Пять апсайкл-брендов с полки
The Blue Store
Отечественные дизайнеры осваивают апсайкл давно и с переменным успехом. Но на витрину The Blue Store попадают лишь те, кто отлично усвоил материал и освоил технологии. Эти пять апсайкл-брендов в числе отличников.
1
Год назад проект Герды Ирен стал для нас редким приятным открытием Московской недели моды. Дизайнер запустила бренд в 2020-м, и его сразу же заметила Сара Соццани-Майно, куратор Vogue Italia и глава местного подразделения Vogue Talents. Благодаря этому сезонные коллекции Gerda Irene регулярно попадают в подборку международного проекта по поддержке молодых дизайнеров. Думаем, Сару покорило в Ирен то же, что и нас, — честный подход к апсайклу. Герда не просто берет старые вещи и сшивает их вместе (этим грешат многие), — она находит редкие ткани или текстильные изделия (например, скатерти или наволочки) — и восстанавливает их, прежде чем переработать в новые вещи. Например, дополняет вышивку на домашнем ткацком станке, реставрирует кружево или фурнитуру (тоже старинную). «Обычно я апсайклю не просто одежду, а перешиваю именно винтажные и антикварные предметы быта — ковры, наволочки, постельное белье. Конечно, одежду я тоже задействую — это всегда винтаж. Еще я очень много реставрирую старинные вышивки», — рассказывает Герда. «Я постоянно в поисках, обожаю барахолки! Это всегда кладезь красивых фактур и деталей. Одни пуговицы чего стоят. Из таких деталей коллекции дальше собираются как пазл», — признается она. На этапе «сборки пазла» в ход идет уже дизайнерская мысль — отреставрированные редкости Герда умело превращает в актуальные вещи, будь то платья, корсеты и килты. Все, от эскиза до финального предмета, дизайнер делает самостоятельно. Сейчас сил хватает на две коллекции в год и небольшие дропы в 5-15 изделий между ними.
2
Хелена Тадессе принципиально использует при работе над коллекциями только вещи, обнаруженные в секонд-хендах, и текстиль, залежавшийся на складах. Уроженка Ивановской области, выпускница художественного училища им. М. И. Малютина и Института текстильной индустрии и моды ИВГПУ, она наладила связи с комбинатом «Шуйские ситцы» — и регулярно забирает у них остатки тканей. Их дизайнер превращает в подкладки, окантовки, аппликации и другие декоративные элементы, например, воланы. Тадессе вдохновляется и русскими народными промыслами, которые изучала в училище, и своими эфиопскими корнями — отсюда смелость в сочетаниях насыщенных цветов, любовь к орнаментам и вырезам. «Мой отец родом из Эфиопии, но он ушел из семьи, когда мне не было и года, я его не помню совсем. Мать оставила меня на воспитание русской бабушке. В детстве я никогда не отождествляла себя с африканской культурой, в семье она всячески подавлялась. Тема моего отца была по сути табуирована. В школе я часто сталкивалась с буллингом из-за своей нерусской внешности. И тем не менее в творчестве я постоянно использую отсылки к конкретным мотивам и образам африканской культуры, от которой я была на далеком расстоянии. Неудивительно, ведь она заложена в моей ДНК, — объясняет дизайнер. — Этот контраст и одновременное сходство двух культур — русской и африканской — стали основой моего творческого поиска. Традиционные ивановские ситцы пересекаются с ощущениями эфиопского костюма». На стыке двух культур у Хелены получаются уникальные жакеты, платья, брюки и даже предметы верхней одежды, например, тренчи. Также Тадессе вдохновляется музыкой и особенно исполнительницами, которые изучают собственные корни и работают с родной культурой. Из таких — Sevdalisa и Сюзанна Варнина. Последняя, кстати, периодически появляется в вещах Helena Tadesse в съемках и на мероприятиях.
3
Резидент списка The Blueprint 100, петербуржец Роман Кянджалиев продолжает создавать неповторимую одежду на грани апсайкла и драмы. Больше всего он любит использовать вечерний винтаж: платья из тафты, фраки и бархатные смокинги. С помощью деконструкции Кянджалиев превращает их в другие платья, фраки и смокинги — более театральные, но ничуть не менее носибельные. Фирменный почерк KNDJLV — приталенный силуэт, манипуляции с тканью (вышивка и аппликации), а также принты ручной работы. Роман вдохновляется и известными деконструктивистами от моды: Мартином Маржелой, Александром Маккуином, и современными дизайнерами, которые привыкли позволять себе в моде чуть больше нормы, как, например, Том Браун. Последнему Кянджалиев даже публично признался в любви этим летом, на Fashion Season Vogue Ball — в Vogue-бале дизайнер участвовал в категории American Runway с темой костюма Thom Browne x Koho. В целом влияние этих дизайнеров в вещах KNDJLV легко заметить, куда бы ни упал взгляд: на жакет без спинки или на платье «поломанного» кроя. Даже такой остромодный предмет, как макси-юбка с накладными карманами, в исполнении Ромы обоснованно претендует на кутюр. Периодически Роман работает в дуэте с еще одним дизайнером из Санкт-Петербурга, Полиной Апреликовой — о которой мы вам уже рассказывали. Все предметы KNDJLV существуют в единственном экземпляре и потому законно претендуют на статус коллекционных.
4
Про Pijmak мы уже подробно писали год назад. С тех пор он стал личным брендом дизайнера Ксении Яремы, но продолжает развиваться как апсайкл-проект, в рамках которого волшебным образом пиджаки превращаются в «пижмаки». При помощи Ксении они обретают крылья в виде рукавов-кейпов или новую талию. А иногда у них появляются совсем неожиданные детали, которые подчеркивают силуэт обладателя пижмака, — и так выходят модели, которые Ксения называет «боди». Особенно, по словам дизайнера, ее привлекают армейские кители — их она демилитаризирует, убирая всю военную символику и оставляя лишь интересный цвет или редкую фурнитуру. В руки Pijmak часто попадает и рабочая униформа: ее Ксения во всех смыслах облагораживает. Так, вскоре нас ждет примечательная коллаборация Pijmak с отелем Marco Polo Moscow — бывшим «Марко Поло Пресня», который приводит в чувство команда Moss Hospitality. Кроме того, дизайнер наладила активное взаимодействие с местными брендами и теперь получает от них нераспроданные вещи и остатки производства. Так что совсем скоро Pijmak не только обновит линейку, но и превратится в апсайкл-бренд замкнутого цикла. Про перешитые брюки и джинсы Ксения тоже не забывает — половина редакции The Blueprint особенно ждет обновлений в этой секции.
5
Дизайнера Рому Уварова апсайкл интересовал еще в 2016 году, когда бренд запускался, а формула «давать старым вещам новую жизнь» еще не стала повсеместной. В Роме желание создавать модные вещи «из старья» родилось из искреннего интереса к винтажу и секонд-хонду — увлечение это заметно и в его личном гардеробе, тем более что дизайнер периодически распродает нажитое в соцсетях. Сказывается и любовь бродить по заброшенным местам в поисках разных сокровищ. Иногда из находок рождаются идеи отдельных предметов, как, например, в случае с уже узнаваемыми кольцами- и каффами-ложками. Иногда — принты, вокруг которых выстраивается коллекция, как в случае с рисунком из старого иллюстрированного букваря, который Уваров нашел во время одной из таких прогулок по «обгоревшим» развалинам — и сразу интегрировал в весенне-летнюю коллекцию этого года.
В 2022-м апсайкл в RomaUvarovDesign вышел на новый уровень — Рома разместил брендированные корзины для старого трикотажа в разных точках Москвы, призвав поклонников марки приносить надоевшие вещи. Содержимое этих корзин в итоге стало основой его новой коллекции. Например, по собственной технологии дизайнер распускал трикотаж на нити и из получившейся пряжи ткал новые уникальные вещи. С помощью таких проектов дизайнеру удается держать связь с аудиторией: «Периодически ко мне возвращаются люди, которые снабдили меня большим количеством штучек для апсайкла: передали тонну шерстяных ниток и клубков или километры винтажных тканей с фурнитурой! Увидев результат, они возвращаются с новыми подарками. Сегодня вот, например, подарили мне 1000+ винтажных пластинок, некоторые очень даже редкие!» — объяснял механизм этой связи сам Рома. Результат, о котором он говорит, — это свитера, кардиганы и джинсы с неповторимыми принтами. К счастью, их можно просто купить за деньги — расставаться со своим коллекционным винилом не обязательно.
