Почему мужская мода снова стала политизи-рованной?
Почему мужская мода
снова
стала
политизи-рованной?
★★★★★★★
Почему мужская мода снова стала политизи-рованной?
Почему мужская мода снова стала политизи-рованной?
Почему мужская мода снова стала политизи-рованной?
Почему мужская мода снова
стала
политизи-
рованной?
★★★★★★★
Лидия Агеева
ТЕКСТ:
ТЕКСТ: ЛИДИЯ АГЕЕВА
С каждым новым сезоном мужская мода все больше приковывает наше внимание. Дело не только в женских моделях из коллекций pre-fall, которые все чаще дополняют мужские показы, но и в том, что мода сегодня как никогда отражает протестные настроения, витающие в воздухе.
12 января. Калининград. По главному холлу Областного центра культуры молодежи шагают мальчики в гимнастерках, трениках, разноцветных шарфах лютых болельщиков и беретах, как у Льва Яшина. А в первых рядах за ними пристально следят критики Александр Фьюри из The New York Times, Уго Клеман из Vogue Paris, Викрам Алексей Кансара из The Business of Fashion и Алек Лич из Highsnobiety. Модный десант по зову русского дизайнера Гоши Рубчинского отправился к нему на родину, но совсем не по туристическому маршруту. Калининград — столица анклава России, город до 1946 года входил в состав Германии, — не удивительно, что отечественный дизайнер посчитал его лучшим местом, чтобы показать первые плоды своего сотрудничества с немецкой спортивной маркой adidas. Город на стыке современной российской и европейской истории — разве сегодня, когда все только и говорят о возвращении холодной войны, можно найти на карте мира еще более мощный политический символ?
«Я хочу показать конец глобализации, мне больше интересно, что происходит в маленьких городах, чем в Нью-Йорке или Москве», — объяснил свой выбор Рубчинский в интервью The Business of Fashion (российским медиа дизайнер отказался давать комментарии). По его убеждению, субкультура футбольных болельщиков — главная тема коллекции, один из лучших примеров торжества локального над глобальным. Люди боятся страшного слова «глобализация», а потому, чтобы почувствовать себя сильнее и убедить себя в том, что не все забыто и потеряно, обращаются к любимым с детства, близким сердцу символам. Похожие футбольные шарфы были и на показе бельгийского дизайнера Гленна Мартенса: модели французской марки Y/PROJECT замотали шеи в шарфы с портретами Наполеона, Жозефины, Марии-Антуанетты и Людовика XIV — самых ярких персонажей французской истории.
Показ Рубчинского прошел в Калининграде в знак протеста против глобализации.
Британец Джонатан Андерсон в Лондоне тоже искал ответы на животрепещущие вопросы в возвращении ко всему родному. Он показал коллекцию, которую описал словом «уютная». Его реакция на Brexit — самую большую политическую встряску прошлого года в Европе — вернуться домой и укутаться в шерстяное одеяло, а потому главным орнаментом его коллекции стали традиционные английские вязаные цветы: они украсили рукава, карманы, ультрадлинные шарфы и даже обувь, которая с вязаными вставками стала больше напоминать домашние тапочки, чем ботинки для прогулок. Похожая реакция была у Миуччи Прады в Милане, она назвала свою коллекцию At the Edge of Generic (дословно — «На краю общего»). Для нее протест — это возвращение к реальности, человечности, простоте, торжество вельвета и кожи. А защитить ее героя должны волшебные амулеты из ракушек и веточек и кожаные береты, как у революционеров. К слову, незаменимый аксессуар Че Гевары стал главным головным убором январских показов: кожаный, как у Prada и Loewe, из черного плотного трикотажа, как у военных, — на показе Moschino и Louis Vuitton/Supreme.
Незаменимый аксессуар Че Гевары стал главным головным убором январских показов.
Незаменимый аксессуар Че Гевары стал главным головным убором январских показов.
Наблюдаем ли мы новый виток протеста в моде, когда дизайнеры не могут оставаться в стороне и молчать? «Мода — отражение жизни. Всегда. Когда политической повестки становится больше, мода, безусловно, на это реагирует, — объясняет главный редактор русской версии GQ Игорь Гаранин. — Но не стоит преувеличивать значение моды. Это послание, сообщение, но его можно проигнорировать, как и любой другой источник информации. Тревожное ощущение возникло у меня на прошлых мужских неделях моды в июне 2016 года. Тогда было уж слишком много маскировочного рисунка на тканях. Зимние коллекции мне показались более легкомысленными, демонстрирующими нам мужчину скорее тонко чувствующего, чем настроенного идти в бой».
«Мода — это сила. Но я не уверен, что она способна спровоцировать революцию, — говорит главный редактор журнала Fantastic Man Герт Йонкерс. — Хотел бы я, чтобы это было так. Очень много всего нужно изменить в этом мире — в политике, системе власти. И было бы здорово призвать на помощь моду, но я не уверен, что она тут справится».
Американец Джереми Скотт более категоричен: он уверен, что революция не за горами. Перед показом он объявил: «Мы должны бороться за все, во что мы верим» и показал, что не собирается сидеть сложа руки, пока Трамп пребывает у власти. Коллекция для Moschino была наполнена камуфляжем и принтами с сюжетами из космических войн. Забавно, что камуфляж — самый распространенный военный паттерн, мы увидели и совсем в другом, более городском антураже: совместной коллекции Louis Vuitton и скейтерской марки Supreme, посвященной Нью-Йорку.
Сильвия Вентурини-Фенди к своему протесту отнеслась с улыбкой: ее мужчины одеты в яркие цвета и судя по лозунгам-призывам Bliss, Try, Think, Listen, Hope, Love, Yes на застежках, головных повязках, обуви и сумках, не теряют надежды. Оптимистичный призыв был и в первой сольной мужской коллекции Пьерпаоло Пиччоли для Valentino: разноцветные коллажи художника Джейми Рида украсили кейпы, джемперы и «охотничьи» шляпы Шерлока Холмса яркими лозунгами о торжестве красоты (Beauty is a Birth Right. Reclaim Your Heritage) и новом начале (It Seems to be the End Until the Next Beginning). Панки наших дней верят в счастливый конец.
Модная провокация Демны Гвасалии стала самым резонансным событием на мужских показах: лого Balenciaga в стиле кампании кандидата в президенты США Берни Сандерса, уступившего билет в финал американских выборов от демократической партии во время праймериз Хиллари Клинтон, вмиг разлетелось по социальным сетям, и на него отреагировал сам Берни. Ему The Cut (онлайн-версия New York Magazine) поручили расшифровать и покритиковать новую коллекцию, с чем он справился со свойственным ему чувством юмора и красноречием. Сегодня, как никогда, мода в центре социальной повестки.
«Как вообще что-либо сегодня может быть вне политики? — удивляется Герт Йонкерс. — Мы существуем в состоянии войны, страха, безысходности, нужно быть дураком, чтобы не замечать, что мы живем в политическое время. Мне бы хотелось, чтобы мода, в частности, мужская мода была более политизированной, но я не знаю, способна ли она на это? Разместить слоган на футболке или на спинке куртки — разве это революция?».
Мода скорее soft power, чем реальная сила, которая может начать революцию.
Мода скорее soft power, чем реальная сила, которая может начать революцию.
МОДА СКОРЕЕ SOFT POWER, ЧЕМ РЕАЛЬНАЯ СИЛА, КОТОРАЯ МОЖЕТ НАЧАТЬ РЕВОЛЮЦИЮ.
Впрочем, иногда и надпись на футболке может сыграть важную роль. Например, Opening Ceremony в конце января представили капсульную коллекцию футболок и худи Action с надписями Defy, Fight, Protest, Act, Unite и Change, а 100 % прибыли от продаж передают в Американский союз защиты гражданских свобод, сборы которого резко возросли после указа президента Трампа о запрете на въезд для иммигрантов из семи мусульманских государств. Но модный протест не ограничивается слоганами на футболках, это и четкая позиция дизайнера, и его действия. «Мода, конечно, может быть формой протеста. Я лично не собираюсь пускать слова на ветер, я лучше покажу то, что чувствую. А не чувствовать и не реагировать на то, что происходит в мире, сегодня невозможно», — говорит Раф Симонс в своем интервью американскому GQ Style. Его первая нью-йоркская коллекция — открытый призыв к борьбе, адресованный американской молодежи, и посвящение любимому городу, куда он перебрался прошлой осенью, чтобы возглавить марку Calvin Klein. «Это город удивительный энергии, наполненный источниками вдохновениями и удивительными людьми, — объяснил Симонс в интервью журналу i-D. — Я хотел передать то, что я в первый раз почувствовал, приехав в Нью-Йорк: свежесть и привлекательность города, готового стоять за свои идеи». Что может быть актуальнее сегодня?
ИНОГДА И НАДПИСЬ НА ФУТБОЛКЕ МОЖЕТ СЫГРАТЬ ВАЖНУЮ РОЛЬ: DEFY, ACT, UNITE, CHANGE.
Иногда и надпись на футболке может сыграть важную роль: Defy, Act, Unite, Change.
Вывод из этого пока напрашивается один: оставаться в стороне от глобальных политических процессов дизайнерам одежды все сложнее. «Мы все чаще и чаще понимаем, что все взаимосвязано, — заключает Герт Йонкерс в своем письме The Blueprint. — Все — часть геополитической игры. Мегакризисы на Ближнем Востоке напрямую связаны с нефтяной индустрией и с тем, как Запад нуждался десятилетиями в нефти из арабских государств. Мировая пищевая промышленность в ответе за экологические катастрофы в Африке, Южной Америке и Азии: они превратили все континенты в монокультурные зерновые поля, результат их действий — потоки мигрантов. Мода, конечно же, тоже создает проблемы и должна делить ответственность за перепроизводство хлопка и нехватку чистой воды. Все взаимосвязано! Вот почему современное состояние мира и политическая ситуация кажутся неразрешимой головоломкой. Нам нужно давать больше Нобелевских премий тем, кто подсказывает, как выбраться из этого беспорядка».
Безуcловно, броские заявления дизайнеров и красивые жесты на подиуме могут привлечь внимание, но смогут ли они спасти наш мир? Последуют ли за ними масштабные действия больших модных компаний? Почему по поводу наряда Мелании Трамп на инаугурации открыто высказывались все подряд, а когда уже вступивший в должность 45-й президент США решил не пускать иммигрантов-мусульман на порог страны, вся индустрия молчала? Facebook, Apple, Google, Starbucks, Microsoft, Ford, Goldman Sachs, Nike — американские компании-гиганты не остались в стороне, не в пример крупным модным брендам, не сделавшим ни одного официального заявления о происходящем в стране. Лозунги на подиумах — это хорошая заявка, но перейдут ли большие модные компании к открытым действиям?
