«Любые потери от ошибок меньше, чем потери от компромиссов»

«На что Zoloto тратит золото?», «Почему Москвы нет?», «Видите, что там за поворотом?» и десятки других вопросов, которые мы задали главным героям 2024 года, дизайнерам, художникам, галеристам, музыкантам и кураторам, чтобы лучше понять их, окружающий мир и самих себя.

(1)

«Психолог учила нас, например, что любить себя — это не значит восхищаться собой, а значит заботиться о своем здоровье. Что нужно любить деньги. Нас же всегда воспитывали так, что деньги не надо любить вообще. Но психолог говорила, что их надо считать, призывать. Эти занятия с ней еще как-то нас объединили. Кроме работы у нас появилось какое-то таинство. Мы брались за руки и настраивали себя: нам нужны деньги на развитие фирмы, нам нужен инвестор. И к нам это приходило», — как из советской фабрики «Первомайская заря» вырос модный холдинг, куда входят Zarina, Befree, Love Republic и Idol, а также при чем тут Слава Зайцев, иностранные инвесторы и барная стойка с самоваром в магазине, президент Melon Fashion Group Галина Синцова рассказала Алене Важениной.

(2)

«Когда я ставил дипломный спектакль, это был “Мандат” по Эрдману, я придумал одного персонажа, которого не было у Эрдмана. У меня была девочка, которая очень хорошо танцевала все эти чарльстоны и другие танцы. И один персонаж там кричал: “Я хочу разобраться с советской властью!” Другой: “Я хочу разобраться с капитализмом!”. Третий: “Я — с царизмом! Я против...” И эта девочка: “А я хочу танцевать!”», — говорит худрук Театра имени Пушкина Евгений Писарев, а мы пытаемся понять, как из его интереса то к эпохе джаза, то к Belle Époque из перьев, пайеток и танцев рождаются едва ли не самые острые спектакли на большой столичной сцене.

(3)

«Мы приехали втроем с Лобановым и Батынковым, слепили трех. Невозможно было — холодно! Я попросил местного дядю Юру — пусть слепят мужики. И он мне через две недели звонит, а я уже забыл про все это. А они слепили! Это был 2000 год. Колхоз умирал и уже ни на что не претендовал. Я никого не спрашивал. А попробуйте сейчас выйти куда-нибудь и что-нибудь слепить, вас сразу в полицию сдадут!» — основатель арт-парка «Никола-Ленивец» и фестиваля «Архстояние» Николай Полисский о снеговиках, каргокульте и о том, почему искусство не должно быть похоже на искусство.

(4)

«Я просыпаюсь и вижу с одной стороны Серебрякову, с другой стороны Мажореля. А еще Бакста, Гончарову, Тамару Лемпицкую, Малявина, Фешина...» — говорит основательница галереи и фонда Ruarts Марианна Сардарова, а еще вместе с арт-директором галереи Катрин Борисов рассуждает о роли совриска в России, мыльных пузырях и искусственном интеллекте.

(5)

«У меня был страх делать что-то новое, но за столько лет работы в современном искусстве я поняла, что научилась с ним справляться. Если говорить про личные страхи, это страх неудачи. Не своей, а неудачи институциональной. Потому что, конечно, это всегда вопрос, когда ты работаешь не только для себя, а с большим количеством людей. Насколько правильно ты оцениваешь, выстраиваешь процессы. Но, мне кажется, если по этому поводу не переживать, то большую сложную институцию очень трудно сделать», — на «Винзаводе» по-прежнему бурлит жизнь, а его основательница Софья Троценко рассказывает Александру Перепелкину, как эта жизнь устроена.

(6)

«На сегодняшний день, я прям чувствую, мы находимся в стадии какого-то гиперскачка, какого-то гиперроста. По цифрам — мы каждый месяц смотрим и сравниваем, как было в прошлом, позапрошлом году. И каждый раз оказывается, что мы скакнули в два раза. Это даже страшно. Сейчас так, а потом... Но все равно мы делаем это сами. И сами принимаем все решения. Хотим магазин? Окей, делаем. И никто не может прийти и сказать: “Ну, блин, ну вы, конечно, дебилы, это вообще не бизнес-решение”. Поэтому мы не соглашаемся ни на инвестиции, ни на каких-то там привлеченных топ-управленцев». Алена Важенина наведалась к нашим соседям Monochrome, чтобы обсудить с Алисой Бохой, как нарядить всех в цветные толстовки, достигнуть оборота в полтора миллиарда рублей и ни у кого не просить совета.

(7)

На Йерском фестивале моды и фотографии лидером по количеству наград в категории «Мода» стал 26-летний бельгиец и младший дизайнер Balenciaga Ромен Бишо: его отметили призами и центр ремесел Chanel Le19m, и поставщики экоматериалов для дома L’Atelier des Matières. Алена Важенина позвонила многообещающему новичку, чтобы сообщить: «Мне очень нравится твоя фраза “Мусор — это новый шик. Меньше Карлов Лагерфельдов, больше Гарри Брэдшоу”. Редко встретишь человека из мира моды, для которого Карл не является иконой». И получила ответ: «Я ничего не имею против Карла, но мне не симпатична эта идея — знаете, когда кого-то ставят на пьедестал, и все должны ходить под ним, слушать одного этого человека. Вот почему мне классно в Balenciaga — как я уже говорил, Демна работает в очень тесной связке со всеми нами. Я слышал, как в некоторых других модных домах креативные директора даже не разговаривают с сотрудниками, если это, например, ассистенты, не знают ничьих имен и так далее. Так индустрия моды становится чем-то суперсложным и серьезным. Я за то, чтобы добавить в нее немного легкости. Все-таки важно помнить, что мы делаем рубашки, юбки и брюки, — и иногда относиться к этому проще».

(8)

«Когда героиня рассказа оказывается в лесу со всякой лесной нечистью, со всякими существами из параллельного мира, она отдаляется от Москвы как от места, где людям кажется, что они живут в общем пространстве, где их объединяют социальные связи, работа, планы. Сама я большую часть времени провожу на даче под Питером в карельских лесах. И внутри я тоже принадлежу лесу, наверное, больше, чем городскому пространству», — самая загадочная и многообещающая русская писательница Алла Горбунова поговорила с Лизой Биргер о книге «Нет никакой Москвы», контакте с реальностью и событии как вспышке молнии.

(9)

«Когда ты что-то делаешь, надо самому в это верить. Ты можешь ошибаться, нет абсолютной истины. Но я физически не могу вставить в программу то, что обусловлено не моим выбором, а внешними обстоятельствами. Потому что это означает, что я должна врать даже не окружающим, а самой себе. Врать самому себе — это высшая степень несвободы. Я считаю, что любые потери от ошибок меньше, чем потери от компромиссов». Марина Давыдова, к сожалению, к концу года покинула пост директора драматической программы Зальцбургского фестиваля, но ее разговор с Олегом Зинцовым о прогрессивном театре и традиционном, о свободе, компромиссах и пересборке себя менее актуальным от этого не стал.

(10)

На что Zoloto тратит золото? «На путешествия. Я езжу на хороших машинах, я комфортно летаю, я хожу в рестораны. Вкладываю деньги в недвижимость для мамы и в женщин. Чем больше женщин, тем лучше. Я в этом плане по тонкому льду хожу уже давно». Программное интервью едва ли не самого популярного музыканта 2024 года.