На просвет

ФОТО:
АРХИВЫ ПРЕСС-СЛУЖБ

Царица альтернативной поп-музыки Лорд выпустила четвертый альбом — цельный как с точки зрения звучания (лоу-фай-электропоп со стадионными припевами), так и с точки зрения послания (тело — это и дар, и тюрьма одновременно, — так давайте ничего не скрывать). Той же политики предельной откровенности Лорд придерживается и в вопросе раскрытия источников вдохновения — Иван Сорокин выбрал из них десяток самых показательных.

Virgin, 2025

В англоязычном мире новозеландка Элла Мария Лани Йелич-О’Коннор, она же Лорд — наверное, самая известная из немейнстримовых поп-певиц, а заодно и самая «альтернативная» из популярных (насколько этот термин вообще адекватен состоянию музыкальной индустрии в 2025 году). В этом нет никакого противоречия: несмотря на некоторое количество глобальных хитов (антиконсюмеристская полубаллада Royals, клавишная отповедь бывшему Green Light, саркастичная пляжная пастораль Solar Power) и былой статус одного из самых влиятельных тинейджеров земли, Лорд никогда не была поп-звездой первого ряда — и судя по новому альбому Virgin, чуть ли не лучшему в ее карьере, Йелич-О’Коннор это скорее устраивает.

Практически все песни на Virgin посвящены поиску себя и выставлению результатов напоказ: это и так магистральная тема творчества Лорд, но здесь интенсивность самокопания достигает некомфортного для слушателя градуса. Иронично, что даже на альбоме, обложкой которого служит рентгеновский снимок, Элла умудряется оставаться таинственной, непрозрачной: это все еще человек, про романтические отношения которого мы знаем крайне мало; человек, сообщающий о своих политических убеждениях через список поддерживаемых благотворительных фондов (среди прочих интересов — сохранение тибетской культуры и борьба с нейродегенеративными заболеваниями); человек, настолько мало присутствующий в соцсетях, что случайное раскрытие ее инстаграм-аккаунта с рецензиями на луковые кольца становится небольшой медиасенсацией. Больше всего Лорд сообщает о себе и своем эмоциональном состоянии через песни — но вторым по достоверности источником в ее случае можно считать явные и скрытые гиперссылки на вдохновляющие ее вещи; именно эти крючки помогут нам прочесть Virgin чуть ближе к исходному замыслу автора.

Обложка альбома Sticky Fingers The Rolling Stones

Картинка на обложке Virgin очевидно отсылает к изображению мужского паха на пластинке 1971 года, одной из главных в обширной дискографии The Rolling Stones (ее авторы — Крейг Браун и Энди Уорхол) — изображению сколь сексуализированному, столь и символическому. Вместо фото — рентген, вместо черно-белой гаммы — небесно-голубая (см. трек Clearblue), вместо мужского паха — разумеется, женский (на что помимо прочего намекает внутриматочная спираль, обыгрывающая «девственность» в названии альбома Лорд: Virgin здесь ни в коем случае не физиологическая характеристика, а скорее эпитет в словосочетаниях «реликтовый лес» или «чистый лист»).
Одна деталь остается неизменной — и это молния джинсов (в оригинальных версиях Sticky Fingers она была буквально вшита в конверт). Похожая молния присутствует на вкладке в виниловом издании альбома Virgin: на этом фото вместо джинсов мы видим прозрачные пластиковые штаны, сквозь которые видны лобковые волосы (Лорд подтвердила, что на фото изображена она сама); несмотря на то что формально ничего непристойного в этом фото нет, оно одновременно кажется сверхоткровенным — и довольно целомудренным в своей андрогинности.

The Rolling Stones, Sticky Fingers, 1971

Фильм «Она — мужчина»

«Она — мужчина», 2006

Сингл Man of the Year и цитаты из интервью Лорд, где она одновременно описывает свою женственность как «невинную», «духовную» и «маскулинную», заставляют вспомнить о том, как гендер воспринимается в литературе Ренессанса — и в первую очередь у Шекспира. В песнях Лорд практически сонетная страстность уживается с шутками про овуляцию, и это напоминает недооцененный ремейк «Двенадцатой ночи» из 2006 года, который по-английски даже называется созвучно She’s the Man (режиссер Энди Фикман), где Аманда Байнс, звезда «Никелодеона» печальной судьбы, одинаково убедительно играет Виолу и Себастьяна Хейстингс, а Орсино — это не граф, а капитан футбольной команды с говорящим именем Дюк (и играет его Ченнинг Тейтум).

Перформанс Марины Абрамович «В присутствии художника»

Lorde, What was that, 2025

Марина Абрамович, «В присутствии художника», 2010

1

Обложка сингла What Was That с мокрым лицом Лорд недвусмысленно напоминает кадры с обливающейся слезами Абрамович, документирующие один из самых известных ее перформансов (и дело не только во внешнем сходстве двух женщин). В 2010 году художница провела 736 с половиной часов, глядя прямо в глаза посетителям нью-йоркского MoMA, которые садились с ней за один стол. Плакала сама Марина, плакали случайные люди, видео встречи Марины и ее экс-партнера Улая стало вирусным — а все в качестве примеров той самой «радикальной прозрачности», метафорической и буквальной, которой Лорд декларативно хотела добиться с Virgin.

Трек Suga Suga Baby Bash и Frankie J

При первом прослушивании может показаться, что Virgin намеренно выбивается из общего музыкального тренда на ретро в духе середины 2000-х: так же, как на Melodrama, альбоме 2017 года, где продюсером был вездесущий Джек Антонофф, на поверхностном уровне в Virgin чаще цитируются девяностые — в диапазоне от Everything But the Girl до Аланис Мориссетт. Но работа продюсера Джима-И Стека оказывается более тонкой: под поверхностью здесь бурлит эластичный грув и максималистская романтика r’n’b нулевых, и самый яркий пример мы находим в треке If She Could See Me Now — это семпл из невероятно популярного в Новой Зеландии трека 2003 года, который в России больше известен по каверу Робина Шульца, называющемуся просто Sugar.

Объект Маурицио Каттелана «Комедиант»

В клипе Man of the Year Элла Йелич-О’Коннор снимает белую футболку и криво перетягивает свою грудь серебристой армированной клейкой лентой — прямо как происходило со стеной и бананом в арт-объекте провокатора-концептуалиста Каттелана Comedian. Действие клипа тоже происходит в галерее: Лорд трансформируется у нас на глазах, превращается из живой женщины в знак (чего именно? тут, как говорится, есть варианты). Она в одиночестве перемещается по пространству, взаимодействует с другими арт-объектами, проводя прямую параллель с восприятием банана (или в данном случае самой себя) как нелепости, курьеза — или же как самого дорогого произведения в этом выставочном пространстве.

Lorde, Man of the Year, 2025

Видеоклип The Chemical Brothers Hey Boy Hey Girl

Насколько сексуальными могут быть скелеты, буквально голые кости? Это вопрос, которым задается и обложка Virgin, и клип классиков британской танцевальной электроники, по сюжету которого мы, кстати, видим и музей, и рентгеновские снимки. В обоих вариантах ответ, очевидно, «очень» — но вот приходят музыканты к нему разными путями: если в Hey Boy Hey Girl грезы об отринутой плоти скорее символизируют сближение эроса и танатоса (что вполне в духе общих рассуждений конца девяностых о культуре клубного наркопотребления), то для Лорд скелет — это предел открытости и откровенности.

The Chemical Brothers Hey Boy Hey Girl, 1999

Кампейн Eckhaus Latta SS17

Кампейн Eckhaus Latta весна-лето 2017

В исследованиях порнографических табу в рамках искусства нет ничего нового — но только не когда речь идет о рекламной съемке. Вряд ли бы весь графический дизайн нового альбома Лорд был таким, если бы не одна конкретная кампания 2017 года, отснятая корейской немкой Хейдзи Син для американского бренда одежды Eckhaus Latta. На фото изображены реальные пары в вещах бренда, занимающиеся несимулированным сексом, — но в стратегических местах фото распадается на крупные пиксели (такая самоцензура часто практикуется в восточноазиатском порно). В итоге формально эксплицитные фото становится возможно публиковать — притом что зритель прекрасно понимает, что на них происходит и каков контекст. Нет ничего удивительного в том, что именно Син занималась оформлением Virgin — альбома, где Лорд добивается схожего эффекта.

Альбом Кейт Буш Never for Ever

Лорд сравнивают с великой британкой Буш на протяжении последних лет десяти как минимум, а то и дольше, и понять, почему так происходит, несложно. Если взять набор хештегов, характеризующих каждую из них, пересечений найдется порядочно: эксцентричная хореография, феминизм, неоязычество и ворожба, связь с природой, выраженная телесность, специфический вокал, объемные прически. И — отчасти! — творческая судьба. Альбом Never for Ever обычно не попадает в списки главных записей Кейт Буш — однако это тот момент в карьере певицы, когда она была ближе всего к тому, чтобы стать одной из главных поп-звезд Соединенного Королевства. Именно что поп-, именно что первого ряда — пусть и с магнетической придурью (в конце концов, именно на Never for Ever можно найти Babooshka, до недавнего времени и возвращения Running up That Hill чуть ли не главный хит Буш). Лорд с Virgin находится сейчас примерно там же — а сингл и клип Hammer стали самыми кейт-бушевскими произведениями в творческом корпусе Йелич-О’Коннор.

Кейт Буш, Never for Ever, 1980

Сборник рассказов Кармен Марии Мачадо «Ее тело и другие»

Обычно книжные рекомендации Лорд — это что-то из области универсального хорошего вкуса англоязычного человека первого мира (Сильвия Плат, Джордж Сондерс, Джоан Дидион, Ролан Барт). Но порой она рекомендует и относительно молодых авторов. Среди таких — американка Мачадо и ее художественный сборник рассказов, посвященный телу как полю битвы (со всем комичным и ужасающим, что это может подразумевать). Лорд, в отличие от Мачадо, не назовешь автором фэнтези или хоррора, — но на Virgin ей явно есть что сказать про битву за тело.

Кармен Марии Мачадо «Ее тело и другие», 2020

Гравюра Мэри Тейлор Torpedo Bay, Devonport

Несмотря на то что Лорд явно входит в десятку, если не в пятерку самых известных новозеландцев мира, про ее отношения с родиной мы знаем не так много. Есть, конечно, EP Te Ao Mārama, где ряд песен с альбома Solar Power перезаписан на языке маори, есть ее работа с фондами и другими музыкантами из Новой Зеландии вроде группы Broods. Но насколько хорошо мы можем представить то место, где она выросла и откуда с тех пор пытается сбежать — в Нью-Йорк, в Лондон, внутрь себя? Художница Мэри Тейлор пишет виды богатого пригорода Окленда Девонпорта ещё с 1980-х — а с конца девяностых Девонпорт стал домом для Лорд. На гравюрах Тейлор Девонпорт выглядит совершенно нереалистичным — яркой фантазией об идеализированном английском городе на краю света. Это славно сделанные, добрые картинки — и глядя на них, хорошо понимаешь, как выросший в идеальном окружении человек может захотеть сбежать не то что от родителей, но из собственного тела.

Мэри Тейлор Torpedo Bay, Devonport