Дивование

2 июля в Музейно-выставочном комплексе Каргополя откроется большая выставка «Дивование. Открытие Севера», созданный при участии сразу четырех музеев: Каргопольского историко-архитектурного и художественного музея, Государственного Эрмитажа, Санкт-Петербургского государственного музея театрального искусства, а также Архангельского краеведческого музея. За современное искусство отвечает архангельский центр современного искусства ARKA и независимый куратор Александра Генералова. Это ода Северу и особенно традиционному каргопольскому женскому костюму, его культурным особенностям и значениям. Настя Сотник рассказывает, почему это хороший повод задуматься над путешествием выходного дня всем, кто любит историю костюма, современное искусство и Север как вместе, так и по отдельности.

Лес

Анна Слобожанина

Каргополь находится в особенном месте. Город, про который говорят «душа Русского Севера», будто бы спрятан в лесу. Лес его сила и защита, он не просто окружает город со всех сторон, а окутывает его особой атмосферой.

Неудивительно, что и экспозиция «Дивования» начинается с зала «Лес», где лес показан не просто как декорация, а как место, с которым у каждого жителя Каргополя есть свои отношения и через которое у них формируются особенные отношения с вещами. «Лес — это опасное место. Не случайно исследователь волшебной сказки Владимир Пропп называл его „сетью, улавливающей пришельцев“. Куратор каргопольского музея рассказывала мне историю своей родственницы: она потерялась в лесу и, чтобы выйти к деревне, надела кофту наизнанку — сработало. Каргопольские мужчины пасли скот на лесных опушках, поэтому считалось, что пастухи заключают договор с лешим — втыкали нож в определенное дерево, и скот оставался цел и невредим», — рассказывает одна из кураторов проекта Александра Генералова.

Нередко лес появлялся и в мотивах вышивки, которая украшала женские народные костюмы. Местные травы и ягоды становились не только материалами для самодельных красок, но и источником заработка, уточняет Генералова: «Во время работы над выставкой я прочитала статью этнографа конца XIX века, где рассказывалось о том, как девушки 15–16 лет зарабатывали себе на новый платок или перевязку. Не зная праздников и выходных, они собирали в лесу чернику на продажу. Это был адский труд: девушки по 20 километров шли по болотам с тяжеленными корзинами — понятно, что репеллентов и резиновых сапог тогда не было. Можно сравнить это явление с современными школьницами, которые все каникулы работают ради сумки или кроссовок».

В этом зале также можно увидеть и более современный взгляд на лес и его природу. Ведь в нашей жизни появился новый, символический лес — виртуальное, цифровое пространство. О том, какие опасности оно представляет, рассуждают современные художницы. «Например, в фильме Ульяны Подкорытовой „Тамотка“ есть визуальная параллель между назойливыми комарами и назойливыми всплывающими окнами в интернете, от которых невозможно отмахнуться», — приводит пример Генералова.

Дивный край

Самобытность Каргополя — результат счастливейшего стечения обстоятельств. Эти места не знали ига Золотой орды, здесь почти не было крепостных крестьян, а городские постройки, уничтоженные пожаром 1765 года, были почти сразу же восстановлены за счет казны. В большинстве же случаев горожане справлялись своими силами — в XVI веке город обладал монополией в отношении торговли солью и рыбой из Поморья. Отсюда и богатство, и свобода самовыражения. Многие крестьяне жили зажиточно и могли позволить пригласить профессиональных мастериц, которые создавали самобытные вышивки на платках и кокошниках.

До Каргополя почти не добралась и промышленная революция: его обошла стороной не только железнодорожная ветка, но и крупные стройки советского времени — тут нет крупных фабрик и заводов. Оттого край в хорошем смысле законсервировался и сохранил свою идентичность как в архитектуре, так и в промыслах, например, каргопольской игрушке. Тут, правда, стоит оговориться, что промысел был утерян после революции, но потом возрожден. Законсервировался и особый дух Каргополья. Об этом нам рассказывал еще Фрол Буримский, когда выбрал Каргополь для первого показа своего бренда. Сегодня в этом смогут убедиться посетители выставки «Дивование. Открытие Севера».

Показ Flor et Lavr Couture в Каргополе

Кураторам проекта было важно максимально бережно отнестись к наследию Каргополья, поэтому даже отбор работ современных художниц происходил совместно с каргопольскими музейными кураторами. «В XX веке национальный костюм превратился в набор штампов: красный сарафан, красные сапожки на каблучках, картонный „кокошник“. У нас разорвана связь с традицией. Несколько поколений не носили традиционную одежду и, соответственно, не знают ее. Традиционный костюм — это целая вселенная стиля, вкуса, оригинальных конструктивных решений, высочайшего мастерства исполнения. Задача музеев — дать возможность познакомиться с подлинниками и специалистам, и самому широкому кругу зрителей, вернуть верное представление о традиционном костюме», — объясняет миссию проекта Екатерина Перова, младший научный сотрудник Каргопольского историко-архитектурного музея.

Анна Слобожанина

Отправной точкой для экспозиции как раз стала коллекция предметов народного костюма Каргопольского историко-архитектурного музея, на которых кураторы сосредоточили все внимание посетителей. «Хотя Каргопольский музей выгодно отличается от многих краеведческих музеев, но в одном зале одновременно представлены очень разноплановые вещи: и вышивка, и прялки, и мебель. Когда в музей заходит человек неподготовленный, незнакомый с культурой Каргополя, то быстро пробегает залы, не особо даже вчитываясь в экспликации. Когда нет эмоциональной связи с предметами, их историей, то в голове ничего не остается. Это большая проблема организации краеведческих музеев, которые начали создавать в конце XIX века, а сейчас удержать внимание зрителя намного сложнее. Поэтому наша задача — „подсветить“ каждый предмет визуально и с помощью „человеческих“ текстов», — рассказывает Александра Генералова. В фокусе проекта — головные уборы и костюмные комплексы, поэтому «лишние» предметы, например, мебель, задрапировали микалентной бумагой, — это идея архитектора Юрия Сучкова, который часто работает над сценографией выставок Музея театрально-музыкального искусства в Санкт-Петербурге. Александра Генералова объясняет, почему это выбор не случаен: «Микалент — тот материал, который используется в хранилищах, чтобы экспонаты не портились.Я видела в местном фондохранилище фантастические золотные платки, которые лежали в специальных шкафах, покрытые этой полупрозрачной бумагой. Поэтому мы решили использовать микалент в пространстве выставки — благодаря этому ходу все получилось как будто бы припорошенным чем-то белым, полупрозрачным и хрустящим. Создается в некотором роде магическое впечатление».

Женский
костюм

Микалентом в музее в итоге покрылось все, кроме почти 70 предметов женского костюма, в частности, головных уборов. «Мы хотели оставить только женскую жизнь — мир, который выражается через кокошники, венцы и перевязки. Мы показываем не просто уборы и платки — через них мы рассказываем об укладе женской и девичьей жизни, о судьбах каргополок», — уточняет Александра Генералова. Особое место, по ее словам, здесь занимает каргопольский кокошник, ведь он имеет особое символическое значение для жителей города: «Это сложно объяснить, но это правда так. ​​Во многих семьях здесь хранятся истории про кокошники, которые были обязательным элементом свадебного обряда. При этом широкая публика не всегда видит разницы даже между девичьими и женскими уборами. Девушка носила такой головной убор, который открывал косу, то есть волосы ее были видны. А женщина носила кокошник, благодаря которому волосы были полностью закрыты», — объясняет Генералова.

Кроме того, кокошник опять же важный символ в портрете жительниц Каргополья, которым кураторам хотелось отдать должное в экспозиции. Кокошник, по словам Генераловой, «неотъемлемое женское имущество, неотъемлемая часть ее приданого, того, с чем она приходит в новую семью. Разводы были редкостью, но если вдруг, кокошник всегда оставался с женщиной». В качестве доказательства этого тезиса в экспозиции можно найти документы аж из XVIII века. «Муж одной каргополки оказался должен крупную сумму, изъяли в том числе кокошник жены. Несколько лет она через суд добивалась возвращения предмета — и в итоге выиграла дело», — рассказывает Генералова.

Кроме кокошников в историко-костюмной части будет еще на что посмотреть. Это и другие девичьи головные уборы — перевязки, расшитые речным жемчугом и перламутром. «Мы постарались сделать емкую подборку, которая раскрыла бы традицию каргопольской жемчужной и золотной вышивки, а также познакомила зрителей с характерными головными уборами разных северных регионов. Отдельно все же хочется сказать о старинном головном уборе каргопольских девушек — подчелке, который сейчас находится в собрании Государственного Эрмитажа. Такие подчелки воспринимались как „старина“ уже полтора века назад. На данный момент всего два музея выставляли подобные предметы. Подчелок из Эрмитажа будет впервые показан именно в Каргополе», — уточняет Екатерина Перова. Также в экспозиции есть золотные платы, плотно расшитые золотыми нитями, и цельные костюмные комплексы.

Художники

Когда в первой трети XX века художники обратились к народному искусству, Русский Север стал важным источником вдохновения для многих из них. Так, с экспедицией сюда приезжал, например, Константин Коровин. «Коровин ездил по Архангельской области и дальше на территорию Коми, потом в Швецию, Норвегию — и оставил очень восторженные отзывы об этих землях. После этой поездки он оформлял павильон „Крайний Север“ на нижегородской Всероссийской промышленной и художественной выставке. Поездку, кстати, оплачивал меценат Савва Мамонтов», — уточняет Генералова.

Дух Севера, местные жители и в особенности девушки и их костюмы — все это отразилось в театральных костюмах и декорациях авторства Коровина, Татлина и Бакста. Они объединяли их с современными художественными течениями — кубизмом и ар-нуво. В результате получались поразительные эскизы, которые тоже дополнили экспозицию «Дивования».

Современный взгляд

Сегодня эксперты замечают новый виток интереса молодых художников к русскому фольклору и традициям — особенно их вдохновляют традиции Севера. Кураторы сосредоточились на женском взгляде — и выбрали пять художниц, которых так или иначе интересовало Каргополье. Среди них — Анна Самойлова, Анна Слобожанина, Ульяна Подкорытова, а также две юные художницы из Архангельска — Соня Кислякова и Ульяна Каль. Важно было остановить выбор именно на тех, кто хотел работать с традициями Севера и посвятить время изучению каргопольской специфики, поэтому обратились за экспертизой в том числе к Кристине Дрягиной, куратору центра современного искусства Arka в Архангельске. «Для музейных кураторов из Каргополя, для сотрудников музеев было важно, чтобы художницы работали не просто с „русским“, а с „каргопольским“. Чтобы не получились, например, какие-то головные уборы, которые на самом деле характерны для Костромской губернии, а никак не для Каргополя. Это тоже был такой болезненный момент, ведь в Каргополе очень специфическая, своя форма кокошника. Он похож на шлем, однорогий кокошник», — рассказывает Александра Генералова.

Ульяна Каль

Анна Слобожанина

Анна Самойлова

Анна Самойлова, которая в своих работах часто переосмысляет клише, характерные для восприятия русского народного костюма в массе, создала свою версию Архангельской повязки, девичего головного убора. Его художница украсила жемчугом из коллекции своей бабушки, чтобы показать преемственность в женских линиях и то, как она важна для традиционной культуры. А Аня Слобожанина проявила авторский взгляд в том, что ее «однорогий кокошник» украшен не жемчугом, а еловыми иголками. А Соня Кислякова создала свадебный костюм на основе каргопольских: он одновременно и саван, поскольку свадьба — это переход из одного мира в другой. Частью экспозиции также стал фильм Ульяны Подкорытовой «Тамотка», который впервые показывали в «ГЭС-2»: действие современной сказки по мотивам северного фольклора происходит на берегу Белого моря, который будто бы превратился в Сахару, а также в магическом лесу. Костюмы к фильму сделаны из деревянных пластин в форме лемеха, которым раньше покрывали купола церквей. Все художницы так или иначе переосмысляют традиционный женский костюм Каргополья через роль женщины как в прошлом, так и в настоящем.

«Тамотка»

Как рассказывает Александра Генералова, крайне важно было показать в Каргополе в том числе работы этих художниц, поскольку современная культура обогащает наше понимание прошлого. При этом старались сделать это так, чтобы местные жители не восприняли это как враждебное вмешательство, а отнеслись к проекту как к продолжению диалога Каргополья со внешним миром искусства, участники которого наполняют друг друга. «Классические этнографические выставки, безусловно, нужны. Однако стоит смотреть правде в глаза: они интересны все же довольно небольшому кругу интересующихся. Красоту традиционного костюма бывает трудно разглядеть, нужно помочь людям проложить к нему путь. Поэтому стоит искать новые форматы экспонирования, новые способы привлечь внимание к этнографическим коллекциям. Это мы и попытались сделать в нашем проекте», — объясняет Екатерина Перова, как современное искусство оказалось в данном проекте. «Нам важно было показать современное искусство, но при этом не травмировать людей им — мы до сих пор не знаем, как они его воспримут», — объясняет Александра.

Мы тоже не знаем, но очень хотим устроить путешествие выходного дня, чтобы посмотреть. Присоединяйтесь — билеты тут!