А ведь загнанных лошадей пристреливают
ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
Выходит новая экранизация «Бегущего человека» Стивена Кинга — после максимально далекой от первоисточника картины 1987 года с Арнольдом Шварценеггером. На этот раз в режиссерском кресле сидит Эдгар Райт, и он намерен вернуться к мрачному настроению оригинальной антиутопии. Но удалось ли ему сохранить остросоциальный дух романа? Нарадовавшись на спецэффекты, постановку и музыкальное сопровождение картины, Иван Чекалов констатирует — оставаясь верным букве текста, Эдгар Райт обронил самое главное, что было в романе, — нерв времени.
«Бегущий человек», 2025
Через 30 лет после выхода классического сай-фай-балагана с Арнольдом Шварценеггером «Бегущий человек» (1987) фильм внезапно снова стал актуален. В 2017-м интернет заполонили статьи из разряда «“Бегущий человек” предсказал трампистскую Америку». Но была и обнадеживающая «Антиутопия Трампа не может сравниться с антиутопиями “Бегущего по лезвию” и “Бегущего человека”. Так что надежда есть» от NBC. В издании, видимо, решили, что социальное расслоение, бум реалити-шоу на грани фола и авторитарные замашки сильных мира сего еще не достигли предела.
Теперь, видимо, достигли. О чем свидетельствует массовый выход фильмов на эту тему: «Падение империи» Алекса Гарленда, «Дом динамита» Кэтрин Бигелоу, «Битва за битвой» Пола Томаса Андерсона и — вновь — «Бегущий человек», теперь с Гленом Пауэллом в главной роли. Грядет то ли революция, то ли гражданская война, то ли какая-то другая война, которая порвет американскую мечту на лоскутки и сожжет, превратив страну свободы в полигон тоталитарных амбиций и/или среднестатистическую восточноевропейскую державу. «Но надежда есть, — словно бы утверждает новый “Бегущий человек”. — Качайте пресс, слушайте хорошую музыку, верьте во все хорошее — и будет вам счастье».
«Падение империи», 2023
«Дом динамита», 2025
«Битва за битвой», 2025
Недалекое будущее. Америка в огне. У руля государства — корпорации, владеющие сетями кабельного вещания; покуда большая часть населения прозябает в нищете, власть отвлекает сограждан жестокими реалити-шоу, главное из которых — «Бегущий человек». Его правила просты: нескольких претендентов на 30 дней объявляют «врагами государства № 1». После форы в 12 часов за ними объявляется «охота» — профессиональные убийцы при помощи простых людей должны поймать их и убить. Претенденты в это время пытаются сбежать от разгневанной толпы как можно дальше — если они продержатся месяц, то выиграют миллиард долларов.
«Бегущий человек», 2025
В шоу решает принять участие рабочий Бен Ричардс (Глен Пауэлл) — чтобы добыть для маленькой дочки лекарства. Бен — рубаха-парень с золотым сердцем и платиновыми мускулами. Незадолго до начала картины его уволили с работы, поскольку он в обход предписаниям корпорации спас своего коллегу от падения с большой высоты. Кроме того, Бена поместили в «черные списки». Работу найти невозможно, жене-официантке приходится брать бо́льшие чаевые, чем предполагает работа просто официантки, и вот уже Ричардсу выдают одежду и специальный браслет — «охота» началась.
«Бегущий человек», 2025
«Обезьяна», 2025
«Жизнь Чака», 2025
«Долгая прогулка», 2025
«Оно: Добро пожаловать в Дерри», 2025
2025 год был особенно удачным для венгерских писателей (один получил Нобеля, другой — Букера) и Стивена Кинга. Сначала в прокат вышла «Обезьяна» Оза Перкинса, затем — «Жизнь Чака» Майка Флэнагана, «Долгая прогулка» Фрэнсиса Лоуренса, сериал по «Оно» и, наконец, новая экранизация «Бегущего человека», да еще и от режиссера «Зомби по имени Шон», «Скотта Пилигрима» и «Малыша на драйве» Эдгара Райта. Ожидания были завышенными — первая экранизация романа Кинга (вернее, Ричарда Бахмана — писатель тогда пользовался псевдонимом, чтобы проверить свою славу на прочность) вышла еще в 1987 году и была настолько далека от первоисточника, насколько это вообще возможно. Вместо злого препарирования болячек Америки 1970–1980-х режиссер Пол Майкл Глейзер представил цирковое шоу с эксцентричными охотниками вроде хоккеиста-убийцы «Отмороженного» и поющего оперные арии «Динамо», украшенного электродами, как новогодняя елка — гирляндой. Из романа в картину перекочевала только сама игра да место действия; Глейзер поменял даже год, вместо 2025-го — 2019-й.
«Бегущий человек», 1987
Тем не менее тот фильм, прошедший все стадии производственного ада (четыре режиссера, Супермен Кристофер Рив, который изначально должен был играть вместо Арни, и 15 версий сценария: в одной семья главного героя страдала от нацистской оккупации Греции, в другой телешоу по-монти-пайтоновски прерывалось на five o’clock tea) обрел культовый статус. Немудрено: эпатаж, стиль, гвоздь программы — каламбуры-панчлайны-потешки-прибаутки Шварценеггера, который редко произносил больше нескольких слов подряд, не забыв и свое фирменное I’ll be back. «Бегущий человек» был фильмом Арни, а не Стивена Кинга и логично встраивался в научно-фантастическую фильмографию австрийского бодибилдера — ровно посередине между «Терминатором» 1984-го и «Вспомнить все» 1990-го.
«Вспомнить все», 1990
«Бегущий человек», 2025
Эдгар Райт с самого начала заявил, что хочет сделать уважительную экранизацию романа: «Я прочитал эту книгу в подростковом возрасте в конце 1980-х, когда мне было около 14 лет. “Бегущий человек” действительно произвел на меня большое впечатление, и когда я посмотрел версию 1987 года с Арнольдом Шварценеггером, то даже тогда понял, что она радикально отличается от книги». Для начала режиссер заручился благословением самого «Короля ужасов» (правда, и с Арни посоветовался — и даже украсил его лицом банкноты в своей картине). А затем принялся скрупулезно воссоздавать первоисточник на экране. Получилось действительно близко к тексту — как и в оригинале, Бен Ричардс не только пытается выжить, но и попутно знакомится с деятелями подпольного сопротивления. Со временем он осознает, как выстроена система (спойлер: несправедливо она выстроена, не по-людски) и, конечно, берется с ней бороться. Тем более что всю социальную несправедливость нам показывают чуть ли не в карикатурном виде. Продюсер «Бегущего человека» Дэн Киллиан (Джош Бролин) заботится исключительно о рейтингах телешоу — человеческая жизнь для него разменная монета. Ведущий Бобби Томпсон (Колман Доминго) — приспособленец, который работает на власть только потому, что она — власть. Тем временем простые работяги типа Бредли Трокмортона (Дэниел Эзра) и Элтона Парракиса (Майкл Сера) страдают от полицейской несправедливости, химических отходов и прочих субпродуктов тоталитарного государства. Viva la revolución!
Но то, что работало у Кинга, катастрофически буксует у Райта. Рассказывая о будущем, научная фантастика отражает тенденции настоящего, критикует собственную эпоху. Метафора жестокой игры не была нова для писателя — «Долгую прогулку» Кинг (вернее, опять же Бахман) написал прежде «Бегущего человека», а еще раньше был опубликован рассказ Роберта Шекли «Цена за риск» на схожий сюжет. Сколько подобного мы видели с тех пор — и «Королевская битва», и «Голодные игры», и «Игра в кальмара»... Райт все это игнорирует. Его картина анализирует страхи сорокалетней давности, из которых сбылись только некоторые, вроде взлета реалити-шоу (который уже закончился) и жестокого популизма власти предержащей. Что еще более важно, Райт изменил финал кинговского романа — оригинальная концовка была выполнена в стиле bitter-sweet end и предсказывала теракты 11 сентября, а в новом «Бегущем человеке» торжествует справедливость, революционный, тестостероновый и совершенно неубедительный хеппи-энд.
«Бегущий человек», 2025
Это очень узнаваемый фильм Эдгара Райта с не останавливающимся ни на минуту саундтреком, подмигиванием поп-культуре (основным визуальным референсом Райт называет не предыдущего «Бегущего человека», а «Вспомнить все» Пола Верховена), изобретательными экшен-сценами и легким юмором. Райт замечательно работает с актерами — взять хотя бы короткий бенефис коллеги режиссера по «Скотту Пилигриму» Майкла Сера или главную звезду шоу, очаровательного Глена Пауэлла, унаследовавшего корону Шварценеггера. Но за блеском спецэффектов режиссер словно не замечает, что его собственная картина — это и есть телешоу «Бегущий человек», в котором зрители радуются особенно мясистым и жестоким экшен-сценам. Рефлексия, как и в картине 1987 года, отступает на задний план перед guilty pleasure от гипермаскулинного шоу. Те самые насилие и популизм, от которых, исходя из нарративной логики, следует отказаться, выполняют здесь роль хлеба и зрелищ. Главное слово — «круто», а зачем отказываться от крутых пиф-пиф, паф-паф, когда режиссер ими так беззастенчиво любуется?
Райт увиливает от социального комментария, остается верным букве, но не духу книги. Это закономерно вызывает у зрителей когнитивный диссонанс — ведь сюжетно перед нами все еще остросоциальное произведение. Да, из эпохи 1980-х, но действие книги-то происходит в 2025-м. Когда Райт спросил у Кинга, почему именно этот год, писатель ответил, что выбрал дату наобум: «Я и не думал, что мы будем обсуждать роман в 2025-м». По всей видимости, конкретный год не важен и для режиссера.
И хотя наше время очевидно перекликается с тем (см. сравнения Трампа и Рейгана, например, или войну в Афганистане), прежние средства давным-давно растеряли свою актуальность. Восприятие общества стало сложнее из-за diversity, а Райт все еще показывает его исключительно как мир белого мужчины-протестанта, словно воспроизводя картину тех самых 1980-х — но она и тогда была верна лишь на киноэкранах. Он мог рассказать о том, что отличает современность — популисты давно вышли за пределы телевизоров и живут у каждого из нас в кармане, на экранах смартфонов; корпорации если еще не правят миром, то уже управляют экономикой, а их главы получают специальные должности в правительстве; равенство (хотя бы полов) декларируют кругом, но зачастую так и оставляют на уровне деклараций. То, что было дистопией 30 лет назад, сейчас выглядит как чуть утрированная реальность. Но режиссер не дает никакого намека на то, что уже не 1982 год.
Разбираясь с той же проблемой тоталитаризма, популизма, мачизма и тупизма, Пол Томас Андерсон в «Битве за битвой» последовательно высмеивал феномен «крутости» — причем одинаково беспощадно по отношению к правым и левым, подпольщикам и элите. У Андерсона альтер эго автора — типичный Лебовски, скуривший все революционные идеалы юности. У Райта — карикатурный рабочий, жаждущий справедливости. В той картине активно действуют женщины, дети — Другие по отношению к белому мужчине. В «Бегущем человеке» женщины нужны для декорации: жена Ричардса только грустно улыбается и ждет своей участи, а бедной матери героя Майкла Сера не дают даже нажать на кнопку сигнализации — за нее это делает заботливый сын. И там, и тут отцы спасают дочерей, но если у Андерсона решения нет, бороться нужно просто потому что, то Райт говорит — мы еще ого-го, откиньтесь в кресле, закиньтесь попкорном, а мы пока разберемся с проблемами Америки.
«Битва за битвой», 2025
В фильме Сидни Поллака «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?» 1969 года по одноименному роману Хораса Маккоя описывается реальный исторический факт — танцевальные марафоны, проводившиеся в США во время Великой депрессии. Ради денежного приза участники целыми днями должны были танцевать — из последних сил они вальсировали на потребу публике, падали, умирали, чтобы в конце осталась только одна пара. В финале герои понимают, что весь их приз уйдет на покрытие сопутствующих расходов — лекарства и еду. И главный герой пристреливает свою отчаявшуюся партнершу, которой не хватает сил на самоубийство, — совершает последний акт гуманизма, свободное действие, которое и есть в конечном итоге пресловутая «битва за битвой», безнадежная, но не бессмысленная борьба с системой. Поллак дает своему герою право отказаться от игры. Кинг — выиграть за счет самопожертвования. А вот герой Райта побеждает просто потому, что авторам так захотелось: революция происходит буквально за десять финальных минут, мертвые восстают из могил, а злодеи получают по заслугам. Райт не пристреливает загнанных лошадей, они превращаются в крылатых пегасов с пулеметом в седле. И как это соотносится с реальностью, нам остается только гадать.
«Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?», 1969
