Между смертью и жизнью

Вечер 1 сентября мы проводим в пространстве Bounce по случаю первого показа USHATÁVA в Москве. Этим шоу одна из самых известных российских марок отмечает день рождения и вечную жизнь члена семьи бренда, дизайнера Дачи Зухбая, который умер в прошлом августе. Мы поговорили с сокреативными директорами USHATÁVA Нино Шаматавой и Сананом Гасановым. Рассказываем, из чего состоит коллекция и как построено шоу, которое они посвятили своему другу.

родной человек

SAVE THE DATE. DACHI COLLECTION — такое объявление USHATÁVA опубликовали в своих соцсетях 15 августа. В этот день ровно год назад не стало Дачи Зухбая, дизайнера, арт-директора, члена семьи бренда. Он пришел в USHATÁVA как дизайнер мужской линии в 2016 году, сделал два сезона, а дальше стало понятно, что он больше, чем дизайнер, — в его силах создавать не просто вещи, но и визуальный язык, культуру бренда. Та USHATÁVA, которую мы знаем сегодня, — во многом заслуга Дачи. Об этом всякий раз говорит Нино Шаматава, соосновательница и сокреативный директор бренда. «Мы с ним больше, чем коллеги и друзья, — мы родственники. Я всегда это чувствовала, а на похоронах узнала точно. Мы родом из одного села Окуми в Абхазии — его мама рассказала, что у нас, оказывается, общие дальние родственники. У нас с Дачи был уговор. Как два грузина, мы очень цинично относимся к смерти, всегда много об этом говорили, шутили. Он мне дал четкие указания, что делать в случае, если он уйдет раньше: сколько его оплакивать, например. Согласно указаниям, обязательно нужно было выпустить грандиозную коллекцию в его честь. Мы выпустили — и устроили показ, чтобы подчеркнуть значимость Дачи. Потому что знаем — он бы оценил».

Итак, в день смерти Дачи, 15 августа, USHATÁVA объявили, что проведут показ 1 сентября, в день его рождения. «Само собой получилось, что мы подобным образом очертили цикл от жизни к смерти — и обратно. Это то, над чем мы размышляем в коллекции, то, что нас волнует сейчас. Состояние между жизнью и смертью, между смертью и жизнью», — рассказывает сокреативный директор бренда, главный дизайнер USHATÁVA Санан Гасанов. Гостей показа Санан и Нино решили сразу погрузить в те же размышления. Так, зайдя в чистое индустриальное пространство Bounce на 3-й улице Ямского Поля, мы почувствовали, что там вот-вот начнется гроза. Только тучи как будто растекались по полу — мир перевернулся. «Под ногами у гостей грозовые облака. В помещении пахнет грозой и сырой землей — мы работали над ароматом с Яной Виндзор, продолжая наше давнее сотрудничество с Windsor’s Soap. Это пространство, это состояние — еще и имитация чистилища. Состояния „между“, неопределенного и вместе с тем очень четкого, резкого», — объясняет Санан.

А под потолком подвесили «самые большие экраны, которые удалось найти в Москве». На них — фильм, посвященный Дачи. Его сняли специально для показа в Абхазии, в местах, откуда дизайнер родом и откуда ему пришлось бежать с семьей из-за грузино-абхазской войны. Нино нам сказала так: «Фильм о том, что жизнь и смерть неразрывно связаны, они взаимодействуют между собой. О том, как близкие люди чувствуют себя, когда кто-то уходит. О том, что в конце время лечит. И еще он о жизненном цикле Дачи. Понимаете, Дачи — человек, который очень многое успел. За 35 лет он прожил насыщенную жизнь, такую, на которую многим не хватает и гораздо большего времени. В четыре минуты фильма мы поместили все, что было ему дорого». Роль Дачи сыграла она сама. В фильме снялась еще одна лучшая подруга Зухбая, муза USHATÁVA и «менеджер всего», как ее тут называют, Оксана Павлишина. Оксана в числе других друзей Зухбая прошла и по подиуму. Среди моделей также были дуэт стилистов Миша и Китти, блогер и телеведущая Мария Миногарова, диджей и фейсконтрольщик Слава Большаков. Близкая подруга Дачи, диджей Софья Родина, написала для показа саундтрек.

Все потому, что эта коллекция — не только для Дачи, но и для его друзей. Это терапевтический опыт, через который они проходят вместе, чтобы прожить общее горе. «Нам хотелось сделать органичную коллекцию для него и для них», — говорит Нино. Шоу — посвящение Дачи и всем, кто его потерял. Всем, кто работал с ним в USHATÁVA, творил и веселился. Всем, кто на подиуме и в зрительном зале. Всем, кто сегодня оказался между жизнью и смертью.

С УВАЖЕНИЕМ
К самому СЕБЕ

Оксана Павлишина открыла показ — она будто вышла на подиум из последнего кадра фильма, в узких черных легинсах и черном платье-комбинации. Поверх него — винтажная рубашка. Нино Шаматава говорит, что это любимая вещь Дачи: «Он купил ее, кажется, в Париже, в каком-то винтажном магазине. Носил практически не снимая».

На одно из платьев в коллекции нанесен принт с этой рубашки, который Нино с Сананом переработали. Нино объяснила: «Мы очень близки с мамой Дачи, особенно после его смерти. Она мне прислала фотографию школьной анкеты — помните, все заполняли такие в детстве? Так вот, в графе „О себе“ он там пишет: „Я очень умный, красивый, моей второй половине невероятно повезет. Я желаю себе очень много друзей, море любви. Деньги — это не главное“. И внизу приписка: „С уважением к самому себе“. Понимаете, в этой фразе весь Дачи. В девятом классе он уже был таким, каким я его знала». Слова «С уважением к самому себе» перевели на грузинский — получившуюся графику нанесли на ткань, соблюдая цвета и ритм принта с рубашки Дачи. Из получившегося полотна сшили платье и платок из жатой ткани — эти вещи на подиуме тоже представила Оксана Павлишина.

ДАЧИ ОДЕВАЛСЯ ТАК

Рубашка — не единственная вещь Дачи, которую Нино и Санан интерпретировали в коллекции. Когда Зухбая не стало, Нино попросила его маму прислать вещи, в которых он ходил, чтобы оставить что-то себе на память. Там было много пиджаков, которые Дачи перешивал под себя, делая силуэт более стройным. «Так в коллекции появились не типичные для USHATÁVA силуэты, более приталенные. Мы добавили очень большой ряд slim fit, потому что Дачи у нас парень достаточно миниатюрный. Он любил сужать форму, перешивал пуговицы на пиджаках, — рассказывает Санан. — Мы добавили по дополнительному ряду в три пуговицы, как делал он. Так обычно не шьют, эти пиджаки устроены как будто не по технологии. Но они устроены по принципу Дачи». Еще Зухбая нравилось превращать пиджаки в жилеты, отрезая рукава. Этот прием дизайнеры тоже повторили в коллекции, правда, «необработанные» края прорезей в жилетах они намеренно сделали более аккуратными.

Нино и Санан вдохновились не только вещами, которые носил Дачи, но и тем, как именно он их носил. «Дачи абсолютно не парился, всегда был в мятом. Категорически отрицал глажку. У нас с ним даже было выражение „ходить в комках“, то есть в скомканном. „Ты в комках сегодня?“ — „Да, я в комках“. Он приходил домой и бросал одежду где придется», — вспоминает Нино Шаматава. Вместе с Сананом она придумала отразить это в «замятых» тканях, которые имитируют фактуру жатого шелка. Их дизайнеры обрабатывали по собственной технологии. «Это вручную застаренные и закомканные вещи — абсолютно деми-кутюрный подход. Наша дизайн-студия долго выверяла правильную температуру на огромном гладильном оборудовании, такую, чтобы ткань не загорелась, но нужные складки зафиксировались», — Санан раскрыл нам технологию. На подиуме из этой ткани мы увидели платья-комбинации, юбки и платья с заниженной талией.

КОРОЛЬ
ДРАМЫ И ВЕЧЕРИНОК

Дачи очень любил моду в том числе за то, что в ней есть место драме. «Ему нравилась вся эта кутюрная, драматическая история, он сам был немножечко человеком-драмой», — вспоминает Санан. Поэтому в коллекции много платьев в пол, и почти вся она выполнена в мрачных оттенках черного, серого, коричневого.

Вместе с тем в палитре есть не типичные для USHATÁVA тона, например, «электрически-чернильный синий», как его называет Санан. «Это дань хобби Дачи. Он очень любил тусоваться, ходить на вечеринки». Отсюда же много «клубных» силуэтов. Например, мешковатый серый спортивный костюм. И обтягивающие платья «для техно-кобр», одно из которых на подиуме демонстрировала стилист Миша. Санан рассказал нам их историю: «Во время ресерча я изучал культуру Грузии — и вдохновился. Особенно современным грузинским балетом, платьями танцовщиц. Мне как-то попались видео, на которых девочки в очень красивых платьях в пол, обтягивающих силуэт, двигаются крайне медленно, прямо плывут. В голове засел этот образ. Потом я нашел лайкру, которая лежала на складке USHATÁVA четыре года — видимо, ждала своего момента. И вот что получилось». В платья внутри вшиты боди, что позволяет еще лучше посадить силуэт по фигуре.

Из клубной жизни в коллекцию попал вываренный футер. Санан сказал нам, что происходило в процессе производства с тканью, из которой сшиты юбки, топы с имитацией корсетов, жакеты и пиджаки: «Мы долго работали над нашей „варенкой“, чтобы она получилась особенной. Ткань проходила шесть циклов обработки, благодаря чему создался эффект, будто ее пропустили через негативный фильтр. Все варилось вручную, поэтому одни вещи вышли светлее по оттенку, другие темнее, — мы поиграли с интенсивностью».

Узкие солнцезащитные очки — тоже из клубной культуры. У некоторых моделей они были на затылке. Гасанов стилизовал аксессуар таким образом, потому что хотел, чтобы он напоминал тиару, надетую задом наперед. «Получилось в некотором смысле кутюрное прочтение. Мне кажется, это слишком просто — надеть очки на лицо. А нам хотелось драмы!»

АНТВЕРПЕН

География вдохновения дизайнеров включает не только родной для Дачи Кавказ, но и города, в которые он был влюблен благодаря моде. Антверпен, важная для моды точка, в истории USHATÁVA играет особенную роль. Санан Гасанов, присоединившийся к бренду как сокреативный директор и существенно укрепивший дизайн-команду, окончил легендарную Антверпенскую академию изящных искусств, был одним из любимых учеников Вальтера ван Бейрендонка. Он не раз возвращался в Alma Mater — этим летом ездил на ежегодное шоу студентов, где, как выдающийся выпускник, был членом жюри. Санан взял с собой Нино Шаматаву, чтобы показать, как устроена академия, и познакомить ее с любимыми преподавателями. «У меня же нет образования, я не училась дизайну, — сказала нам Нино. — Только по многочисленным рассказам, экскурсиям Санана по академии представляю, через что проходят студенты. Но, честно, я очень рада, что прохожу через это сейчас. Не в студенчестве, а именно со своим брендом». С появлением Санана в USHATÁVA отстроились многие процессы, появилась система, которая позволяет бренду развиваться на международном уровне. И именно Гасанов заразил Нино идеей сделать показ в Москве. На проведение показа их вдохновил в том числе и Антверпен — частичка этого города есть в коллекции.

Например, платья, будто собранные из футболок. К изнанке каждого из них пришита маленькая золотая ладонь. Это отсылка к символу Антверпена, ладони великана Антигона. Он жил на берегу реки Шельды и собирал дань с кораблей и с людей, шедших вдоль берега. Римский солдат Сильвиус Браба избавил город от великана — он отрубил Антигону руку и выбросил ее в реку. По легенде, Антверпен переводится как «выброшенная рука», каменная ладонь стоит на одной из центральных улиц, Мейр. В USHATÁVA не исключают, что их золотые ладошки с платьев тоже когда-нибудь займут свое место в Антверпене — у марки большие планы на этот город.

Деконструктивистские платья сшиты из разобранных готовых футболок и хлопка, купленного на итальянских стоках. Нино говорит, что на каждое ушло от 15 до 20 часов работы: «Все в единственном экземпляре, потому что собирались без лекал — мы в ручном режиме обсуждали, где сделаем шов, а где нет». Санан говорит, что с этим им помогла преподавательница из академии, Элке Хоста: «В свое время Элке производила семплы для главных дизайнеров — звезд, связанных с академией: от Хайдера Акерманна до Демны Гвасалии. Мы с ней дружим уже семь лет. В один из моих приездов она сказала: „Хочу поработать с брендом, с которым ты сотрудничаешь. Давай придумаем проект?“ Вот и придумали. Вечерами я приходил к ней и говорил: „Ну что, два платья сошьем?“ Садились, собирали. И просто кайфовали от процесса».

РЕСЕРЧ

Коллекция Dachi, которую мы увидели на показе, — это официальная премьера новой линии USHATÁVA, Research. Бренд перестраивается, решительно идет в сторону модного дома: коллекции Research будут разрабатываться отдельной дизайн-командой под руководством Нино и Санана в графике общепринятой мировой сезонности, осень–зима и весна–лето. Да, это значит, что показы USHATÁVA теперь будут регулярными, раз в полгода. Через шесть месяцев после показа коллекции, представленные на шоу, будут поступать в магазины. Исключение — первый Research, Dachi, его можно купить в USHATÁVA уже после показа. 

Это не значит, что USHATÁVA полностью уходят в премиальный сегмент. Бренд не бросает аудиторию, которой обязан своим успехом, — в нем остается вторая, более бюджетная линия Garderob. Недавно презентованная капсула Base Up — первая фаза Garderob, а вообще туда попадут силуэты и дизайнерские наработки Research, адаптированные под более массовый рынок. Капсулы внутри Garderob планируют выпускать дропами. 

Research же станет пространством для экспериментов, не привязанным к продажам и другим показателям, отвлекающим от чистого творчества. В нем дизайнеры смогут позволить себе более сложные техники и более глубокие исследования. «Когда я учился в академии, у меня был отдельный предмет — Research. Дизайн не может существовать без ресерча, именно он рушит границы и открывает новые перспективы», — говорит Санан Гасанов. Нино Шаматава тоже считает, что бренду давно пора раздвинуть границы мышления и своих амбиций. «Research открывает нам все дороги. Без этой более премиальной линейки сложнее было завязать отношения с байерами, встать в магазины, на которые мы претендуем. Когда мы оформили свои архивы и пересмотрели их, стало очевидно, что мы очень часто повторялись. Шли не за своими идеями, за желанием потребителя, диктующего, что бы он хотел купить. А я хочу, чтобы мы продолжали выступать визионерами. Без ресерча, без эксперимента это невозможно».