Луиз Троттер

Фиби Файло

Адриан Аппиолаза

Бруно Сиалелли

Людовик де Сен-Сернен

Алессандро Микеле

Раф Симонс

Креативный директор

Стефано Галличи

Матье Блази

Харрис Рид

Габриела Херст

Future

Питер Мюлье

Дэниел Ли

Руиджи Вилласенор

Симон Беллотти

Джон Гальяно

Рушеми Боттер и Лиззи Херребрюг

Мэтью Уильямс

Питер До

Марвин Мтоумо

Ифеани Оквади

Испытательный срок

ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

Новости о расставаниях брендов с креативными директорами выходят почти каждую неделю. Мы к ним так привыкли, что уход Габриелы Херст с поста креативного директора Chloé, чье назначение в 2020-м обсуждали все, оказался почти незамеченным. Настя Сотник оглядывается на самые громкие разрывы последних месяцев и пытается разобраться в текущем статусе отношений дизайнеров и больших брендов.

ЭТО ПРОСТО ХАОС

После двух лет плодотворной работы дом Rochas приостанавливает сотрудничество с Шарлем де Вильмореном. Бруно Сиалелли покидает пост креативного директора Lanvin спустя четыре года. Две коллекции — и основатель Rhude Руиджи Вийасенор покидает Bally. Всего одна — и Ann Demeulemeester прощается с Людовиком де Сен-Серненом. Последние месяцы модная новостная повестка напоминает перекличку: кто из креативных директоров, покинул известный бренд, кто еще остался. Вот и на прошлой неделе, подтвердив недолго витавшие слухи, Chloé объявили, что расстаются с Габриелой Херст.

Шарль де Вильморен
+ rochas

Неожиданные отставки чередуются с удивительными назначениями. Людовика заменили Стефано Галличи — более юным дизайнером (кажется, это первый креативный директор младше меня, о котором доводится писать), который начинал свою карьеру как ассистент Хайдера Акерманна, потом работал в Antonioli и наконец присоединился к Ann Demeulemeester как дизайнер мужских коллекций. Lanvin пошли по пути работы с приглашенными дизайнерами, проложенном Moncler Genius, Emilio Pucci, AZ Factory. Хотя первый кандидат — рэпер Future напоминает нам больше о Louis Vuitton с Фарреллом Уильямсом. Bally пошли по пути вывода из тени скромных профессионалов: после увольнения Вийасенора в качестве дизайн-директора к бренду присоединился Симон Беллотти, до этого 16 лет проработавший в Gucci. С Chloé пока непонятно.

Кажется, крупные игроки индустрии никак не могут найти идеальный сценарий. Взять дизайнером поп-звезду — получить охваты, но проиграть в дизайне (как случилось с Фарреллом)? Взять новичка и инвестировать в него силы и время — а что если второго Демны Гвасалии не будет? А если свободный художник наломает дров и навредит репутации бренда? Неужели безопаснее всего выбрать дизайнера-инфлюенсера — пусть и молодого, но зато с аудиторией? Дизайн-директор женской линии Loewe ready-to-wear Адриан Аппиолаза рецептом безошибочного назначения поделиться не может, но согласен с тем, что сегодня креативный директор позиция не столь творческая: «Не важно, говорим мы про действующий модный бренд или про тот, что пытается возродиться [как, например, Ann Demeulemeester, Rochas или Nina Ricci], сейчас всем требуется быстрый рост и высокие продажи. Чтобы оправдать эти ожидания, креативному директору более чем необходимы такие компетенции, как сильное бизнес-мышление и умение построить надежную стратегию, которую бренд сможет защитить перед инвесторами в том числе. Молодые дизайнеры просто не обладают такими навыками из-за отсутствия опыта. И они не могут выстроить бизнес с нуля. Поэтому такие назначения молодых дизайнеров это авантюра — риск не справиться очень высок».

Людовик
де Сен-Сернен

Стефано Галличи
+ Ann Demeulemeester

Креативному директору более чем необходимы такие компетенции, как сильное бизнес-мышление и умение построить надежную стратегию, которую бренд сможет защитить перед инвесторами в том числе.

Есть еще один вариант — взять преданного сотрудника и попробовать вырастить из него нового Алессандро Микеле, как когда-то сделали Gucci. Работоспособность этой схемы доказала настоящая power-couple современной моды: Матье Блази в Bottega Veneta и Питер Мюлье в Alaia до назначения на посты креативных директоров не имели никакой славы — лишь профессиональную репутацию.

Но такой подход требует от бренда много сил, денег и времени — такими ресурсами располагают немногие. Gucci, кстати, располагают. И, кажется, именно поэтому, получив фору в продажах при Алессандро Микеле, они позволили дизайн-студии выпустить несколько безымянных коллекций, в ожидании, пока Сабато де Сарно, перешедший из Valentino, вольется в команду и настроится на новую главу в своей карьере. Но, как мы понимаем, мощности Gucci есть не у всех.

Никто не хочет принимать действительность, то, что необхо-димо постоянство, выбор четкой цели и спокойное следование ей

Отсутствие проверенных путей и попытки действовать наугад бьют не только по бренду, но и по тем, кто с ним работает. «Сейчас все бренды в каких-то поисках, они метаются, ведомые лишь желанием заработать больше денег. Никто не хочет принимать действительность, то, что необходимо постоянство, выбор четкой цели и спокойное следование ей. Чтоб каждый дизайнер видел четкий статус бренда, к которому хочет привести его в будущем, — и планомерно шел к нему. А сейчас этот хаос, дисбаланс просто выбивает из колеи, — делится переживаниями байер концепт-стора Sauvage и Grunge Space Лилия Рах, которая более 30 лет работает с европейскими брендами от глобальных, как Maison Margiela и Saint Laurent, до нишевых, как Ulla Johnson и Cult Gaia. — Мы как байеры тоже растерялись. Мы не понимаем, что нужно делать, каким бренд будет завтра. Ты привык к ДНК одного дизайнера в бренде, но не понимаешь, продолжится ли все в том же духе хотя бы в следующем сезоне и, соответственно, сохранится ли у тебя клиент на этот бренд. Меняется дизайнер — меняется клиент. В таком режиме работать просто невозможно». Окончательно Лилию добила новость об уходе Габриелы Херст с поста креативного директора Chloé. «Это катастрофа! У меня ушло два сезона мягкой адаптации клиентов Chloé Рамсей-Леви к Chloé Габриелы Херст, а тут опять чехарда. Так просто нельзя. Ты продаешь стиль конкретного дизайнера в том или ином доме, и когда он меняется, непонятно, что ты в итоге продаешь. Это уже и не дом, и не дизайнер — что-то непонятное. Клиенту не интересно знать про процессы в индустрии, с которыми все это связано, и в итоге ты выглядишь непрофессионалом. Я уже подсадила клиента Chloé на Габриелу Херст, и если дизайнер поменяется, я точно не смогу спрогнозировать бюджет, а бренды требуют точные прогнозы», — говорит она.

Впрочем, не все реагируют так остро. «Мы продаем не дизайнеров, а бренды — и клиенты к нам приходят не за видением дизайнеров, а за вещами брендов. Мы изначально не зацикливались на закулисных играх брендов, поэтому они на нас и не очень влияют. На продажах в нашем случае смены дизайнеров тоже, насколько я знаю, не отражаются», — говорит основатель Leform Родион Мамонтов. От прогнозов он тем не менее отказывается.

Габриела Херст
+ Chloé

ЛЮБОВЬ ЖИВЕТ ДВА-ТРИ СЕЗОНА

Если дизайнеры ждут первых рецензий на свои коллекции, то руководство брендов — первых отчетов о продажах. Одним сезоном обычно никто не ограничивается — минимальный срок договора с дизайнером — от двух лет, средний по рынку — три года. «У тебя есть один шанс, чтобы make it or break it: но зачастую менеджмент забывает, что креативный директор один в поле не воин. Ему нужна команда: коммерческая, мерчандайзинг, дизайнеры, цепочка поставщиков — только тогда проект может быть успешным», — замечает Елизавета Буйнова, автор Telegram-канала shoes & drinks, соосновательница обувного бренда N.early N.aked, а в основное время рекрутер агентства Sterling Conseil. По общему мнению опрошенных нами представителей индустрии, три года именно тот срок, за который можно отстроить процессы внутри ателье, пройти с обновленной командой весь цикл производства коллекции, от эскизов до общения с байерами, нащупать свой почерк и донести его в кампаниях и прочих коммуникациях бренда, а также создать сообщество поклонников или, еще лучше, сформировать целую культуру бренда.

Минимальный срок договора с дизайнером — от двух лет, средний по рынку — три года

РУИДЖИ ВИЛЛАСЕНОР
+ Bally

Иса Кауффман, основательница бренда аксессуаров Dentro, работает как консультант с глобальными брендами, сейчас это Givenchy. В портфолио Исы также сотрудничество с Prada, Balenciaga и Bottega Veneta в качестве дизайнера аксессуаров. В общем, о внутренней кухне больших брендов она знает не понаслышке: «Если я пришла работать в бренд, мне нужно минимум два-три сезона на то, чтобы реализовать все свои задачи. Но тут важно в первые месяцы работы еще и настроить руководство на его главную задачу — осознать, сколько времени и маркетинговых ресурсов нужно на то, чтобы переориентировать аудиторию на обновленный продукт. Иначе силы и время будут потрачены зря. Если руководство отнесется с пониманием, все обернется успешно, как сейчас у Bottega Veneta. Впрочем, они уже доказали свою состоятельность при Дэниеле Ли, когда руководство вложило огромные средства в пиар и маркетинговые коммуникации. Если у бренда нет таких инвестиций, людям потребуется еще больше времени, чтобы привыкнуть к новому дизайнеру. И дело вовсе не в дизайнере».

Байерам на то, чтобы понять, подходят ли они с брендом друг другу, нужно не меньше двух сезонов. «Средний срок, который я отвожу на наблюдение за брендом, — два-три сезона. Есть исключения — дизайнеры, близкие мне по духу, которые, скорее, творцы и художники. Тогда даже при плохих продажах я всегда буду поддерживать марку. Это моя инвестиция в искусство и чистый талант, — рассказывает основательница КМ 20 Ольга Карпуть. — Новому дизайнеру в старом бренде точно даю сезона три-четыре, прежде чем что-то решать. Бывает и такое, что ввиду назначения свежего дизайнера байеры вообще вспоминают про бренд — так случилось у меня с Bally благодаря Руиджи. Да, союз не продержался, но теперь Bally в повестке, так сказать». Два-три сезона «на раскачку» брендам дает и Лилия Рах. «Ровно столько уходит на то, чтобы подсадить клиентов на нового дизайнера в доме. Каждый новый дизайнер, считайте, новый бренд — и ему нужно время на то, чтобы разойтись: вспомните Гальяно, у него как раз три сезона ушло на то, чтобы сонастроиться с Maison Margiela, а сейчас все прекрасно», — говорит она.

Байерам на то, чтобы понять, подходят ли они с брендом друг другу, нужно не меньше двух сезонов

Раф Симонс
+ Calvin Klein

Раф Симонс для Calvin Klein, осень–зима 2017

Руководство брендов, как ни странно — менее терпеливо. И, положа руку на сердце, это не то чтобы тренд нового времени — помните, как Раф Симонс и двух лет не провел в Calvin Klein. И все же сейчас подобных инфоповодов гораздо больше, почти на каждый новый сезон недели моды приходится по два-три дебюта (помним времена, когда стандартной для недели моды была ситуация без дебютов вообще). Только в сезоне осень-зима 2023 мы следили за первыми коллекциями Людовика де Сен-Сернена в Ann Demeulemeester, Харриса Рида в Nina Ricci и Дэниела Ли в Burberry. Во многом такая частота связана с тем, что существенно сократилось время, которое бренды дают дизайнерам на первую коллекцию. Рид и Сен-Сернен готовили коллекции за пару месяцев, притом что у Дэниела Ли было пять месяцев. «Это безумие! Только два месяца нужно на то, чтобы отстроить команду ателье, привести своих людей и наладить контакт с теми, кто есть», — объясняет Иса Кауффман.

Рид и Сен-Сернен готовили коллекции за пару месяцев притом, у Дэниела Ли было пять месяцев

Дэниела Ли для Burberry, осень–зима 2023

Харрис Рид для Nina Ricci, осень–зима 2023

Людовик де Сен-Сернен для Ann Demeulemeester, осень–зима 2023

В ОДНОСТОРОННЕМ ПОРЯДКЕ

Учитывая сроки, планы продаж и другие факторы давления, очевидно, должность креативного директора в большом бренде, мягко говоря, не очень комфортная. Неудивительно, что все чаще решение о прекращении сотрудничества между брендом и дизайнером остается за последним. Это в 2010-х мы знали разве что Марка Джейкобса, который по собственному желанию ушел из Louis Vuitton. Сегодня подобных примеров гораздо больше.

Уход Руиджи Вийасенора из Bally предваряла серия твитов дизайнера, в которых он намекал на сложности в отношениях с руководством бренда. «Никогда не идите на компромисс со своим видением и ценностями. Никогда-никогда», — гласил лишь один из них. То, как резко прекратились отношения Людовика де Сен-Сернена и Ann Demeulemeester, навело на мысли о том, что это тоже было, скорее, решение дизайнера — коллекцию благосклонно приняли критики, ее носили звезды (вспомним вирусный выход Хантер Шаффер в подиумном «пере» на постоскаровской вечеринке Vanity Fair) — насколько можно судить извне, бренд просто не мог быть недоволен дизайнером. «Порой сами молодые дизайнеры выбирают соло-путь, как, например, Рушеми Боттер и Лиззи Херребрюг, стремительно покинувшие Nina Ricci», — приводит еще один пример Ольга Карпуть.

«Никогда не идите на компромисс со своим видением и ценностями. Никогда-никогда»

твит Руиджи Вилласенора

Рушеми Боттер
и Лиззи Херребрюг
+ Nina Ricci

Хантер Шаффер в «пере» Ann Demeulemeester на пост-оскаровской вечеринке Vanity Fair

Елизавета Буйнова уверена, что все дело в том, что дизайнеры осознали, что работа креативным директором — не только большая сила и масштаб творчества, но и большая головная боль. «Сегодня, когда „старая гвардия“, которая менялась домами и постами, как музыкальными стульями, уходит на пенсию, а „продолжительность жизни“ в доме не превышает в среднем пяти лет, место креативного директора перестало быть столь желанным. История токсичных отношений уходит в небытие: сложных боссов либо не нанимают на работу, либо, если менеджмент компании попадает под это определение, кандидаты отказываются от оффера», — подчеркивает она.

Другой путь — дизайнеры оставляют за собой собственный бренд, который развивают параллельно с постом креативного директора в глобальной компании. Так они могут совместить свободу самовыражения и завидный статус в индустрии. Правда, по мнению Исы Кауффман, это не очень рабочая схема, так как в итоге дизайнер работает над собственным брендом по остаточному принципу, и тот в итоге отходит на второй план, теряя и позиции на рынке, и аудиторию. «Так происходит с Мэтью Уильямсом, который пришел в Givenchy и будто немного забыл ALYX. Так почти произошло с Людовиком. Очень надеюсь, что так не будет с Питером До, который стал креативным директором Helmut Lang, но что-то мне подсказывает, что и Peter Do на время уйдет в забвение», — говорит она. Есть, правда, возможность пойти ва-банк по пути Демны Гвасалии, который оставил собственный Vetements и полностью отдался позиции креативного директора Balenciaga. Или Рафа Симонса, который, уйдя в полноценное сотрудничество с Prada, таки закрыл бренд имени себя. Но путь, мягко говоря, рискованный — если отношения с большим брендом закончатся, дизайнер остается фактически ни с чем.

Но примеров, когда после нескольких лет в больших домах дизайнеры уходят в забвение, все же больше

«Дизайнер, продержавшийся всего пару лет в кресле креативного директора, становится „нежеланным“ в глазах менеджмента брендов: им кажется, что он „провалил“ задачу или был каким-то не таким», — говорит Елизавета Буйнова. Другими словами, его больше никто никуда не позовет. В индустрии, конечно, есть примеры, которые это опровергают: из недавних это Дэниел Ли, который после «развода» с Bottega Veneta перешел в Burberry; из самых громких, пожалуй, Джон Гальяно, который даже после скандального разрыва с Dior реабилитировался в Maison Margiela. Но примеров, когда после нескольких лет в больших домах дизайнеры уходят в забвение, все же больше, особенно если речь про молодых дизайнеров (в этом смысле особенно тревожно сейчас за Шарля де Вильморена, полузабытого теми же изданиями, что недавно нарекали его «вундеркиндом от моды»).

С другой стороны, не исключено, что это решение дизайнера. В конце концов работа на глобальный бренд позволяет обеспечить себе достойнейшую раннюю пенсию, как у Кристофера Бэйли, который, впрочем, был не только креативным директором, но и СЕО Burberry. А еще долгое сотрудничество с глобальными брендами может привести к мысли, что это просто не твое — такое случилось с Оливье Тейскенсом, который, проведя нескольких лет в Rochas, а затем в Nina Ricci, нашел себя в более свободном режиме художественного руководителя кутюрного направления Azzaro, который можно совмещать с развитием собственного бренда.

Тем не менее, по мнению Елизаветы, судя по состоянию рынка, после поста креативного директора у дизайнера чаще остается лишь два перспективных варианта развития карьеры: уходить в консалтинг или открывать свой собственный бренд. И что делать с этой информацией тем, кто только начинает карьеру дизайнера? Иса считает, что идеальное решение для молодых специалистов — забыть про позицию креативного директора и сразу совместить два подхода, предложенных Лизой, в одном. Лично она так и делает, развивая собственную марку и параллельно консультируя глобальные бренды. «Получается, я могу проявлять свой творческий подход в Dentro и при этом познавать все процессы глобальных компаний, от общения с байерами до построения коммуникаций. И там, и там я получаю опыт, который полезен в обоих направлениях. Плюс, не задерживаясь в корпорациях надолго, получается не перегореть и избежать превращения работы в ненавистную рутину. Еще приятно, когда ты не все время в найме, а у твоих отношений с руководством отмерен четкий проектный срок», — говорит она.

Идеальное решение для молодых специалистов — забыть про позицию креативного директора и сразу совместить два подхода

Такой сценарий работы, по словам и Исы Кауффман, и Елизаветы Буйновой, гораздо выгоднее: будучи фрилансером, ты можешь брать больше проектов и, соответственно, зарабатывать больше. «Гораздо выгоднее быть на втором плане. Например, занимать должность дизайн-директора, фрилансить на нескольких проектах и зарабатывать, порой в несколько раз больше, чем иной креативный директор. Ты можешь переходить из дома в дом, но не иметь печати «неудачный креативный директор» или «он певец одной песни», — подчеркивает Елизавета Буйнова. Да, вспоминая, на что успел заработать в Gucci Алессандро Микеле до ухода из бренда (две квартиры в Риме, два дома в Лацио и еще один дом в Умбрии), нам тоже в это трудно поверить, но нетрудно предположить, что Микеле и платили — «выше среднего».

Марвин Мтоумо

Marvin Mtoumo x Jean Paul Gaultier

Сценарию Кауффман следует Марвин Мтоумо, лауреат специального приза Chloé на 35-м фестивале моды и фотографии в Йере. После победы он успел сделать совместную капсулу с Jean Paul Gaultier по приглашению художественного директора бренда Флоранс Тетье, сделать костюмы для постановки хореографа Гийома Убло в Ганноверской опере и запустить собственный мультидисциплинарный проект Marvin Mtoumo, в котором он реализуется не только как дизайнер, но и как драматург (это и модный бренд, и независимая театральная компания). «Мне гораздо интереснее делать собственные проекты, выстраивая в них горизонтальную структуру взаимодействия с сотрудниками и более устойчивые отношения. Глядя на количество молодых творцов, нанятых в качестве креативных директоров крупными домами, с которыми прощаются после трех, двух, а то и одного сезона, я просто впадаю в ступор. Лично мне это говорит о том, что большие корпорации относятся к дизайнерам как к инструментам заработка, а не как к творцам. Оставим за скобками, что большие дома используют молодые дарования как дешевую рабочую силу. Это, мягко говоря, не вдохновляет», — говорит он.

Большую часть времени креативные директора больших брендов тратят не на творчество, а на административные вопросы

Другой «выпускник» Йера, победитель 36-го фестиваля моды и фотографии, Ифеани Оквади, тоже о красивой визитной карточке не мечтает. «Мы все чаще видим негативное влияние, которое такая должность может оказать на дизайнеров. Значение креативного директора сильно изменилось за последние 10 лет, как и отношение к этой фигуре. Большую часть времени креативные директора больших брендов тратят не на творчество, а на административные вопросы. Поэтому на этих должностях все меньше профессионалов моды — сейчас больше ценят другие компетенции. Лично меня волнуют не должности, а творческий процесс и возможность воплощать свои идеи вместе с командой. Фриланс позволяет насладиться этим в полной мере, так что за большими домами я пока наблюдаю со стороны, ожидая, когда же подход к должности креативного директора изменится, точнее, вернется к истокам. Уверен, рано или поздно это случится», — говорит он.

Ифеани Оквади

СПОРНЫЙ ВОПРОС

Остается еще один аспект. Несмотря на то, что, как говорит Елизавета Буйнова, модная индустрия перестает быть токсичной, этических вопросов к ней все еще хватает. Во времена всепобеждающих феминизма и культурного разнообразия за большим столом креативных директоров в корпорациях все еще в основном белые мужчины. «Здесь стоит остановиться, чтобы осознать тот факт, что, как бы разнообразны ни были сотрудники брендов, все их креативные директора [Сабато де Сарно в Gucci, Стефано Галличи в Ann Demeulemeester, Симон Беллотти в Bally] — белые европейцы. Просто пища для размышлений», — писал Джейк Силберт в Highsnobiety, анализируя волну увольнений и назначений в Bally, Ann Demeulemeester, Gucci и других брендах.

Действительно, женщин в больших домах все еще гораздо меньше, чем мужчин — из вечных лишь Мария Грация Кьюри в Dior да Виржини Виар в Chanel. Сильвия Вентурини-Фенди в Fendi не считается (ей бизнес все же достался по наследству). А так остается лишь надеяться, что Луиз Троттер надолго задержится в Carven, ну и Фиби Файло задаст всем жару, когда вернется в большую моду в сентябре (хотя и тут она вернется не на громкой позиции, а со своим брендом — ее место в Celine все еще занимает белый мужчина-европеец Эди Слиман). В рядах темнокожих дизайнеров тоже прибыло — позиции усилил уже упомянутый Фаррелл Уильямс в Louis Vuitton, но латиноамериканцев с уходом Руиджи Вийасенора стало, наоборот, меньше.

Фиби Файло

Фаррелл Уильямс

Несмотря на то, что модная индустрия перестает быть токсичной, этических вопросов к ней все еще хватает

«Кумовство, расизм, сексизм и банальная нехватка финансовых средств закрывают любой доступ к должности креативного директора для многих из нас, — говорит Марвин Мтоумо. — Я собьюсь со счета, если буду считать, сколько со времен окончания университета встречал людей, которые просто сдались под давлением индустрии и ушли в другие профессии. Мне просто не хочется работать в такой системе. Мне нравится мода, но лично мне больше не нужно быть в системе, чтобы быть счастливым», — говорит он.

И все же даже у такого разочаровавшегося романтика, как Марвин, все еще есть мечта стать креативным директором какого-нибудь большого бренда: в его случае вполне конкретная, возглавить Christian Lacroix, чтобы «сделать классический кутюрный дом с учетом современных реалий, который будет брать во внимание экологические и социальные проблемы». Адриану Аппиолазе, который, казалось бы, занимает в Loewe во всех смыслах выгодную должность мечты, сходное желание не чуждо, правда, в своих целях он менее конкретен. «Конечно, я все еще хочу быть креативным директором бренда. Для меня это финальный этап карьеры, к которому важно прийти. Понимаю все сложности, но принимаю их. В конце концов, кто не рискует, тот не пьет шампанское», — заявляет он. Почему же, несмотря на все минусы, должность креативного директора все еще манит дизайнеров, причем не только молодых, жадных до славы и признания, но и более зрелых?

Должность креативного директора — хорошая история фандинга либо уже существующего личного проекта, либо будущего личного проекта

Ориентируясь на свой опыт общения с ними, Елизавета Буйнова отвечает так: «Это все равно престижная должность, как ни крути. Она позволяет и потешить собственное эго, и раскрутить личный бренд, и, самое главное, — поделиться своим видением. Плюс... где брать деньги на собственный бренд? Должность креативного директора — хорошая история фандинга либо уже существующего личного проекта, либо будущего личного проекта». Остается только гадать, какие из этих причин послужили поводами для очередных сезонных дебютов. Самые ожидаемые — Питер До в Helmut Lang, Сабато де Сарно в Gucci и Стефано Галличи в Ann Demeulemeester. До встречи в сентябре, ребята!