствует с платьем Анн Демельмейстер, которое (несмотря на то, что последняя никогда этого не признает) напоминает работы ее заклятого друга Мартина Маржелы. Фиби Файло еще в Celine превращает синий отпечаток женского тела — работу Ива Кляйна — в принт на платье: возможно, так она возвращает оттиск тому, кому он принадлежит? Политически активная Вивьен Там вслед за Энди Уорхолом покрывает костюм 1995 года портретами Мао Цзэдуна (любопытно, какой эффект произвела бы подобная выходка сегодня, выбери кто из дизайнеров портрет Сталина или Пиночета).

3.

4.

Пожалуй, самая выраженная идея выставки и самая развернутая ее секция — «Отсутствие/Упущение», в рамках которой кураторки делают вещи в равной степени положительные и предсказуемые: в частности, воздают по заслугам забытым модельершам, например, афроамериканке Энн Лоу, создавшей свадебное платье Жаклин Кеннеди. А еще показывают работы дизайнеров, принадлежащих к коренным народам, и демонстрируют одежду для неконвенциональных тел.

Впрочем, даже столь последовательная и глубоко продуманная выставка не лишена слепых пятен. Логично, что в коллекции музея, скорее всего, будут храниться костюмы, демонстрирующие высокое портновское мастерство, а выставка красивых платьев принесет больше долларов, чем экспозиция рабочей одежды. Но, говоря об «отсутствии», подчеркнем, что не включить в экспозицию больше практичных вещей было большим «упущением». Если же мы сходимся во мнении, что женщины понимают нужды других женщин, то хотелось бы видеть и соответствующие инновации. Да, на выставке есть потрясающий комбинезон Веры Максвелл и платье-кенгуру для беременных Изабель Толедо, но вещи Жасмин Соэ для людей с ахондроплазией и Эстер Манас для корпулентных женщин — это вечерние платья. Безусловно, это красивые и остроумно сконструированные предметы. Однако желания женщин — с любыми телами — не ограничиваются выходом в свет; их полно и на выходе из дома, при свете дня. Нам все еще нужно работать, растить детей, ходить на рынок. Нам до сих пор недостает карманов.

В январе и феврале 2024 года Институт костюма устроит несколько встреч (в том числе виртуальных) с кураторками и консерваторами, работавшими над выставкой, — чтобы объяснить ее сложный нарратив и неочевидные решения. Возможно, у них получится прояснить другие вопросы. Например, когда от вопроса «как красиво жить при патриархате» мы перейдем к «как нам жить осмысленно?». С помощью моды или без нее.